Сериия книг "Повести о Ромео #1"

Я узнал его. Ромео да Коста. Кровавый клинок мало изменился со времен осады Магбура, лишь лицо стало жестче и в глазах поселился холодный огонь. Вешатель не отставал от своих подчиненных в избиении моих друзей и боевых товарищей. Рыцари мира были почти безоружны, лишь кое-кто держал руках мечи, вужи с обломанными для удобства древками и корды, отобранные у стражей, но оказали яростное сопротивление, унеся за собой на свидание с Господом достаточно верных слуг Его. Когда Кровавые клинки покинули коридор, переступая через трупы, я выждал десяток минут и вышел из своего укрытия. Медленно шагал я, проверяя остался ли кто из рыцарей мира в живых. Я уж было направился к дверям арсенала, как вдруг на щиколотке сомкнулись чьи-то пальцы. Замахиваясь мечом, я наткнулся на совершенно ясный, как это бывает в преддверии смерти, взгляд черных глаз Мадибо. Я склонился над ним, прислушиваясь к тихим словам келима. — Возьми, — он протянул мне искусно вырезанный из обсидиана небольшой кинжал. — Это Рукба… Родовой мститель… Прикончи им… да Косту… за меня… — И умер. В те страшные минуты я молча поклялся, что ни одному Рыцарю Креста, мордовавшему в ту ночь моих друзей, не уйти от смерти.

Вииста небольшое королевство между трех великих государств - Салентины, Билефельце и Иберии, и выжить оно могло лишь обзаведшись какой-нибудь могучей силой, что хранила бы его от вторжения врагов, желавших использовать его как плацдарм во всех войнах друг с другом. И такая сила существует - она зовется Легион Хаоса. Согласно легенде - власть над тварями Хаоса Изначального даровал избранным некий маг по имени Ворон, эти люди ввели в бой воистину легионы жутких монстров, по образу энеанских войск именующихся легионерами, центурионами, трибунами и легатами - в зависимости от силы. Разные люди могли подчинить себе определенное число воинов Легиона различной силы, иные же - не могли никого. Во времена становления Церкви инквизиция пыталась бороться с Легионом, но из этого ничего не вышло - король не отдал единственную защиту своей страны на растерзание фанатикам от Веры, эдиктом изгнав самых рьяных баалоборцев за границы, половина из оставшихся были казнены, вторая - погибла при не­выясненных обстоятельствах. С тех пор нападки прекратились и Пресвятой престол признал, что Легион от Господа.

Страшный зверь появился в тот год в провинции Ним, что лежит у подножья Фер­рианских гор. Он убивал только женщин и малолетних детей, с завидным постоянством обходя мужчин-охотников и бродячих сарков, которые могли оказать ему сопротивление. Когда же магистрат Нима послал прошение в Эпиналь со слезной мольбой королю изба­вить их от напасти, к ним прислали шевалье Армана де Кавиля, известного больше под полушутливым прозвищем "Сумасброд" и эльфа по имени Чека'Исо - последним уроженцем города Эранидарка, уничтоженного адрандцами при невыясненных обстоятельствах. С прибытием этих двоих в Ниме и начались самые интересные события.

Никто точно не знает за что нас, студентов Веронского университета, прозвали "Короли ночной Вероны", но как бы то ни было, он был прав. Вот уже много лет с нами опасаются встречи самые отпетые представители преступного мира Вероны. Еще бы, кто осмелиться связываться с ордами вооруженных шпагами, рапирами или длинными кинжалами, разгуливающих вечерами по улицам, горланя свое неизбывное "Короли ночной Вероны, нам не писаны законы..."? Нет уж, кого-кого, а идиотов среди нашего криминала не водилось - не выживают, бедные. Лишь один паренек лет пятнадцати по имени Паоло Капри казался лишним в нашей развеселой кампании. Его все презирали, а кое-кто открыто ненавидел, хотя раньше никто не мог заподозрить его в пристрастном отношении к кому-либо из братьев-студентов. Казалось, один только я ничего не имею против несчастного Паоло и единственный кто не придумал бы ему какое-нибудь обидное прозвище. Я был единственным другом Паоло Капри и именно из-за него ввязался в то самое дело, о котором хочу вам рассказать. А началось все как раз, когда я вернулся с летних каникул.

- Я отрезан от любого источника магии, - говорил не раз Эшли своему заочному учителю, - и когда магия, наполнявшая меня некогда благодаря твоим гримуарам, иссякнет, что останется от меня? Будь я простым человеком, уже давным давно гнил здесь, как и эти двое. - Бывший рисколом, списанный как пропавший без вести, кивнул на тела Лосстарота и Хардина, от которых время не оставило практически ничего. - Время вещь весьма неоднозначная, - ответил ему учитель, давно перешагнувший порог плотского существования, - и неоднородная. Путешествия по его потоку вещь отнюдь не легендарная, а следовательно не невозможная. Дело в том, что они слишком опасны как для самого путешественника, так и для всего мира. Ведь никогда не знаешь к чему может привести самое безобидное действие в прошлом, каким образом оно скажется на будущем? Именно поэтому Конклав и принял решение не просто запретить такие путешествия, но и предать их забвению. - Но почему ты говоришь мне об этом по прошествии стольких лет? - удивился Эшли. - Признаюсь, я недооценил силу Килтии, - вздохнул Кайсигорр. - Думал со временем заклятье, наложенное на капище само собой сойдет на нет, но этого так и не прошло.

