– Или Нэш, или Сур.

– Сур сейчас занят. Отправишь Нэша в армию короля за головой сына, а сам немедленно отправляйся за отцом. Возьми денег сколько надобно и все, что может пригодиться. Но сильно не рискуй, ты мне нужен живым. Людей с собой не возьмешь?

– Нет, – покачал головой Салан. – Я сам.

– Ну сам, так сам. Тогда иди собираться. Будет очень плохо, если граф успеет узнать о провале своих наемников и примет меры. Дело касается дорогих для меня людей, да и герцог к ним небезразличен. Сделаешь все чисто, поговорю с ним насчет дворянства для тебя.

«Пожалуй, надо усилить контроль за вновь прибывающими в столицу людьми» – думал Джок, провожая взглядом спину своего самого ценного сотрудника.

Джок не любил убивать, и наемных убийц он тоже не любил. Салан был исключением. Парень был необыкновенно честным и исполнительным и наделенным кучей всевозможных талантов, позволяющих ему выполнять поручения, которые другим были не под силу. Причем Джок знал точно, что сам Салан от убийств никакого удовольствия не испытывал и делал это так, как другие выполняют неприятную, но необходимую работу. У него было очень тяжелое детство, свою карьеру он начинал с попрошайничества, кормя своим невеликим заработком больную мать и младшую сестренку. Потом на смышленого, проворного мальца упал благосклонный взгляд стареющего, но еще не потерявшего сноровку, карманного вора. Мальчишка быстро перенял от учителя все, что возможно. Заработки возросли, но матери это уже не помогло. Приглашенный врач только бессильно развел руками. Всю свою любовь и заботу мальчишка сосредоточил на сестре. Самым страшным днем в его жизни был день, когда сестра не вернулась домой, а спустя пару дней ее труп нашли за городом. Десятилетняя девчонка была изнасилована и убита ударом в голову чем-то тяжелым. Как ему это удалось, никто не знает, но убийц Салан нашел. Ими оказались булочник и его пятнадцатилетний сын. Когда сестра пришла купить свежую выпечку, они затащили ее в дом, использовали и убили ударом скалки по голове. У булочника в хозяйстве имелась лошадь, которой он и вывез за город тело, замотанное в какую-то дерюгу. Жены у булочника не было, и после того, как мальчишка однажды вечером навестил его дом, живых в нем не осталось. Прятать следы он тогда не умел, да и не очень-то стремился. Для него было важно отомстить за муки сестры, а о том, что будет после, он не думал. Спас Салана от петли старый вор, он же привел мальчишку к Джоку. Джок сам к тому времени многое перенес, потерял всю семью и сумел отомстить высокородным выродкам, в одночасье разрушившим всю его жизнь. Если бы Салан захотел, он смог бы стать Джоку сыном, но мальчик ни с кем не хотел сближаться. Он учился нелегкому ремеслу, перенимая самые разные навыки, которые имелись у выброшенных на дно жизни людей, проявлял благодарность и преданность за спасение и укрытие, но всегда оставался сам по себе. Один из хозяев городского дна столицы не любил убивать, но иногда приходится делать и то, что тебе не по нраву. Когда возникла такая необходимость, Салан сам предложил услуги своему покровителю и сделал все чисто, не оставив никаких следов. С тех пор, в тех редких случаях, когда была нужда в крайних мерах, непременно обращались только к нему. Мальчишка подрос, став парнем, но не изменил своим принципам. Он всегда убивал только по необходимости, и только тех, кто не вызывал у него никакого сочувствия. Когда ему однажды предложили много денег за убийство юноши, мешающего заказчику в любовных делах, заказчик был им крепко бит, а юношу он предупредил об опасности, что, впрочем, не спасло того от ножа менее щепетильного убийцы. Когда Джок подбирал людей для своей службы, Салан был одним из тех, о ком он вспомнил в первую очередь. С его помощью была создана команда из пяти человек для деликатных поручений, которые мог дать либо Джок, либо сам герцог. Недавно был случай, когда можно было гораздо проще решить возникшую проблему именно с помощью этих ребят, но герцог на это все-таки не пошел, добавив к себе уважения у собственного начальника службы безопасности. Тогда еще Джок спросил Серга не упразднить ли вообще команду Салана? Герцог немного помолчал и ответил, глядя в сторону:

– Пусть будут.

