Разные узы дружбы и товарищества связывали меня с этими спортсменами, но каждый из них мне дорог как однополчанин по футбольному фронту.

Я старался быть объективным, но, естественно, мог иногда не справиться с чувствами, а порой позабыть подробности случившегося много лет назад.

Поскольку пишу я о людях замечательных, не удивляйтесь превосходным степеням в моих оценках и помните о праве любого автора на собственную точку зрения в футболе.

Н. Старостин

В разгар матча он протягивает мне ученическую тетрадь и просит автограф.

– Тридцать лет, дружище, не играю, – отвечаю я, не отрывая глаз от поля.

– Подпишите, пожалуйста!

Поворачиваюсь. Рядом милое мальчишеское лицо. Такому знатоку не откажешь. Тетрадь вся испещрена автографами. Некоторые подчеркнуты красным карандашом.

– Это звезды, – поясняет юный коллекционер.

Звезды футбола! Да ведь и я пятьдесят лет назад трепетал от волнения при встречах с теми, кого в те времена молва возносила так высоко.

А затем во многом из-за них – действительных звезд и ложных светил – тысячи раз бывал я на стадионах и не перестану бывать.

Конечно, футбол как зрелище могуч при любых исполнителях. Уже то, что в нем все неповторимо и до конца неизвестно, манит миллионы зрителей на трибуны в каждом туре первенства страны. Обилие острых ситуаций, азарт, схватки за мяч и, наконец, самый исход борьбы – вот магниты, притягивающие сердца.

И все-таки больше всего восторгов у ценителей футбола вызывают сами спортсмены, те игроки, которые блещут индивидуальным талантом. Пусть один восхищает резвостью бега, но грешит техникой. Другой – виртуозный дриблер, но плохой тактик. Третий – отличный организатор комбинаций, но, к несчастью, не ставит точки над «i».

Каждый из них в чем-то искусен и оставляет надолго память о себе. Но это еще не звезда, ибо он не создал новой системы игры, не совершил футбольных подвигов, не обеспечил своему клубу многолетних побед в чемпионатах. На такое способны только подлинные таланты, имена которых в большом футболе незабываемы. Это они, звезды, они внесли новое в футбол, что-то предвосхитили в нем, сделали шаг вперед в его технике и тактике.

Это о них я поведу речь, хотя знаю, что между звездами и выдающимися солистами ясную грань определить нелегко. В футболе у самого объективного специалиста свой вкус и собственный взгляд на достоинства игроков, поэтому так мало имен, признаваемых всеми. К тому же и судьбы игроков различны. Одни из них светили ярко, но недолго, другие ровно горели полтора десятка лет, а третьи лишь озаряли футбольный небосклон вспышками, подобно северному сиянию, а затем внезапно исчезали с горизонта.

Разные узы дружбы и товарищества связывали меня с этими спортсменами, но каждый из них мне дорог как однополчанин по футбольному фронту.

Я старался быть объективным, но, естественно, мог иногда не справиться с чувствами, а порой позабыть подробности случившегося много лет назад.

Поскольку пишу я о людях замечательных, не удивляйтесь превосходным степеням в моих оценках и помните о праве любого автора на собственную точку зрения в футболе.

В июле 1966 года, когда разыгрывалось очередное первенство мира по футболу, я в числе советских тренеров и журналистов был непосредственным свидетелем тех сражений, которые развернулись на зеленых полях старой Англии. Все мы до самого последнего дня не были уверены, достанутся ли нам билеты на финал, затем беспокоились, какими эти билеты окажутся. Мы знали, что в распоряжении пресс-центра 1000 мест, а журналистов съехалось на 600 человек больше. Потом проблема перенаселения исчезла: итальянская команда не попала даже в четвертьфинал, и в Лондоне остались только 33 из 400 обозревателей с Апеннинского полуострова. Уехали домой и несколько сот кипучих и громкоголосых представителей Южной Америки, команды которой потерпели фиаско на подступах к полуфиналам. Итальянцы уезжали тихо, не находя оснований для обид на чужих дядей. Но журналисты Бразилии и особенно Уругвая досрочно прощались с Британией, потрясая кулаками, призывая справедливость и угрожая возмездием. Им все казалось, что только сговор и интриги помешали южноамериканским командам добраться до победных высот.