Очень и очень долго не знали острова Такамо мира. Сотни лет множество остров­ных городов государств, управляемых жадными и воинственными дайме, воевали друг с другом за власть, деньги и землю, столь ценную на островах, раскиданных по Такамскому морю и лишь формально объединенных в одного государство под рукой давным-давно лишившегося реальной власти императора. Многие пытались покорить, завоевать или подкупить дайме. Однако реально сумел получить власть и, главное, удержать ее Токугава Иэясу, разгромивший своих врагов в нескольких битвах, основной из которых было сражение при Сэкигахаре, после которой были насыпаны два "Холма голов". Власть сегуната Токугава продержалась 252 года, до того, как Муцухито Мэйдзи решил вернуть всю власть в руки императора, как было когда-то давным-давно.

Цинохай — одна из величайших империй этого мира. Сильнейшее государство востока, отделённое от остального мира высоким Отпорным хребтом. Именно он дал несколько сотен лет назад первому императору Циню возможность объединить десяток с лишним мелких царств и княжеств в единую страну, назвав её Цинь-о-хай — Империя под солнцем. Однако не прошло и сотни с лишним лет, как из-за того же Отпорного хребта, защищавшего Цинохай с севера и запада, нагрянули могучие завоеватели — полудикие кочевники каганы под предводительством мудрого вождя Чингиза, которого незадолго до этого курултай объявил "Ханом над ханами". Для укрепления власти и предотвращения восстаний Чингиз разделил страну на несколько округов, во главе каждого из которых стояли гражданский правитель цинохаец и военный — каган, фактически подчинив своим людям всю страну, оставив цинохайцам лишь видимость власти. Но шли годы и подобно робким росткам травы из-под снега стали пробиваться первые зачатки сопротивления.

Сибиу - небольшое княжество, с двух сторон окруженное могучим Халинским ха­лифатом. Правда и остальные два соседа у него были не из лучших. Штирия так и норо­вила оторвать кусочек полакомей от славных северных земель, а в Богемии царила посто­янная смута, вызванная неожиданным восстановлением и столь же неожиданным разру­шением проклятого замка Вышеград, не смотря на то, что с тех пор минуло больше полу­года, клирики и баалоборцы и не думали покидать пределы этого Вольного княжества. У Сибиу не было такого мощного аргумента в споре с агрессивными соседями, как виистский Легион Хаоса или лучший в мире флот, как у Коибры, приходилось выкручиваться своими средствами. Таким стал для Вольного княжества орден Господнего Дракона, созданный князем Владом I Цепешем - отцом нынешнего князя Влада II. Влад I объединил в ордене не верующих монархов, а верных ему людей, вне зависимости от их знатности и богатства. Это помогло ему удержаться у власти и он умер в своей постели на семидесятом году жизни, с легкой душой передав бразды правления своему сыну Владу II, которому в ту ночь было не до того - его жена, красавица Рада, рожала ему, как он надеялся сына и наследника. - У вас родился сын, - сказала повитуха, поднимая на руках комочек. В тот же миг за окном сверкнула молния и почти сразу же ударил гром. Именно под такими знаками пройдет почти вся жизнь только что появившегося на этот свет человека, нареченного Владом III Цепешем.

Быть рыцарем не такой и легкий труд. Это только городским бездельникам кажется, что рыцарство - это только красивое гарцевание на коне, да размахивание мечом; они-то и не представляют насколько тяжелы и неудобны доспехи, как сильно болит отбитая о седло - пардон - задница, на которой просидел целый день. Но на то мы и рыцари, чтобы всякой деревенщине казалось, что жизнь наша - сплошная сказка.   Халинцы налетели на нас, подобно знойному ветру их родины. Смуглые воители в под­битых мехом бекешах, под которыми звенели кольчуги, поверх стальных шлемов намотаны тюрбаны, на левых руках у всех круглые щиты, в правых - длинные ятаганы, кое-кто вооружен арбалетами.   Мы сорвались с места, копыта коней разбрызгивали осеннюю грязь. Враг погибал под копытами наших коней...   ...Мы разъехались и успели обменяться еще парой ударов прежде чем прямо в живот мне не вонзился болт из халинского легкого арбалета...   ...Я заморгал и затряс головой, прогоняя наваждение, и вот халинец уступает место красивому лицу девушке лет пятнадцати-семнадцати, по большей части закрытому одеянием монашки ордена святого Каберника.   - Вы - ангел Господен, - прошептал я, едва шевеля губами, - значит, я в раю.