ЗВЁЗДНЫЕ ВОЙНЫ
ПОСЛЕДСТВИЯ
КОНЕЦ ИМПЕРИИ
ЧАК ВЕНДИГ
УДК 821.111(73) ББК 84(7Сое)-445 В 29
Chuck Wendig
STAR WARS™: AFTERMATH: EMPIRE’S END
Copyright © & ™ 2018 LUCASFILM LTD.
Used Under Authorization.
Перевод с английского Кирилла Плешкова
Серийное оформление и оформление обложки
Виктории Манацковой
Издательство благодарит за помощь в подготовке издания
«Гильдию архивистов JC»
© К. Плешков, перевод, 2018 © Издание на русском языке, оформление.
ООО «Издательская Группа ,,Азбука-Аттикус“», 2018 Издательство АЗБУКА®
Люку С., где бы ты ни был
Давным-давно в далекой Галактике....
Впервые в этом поколении в Галактику вернулась демократия. Серьезно пострадав от недавней атаки, Новая Республика все-таки заставила остатки Империи затаиться. Но пока война не окончена, всегда существует угроза нового насилия.
На отдаленной планете Джакку, вдали от глаз Республики, некогда таинственный Галлиус Раке пытается возродить умирающую Империю на свой лад. Но его планам вскоре может бросить вызов бывшая гранд-адмирал Рей Слоун, которая, вопреки всем его темным махинациям, стремится уничтожить Ракса и вернуть себе власть в Империи.
Ничего не подозревая о планах Ракса, Норра Ужели и ее команда продолжают разыскивать любые крупицы информации, которые могли бы вывести их на сбежавшую Слоун. Уверенная, что Слоун — это ключ к поражению Империи, Норра оказывается в своих поисках все ближе к тайной армии Ракса — ведь именно на Джакку Империя готовится дать последний бой, который решит судьбу Галактики.
ПРЕЛЮДИЯ
ВТОРАЯ «ЗВЕЗДА СМЕРТИ» НАД ЭНДОРОМ
Архитектура даже незаконченной «Звезды Смерти» приводит адмирала Галлиуса Ракса в восторг. Это целый мир, и, идя по коридору, ведущему к турболифту, в сопровождении двоих гвардейцев в красных шлемах, он замечает, что боевая станция полнится всевозможными звуками и едва заметными вибрациями, в которых Раксу слышится некая безумная песнь — песнь власти, могущества, разрушения. Своего рода имперская опера со своими тембром и обертонами.
Ему не довелось побывать на первом воплощении «Звезды Смерти», потому что это было запрещено: его роль заключалась в том, чтобы держаться в стороне, ожидая своего предназначения, которое, в этом он не сомневался, никогда не исполнится. И тем не менее теперь он здесь. Его пригласили, чтобы он мог все увидеть своими глазами.
Вывод из этого только один: либо он вот-вот исполнит свое предназначение, либо скоро умрет, а предназначение так и увянет на корню.
Шагнув вперед, гвардейцы вызывают освещенную красно-белым сиянием кабину лифта, ее гладкий темный пол кажется отлитым из обсидиана зеркалом, на котором видны любые пятна морального разложения. Гвардейцы пропускают Ракса вперед, но сами остаются снаружи.
Он поднимается один.
Двери кабины открываются.
В дальнем конце тронного зала ждет Император. Старик в черном плаще сидит в кресле, глядя сквозь обзорный иллюминатор на мягко сияющий изгиб спутника Эндора. Кресло медленно поворачивается.
Видна лишь половина его лица. Морщины стали заметно глубже, с подбородка и щек свисают складки кожи, губы изогнуты в зверином оскале, который вместе с тем напоминает леденящую душу улыбку. Лицо и рот похожи на сгнивший кусок мешковины с разрезом от ножа. Все остальное скрыто в тени черного капюшона.
Раке уже много лет не видел Палпатина так близко. Ужас, который ему когда-то внушало лицо этого человека, теперь обрел плоть, врезавшись в кожу.
При виде Императора у Ракса перехватывает дыхание. Силы оставляют его, колени подгибаются. Палпатин напоминает умирающую звезду, на месте которой остается всепоглощающая бездна, готовая затянуть любого, забрав его часть себе, — будто некая жуткая сила живьем сдирает с тебя кожу.