До сих пор Салан не подводил ни разу, но сейчас у Джока на душе скребли кошки. Убить такого человека, как граф Рабек, задача очень сложная и опасная для исполнителя. А то, что само убийство ни при каких обстоятельствах нельзя было связать с именем герцога, только добавляло заданию сложности, а Салану риска для жизни.

Много времени сборы у Салана не заняли. Он примерно представлял сложности, которые могут возникнуть, и быстро собрал все необходимое для нескольких вариантов действий. Потом пришлось сбегать за деньгами к казначею и проинструктировать Нэша насчет сына графа. Одевшись потеплее и взяв заводного коня, он сразу после обеда выехал в сторону Литецка. Следующие два дня он несся по раскисшей дороге, время от времени меняя лошадей и на несколько часов останавливаясь на придорожных постоялых дворах. Там же он запасался продовольствием. В города Салан не заезжал за ненадобностью. Экипажи с тракта уже исчезли, встречались только всадники, с ног до головы облепленные грязью, проклинающие и дорогу, и судьбу-злодейку, выгнавшую их на нее месить грязь. Лишь вблизи городов еще можно было встретить крестьянские возы, запряженные двумя, а то и четырьмя лошадьми, везущие продукты на городские рынки. Вблизи небольшого города Лошта, примерно на середине пути Салан встретил всадника, который, торопясь, двигался в обратном направлении, так же одвуконь. Салан разминулся с Лашем Веманом, и два убийцы продолжили каждый свой путь. Еще два дня такой скачки, и посланник Джока въехал в гостеприимно распахнутые ворота Горска. Он остановился на приличном постоялом дворе и первым делом привел себя в порядок, смыв дорожную грязь и сменив одежду. Потом настал черед сбора информации. До вечера было еще далеко, и Салан обошел все трактиры, расположенные в центральной части города, слушая, что говорит народ, и сам время от времени присоединяясь не к одной, так к другой компании. Вскоре он уже знал, что граф срочно набирает в гарнизон замка людей, умеющих держать меч в руках, а язык – за зубами.

Определившись с планом, Салан по пути на постоялый двор зашел на городской рынок и купил себе неплохого коня и сбрую. Привязав покупку у коновязи, он зашел на конюшню и крикнул конюха. Уход за лошадьми постояльцев входил в стоимость комнаты, и его Серк, и безымянная лошадь из конюшен герцога уже были отмыты от грязи и протерты насухо. Они стояли в деннике и нехотя жевали овес.

– Послушай, милейший, – сказал Салан конюху. – Я снял у вас комнату на десять дней, но могу съехать в любой миг, при этом своих денег я назад не получу. Поэтому изволь позаботиться об этих двух конях как следует. А это тебе дополнительная оплата, чтобы не бездельничал.

Он высыпал в руки, рассыпавшемуся в благодарности конюху, полную жменю меди, уверенный, что теперь его коням будет обеспечен надлежащий уход. Потом был разговор с хозяином, которого постоялец предупредил, что на несколько дней может уехать. При этом он не желает, чтобы в его комнату кого-либо пускали. Получив заверения хозяина в том, что и его комната, и его вещи будут в полной неприкосновенности, Салан вскочил на нового коня и, пока еще не стемнело, выехал через южные ворота на дорогу, ведущую в замок графа. Она была такая же раскисшая, как и тракт, но спешить никакой причины не было, и встречных всадников не попадалось, так что Салан прибыл к закрытым воротам графского замка в относительно чистом виде. После коротких переговоров его впустили внутрь. Салан спешился и отдал коня подошедшему солдату. Второй солдат пригласил его следовать за собой. Провожатый доставил парня к помещению казармы, где передал пожилому мужчине с очень морщинистым лицом и умными глазами, одетому в потертую кожаную куртку, на которую в видимом беспорядке были нашиты железные пластины.

– Кто такой? – с интересом спросил он, бросив оценивающий взгляд на фигуру Салана.