Я думаю, что это не совсем так. Но сомнения в объективности некоторых судей были и у меня.

Вот почему, шагая в день финала на «Уэмбли» с заветным билетом в кармане, я прикидывал в уме, сумеет ли 47-летний швейцарец Тотфрид Динст справиться с высокими обязанностями арбитра в игре, решающей судьбу золотой богини Ники. Помимо объективности от него требовалась еще выносливость и недюжинное мастерство. Помогать ему в ответственнейшем судействе должны были чех Карел Гальба и азербайджанец Тофик Бахрамов.

Стадион «Уэмбли» в Лондоне построен в 20-х годах, в 1966 году ему исполнилось 40 лет. Как и все здания в Англии, это массивное и величественное сооружение, но с удобствами далеко не современными. Журналистам очень мешали колонны, которые поддерживают крышу над застекленной ложей прессы – громадной, во всю длину футбольного поля. Застекленной для того, чтобы крики зрителей не мешали работать комментаторам.

Мне казалось, что, наоборот, эти стекла спасали зрителей от того гвалта, который стоял в нашей ложе. На всех языках земли журналисты вопили в аппараты, стоящие на их столах, о том, что происходило на поле. Хорошо еще, что сигарный и папиросный дым быстро улетучивался через полуоткрытый стеклянный потолок, а то пришлось бы смотреть матчи даже и в ясную погоду сквозь нелондонский туман.

В дни финала нам повезло: погода установилась превосходная, а билеты выпали на редкость удачные – в самом центре ложи, нависшей почти над кромкой поля.

Традиционный военный оркестр, музыканты которого одеты в пышные средневековые костюмы, а барабанщики с леопардовыми шкурами на спине закончил свои фигурные маршировки и под овации покинули поле. Из-под трибун показались противники. Нервный холодок пробежал у меня по спине и не покидал все два часа игры. Не сомневаюсь, что нечто подобное испытали и зрители на трибунах, а может быть, и миллионы болельщиков, прильнувших к телевизорам и радио.

Игроки шли заметно побледневшие, но я по опыту знал, что они успокоятся, как только мяч побывает в их ногах.

Английская сборная в красном, немцы во всем белом. Напомню составы этого исторического матча.

АНГЛИЯ. Гордон Бейке, Джордж Коэн, Джон Чарльтон, Роберт Мур, Рамон Уилсон, Норберт Стайлз, Роберт Чарльтон, Алан Болл, Джеффри Херст, Роджер Хант и Мартин Питерс.

ФРГ. Ганс Тилковски, Хорст Хеттгес, Вилли Шульц, Вольфганг Вебер, Карл Шнеллингер, Франц Беккенбауэр, Хельмут Халлер, Уве Зеелер, Зигфрид Хельд, Вольфганг Оверат и Лотар Эммерих.

Сражение началось ураганно. Немцы, верные своей тактике блицкрига, ринулись вперед, словно сзади сожжены все корабли. Англичане не остались в долгу и на атаки ответили яростными контратаками. Мне как-то сразу бросилось в глаза, что завершающие усилия у англичан выглядят острей. До вратаря британцев пытался добраться только один ветеран – Зеелер, а бедного Тилковски неумолимо и беспрерывно штурмовали оба центральных нападающих англичан – Хант и Херст, куда более рослые и молодые.

В душе я болел за англичан, но свойственные британцам беспардонные сшибания с ног чужого вратаря невольно вызывали возмущение у меня и у моих соседей. Правда, каждый раз судья Динст давал свисток, но это только позволяло прийти в себя мужественному немцу и не действовало на чрезмерно агрессивный английский тандем. Так же молодцевато вели себя и их партнеры. И вдруг на восьмой минуте Халлер неожиданно сильно бьет с правого фланга в ворота, и вратарь Бенкс, еще до финала признанный лучшим в мире, пропускает мяч, где-то мимо него юркнувший по земле в сетку.