Но Раке стоит прямо, как когда-то на Джакку.
Подойди, — говорит Палпатин, маня его похожей на окоченевшую клешню рукой.
Раке послушно подходит и кланяется:
Мой Император...
На Заповедную луну опустился челнок, — произносит старик. Раке не знает, что ответить, — слова похожи на обвинение, хотя не обязательно адресованное именно ему. — Это судьбоносный корабль. На его борту тот, кто пытается изменить ход событий, который я предвижу.
Я прикажу уничтожить челнок.
Нет, мой мальчик. У меня есть серьезные планы на того, кто на челноке: может, он станет демонстрацией моего могущества, а может, рабом, который заменит того, что меня подвел. Пока трудно сказать. Слишком много неясного. Но судьба ведет нас к некоему мгновению, полному неопределенности. Все события подводят именно к нему. — Голос его становится тише, голова скрывается в тени капюшона. — Я чувствую... хаос. Слабость. Я чувствую уязвимую точку.
Раке высоко поднимает голову и выпячивает грудь.
Только скажите, что вам нужно, мой повелитель.
Мне нужно, чтобы ты был готов.
Я всегда готов.
Возможно, скоро возникнет необходимость в «Крайних мерах».
При этих словах у Ракса пересыхает в горле. «Мое предназначение...»
Ты отправишься далеко отсюда, — продолжает Палпатин. — Возьмешь «Разоритель» и скроешься в Вульпи- новой туманности, пока уязвимая точка не останется в прошлом.
Как я об этом узнаю?
Узнаешь. Я пошлю стража.
Да, мой повелитель, — кивает Раке.
Палпатин внимательно на него смотрит. Раке не видит взгляда Императора, но определенно его чувствует. Взгляд пронизывает его подобно иглам, словно пытаясь препарировать, посмотреть, из чего он сделан.
Мой мальчик. Мой драгоценный мальчик. Ты готов стать изгоем? Ты готов стать «Крайними мерами», если потребуется? Тебе придется призвать на свою сторону и других.
Знаю. И я готов.
«Я готов вернуться домой». Ведь вот что это значит, не так ли? Это значит, что вскоре ему предстоит вернуться в пески Джакку, в обсерваторию, ко всему тому, что он ненавидит. Но именно там ждет его предназначение — так же как и предназначение всей Галактики.
Тогда иди. Время дорого. Скоро нам предстоит битва.
И вы, несомненно, в ней победите.
Император вновь зловеще улыбается:
Да, так или иначе.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Эта часть Тариса пребывает в запустении, и Меркуриал Свифт пробирается через нее, словно перебегающая от одного укрытия к другому крыса. Охотник за головами карабкается по остову старого жилого здания, квартиры в котором давно разграблены, а сквозь дырявые стены открывается вид на руины города. По всей пришедшей в упадок планете пытается прорастать жизнь — ползучие трехпалые лианы и извивающиеся спирали скользкого от слизи грибка. Это не особо заметно, но среди руин живут и разумные существа — они ведут жалкое существование, сбиваясь кучами в транспортных контейнерах и осыпающихся коридорах, прячась под разрушенными улицами и на крышах зданий, столь ненадежных, что даже на самом тихом ветру они покачиваются, будто сонные пьяницы.
Его добыча где-то здесь.
Вейзин Мордро, сумасбродная девчонка, похитившая у банды «Джиндар» пачку идентификационных карт, в свою очередь украденных у высокопоставленных лиц Новой Республики. С помощью этих карт любой с легкостью мог бы путешествовать по известным планетам, не привлекая к себе лишнего внимания. «Джиндары» хотят вернуть украденное, а в качестве дополнительного бонуса — заполучить саму девчонку.
Предпочтительно живой. Но на крайний случай сгодится и мертвая.
Меркуриал рассчитывает на первое — хотя бы потому, что с тем, кто может передвигаться на своих двоих, управиться будет проще. Тащить по руинам Тариса труп — верный способ сломать лодыжку. Да и к чему лишний раз все усложнять?
