На стук выбежала открывать молодая девушка, взятая в дом служанкой.
- Проходите, миледи! - почтительно поклонилась она Альде. - Госпожа сидит дома. Только она - девушка замялась - не совсем готова к приему гостей. Может быть, я ее предупрежу?
- Ничего, - успокоила ее Альда. - Мы с вашей госпожой подруги, так что ее неготовый вид я как-нибудь переживу. А вам девушки - сказала она своей охране - наверное, лучше пока побыть в саду. Я вас чуть позже позову.
Гати хотела возразить герцогине, но Лади взяла ее за руку и потянула на скамейку, шепотом объяснив, к кому они приехали. О Гале она довольно слышала от сестры герцога.
Гала действительно была не в лучшем виде для приема гостей: она сидела у окна спальни и плакала.
- Ну что тебе нужно? - не оборачиваясь, сказала она на звук открывающейся двери. - Сказала же не беспокоить! Уже и пореветь нельзя!
- Разве это дело - плакать в одиночку? - с улыбкой спросила Альда. - Скажи, о чем плачешь, поплачем вдвоем.
- Ваша светлость! - воскликнула Гала, вскакивая с кровати и собираясь отвесить поклон.
- Поклонишься - дам по шее, - пообещала Альда. - А еще раз обзовешь светлостью, обижусь, и ноги моей в твоем доме больше не будет! Здравствуй, Гала! Это сколько же мы с тобой не виделись? Дай я тебя хоть обниму!
Некоторое время Лади спокойно сидела на скамейке, дожидаясь вызова хозяйки, потом начала волноваться. Не выдержав, она встала и зашла в дом. Следом за ней вошла Гати. Услышав всхлипывающие звуки, обе рванулись к спальне и распахнули дверь. У окна, обнявшись, плакали две девушки, а чуть поодаль стояла заплаканная служанка.
- Ну и что, консул? Еще не надумали? - спросил король Мехал юношу, которого доставили по его приказу из подвальной тюрьмы. - Плохо! А мне вот один ваш патриций сказал, что вас, оказывается, дома ждет очаровательная молодая жена. Как жестоко с вашей стороны оставить ее вдовой! Нет, убивать я вас по-прежнему не собираюсь, хотя от вас одни убытки. Просто при такой жизни вы сами скоро зачахнете. Ну что вы упрямитесь, Лаций? Ведь сказано вам, что я собираюсь воевать не с вами, а с союзом.
- Лаций Савр, триумфатор? - спросил консула зашедший в допросное помещение мужчина со смутно знакомым лицом.
Одет он был, как обычно одевались патриции, и вопрос задал на чистом имперском с небольшим растягиванием слов, что было свойственно речи коренных жителей Алатана.
- Мне кажется, я вас где-то видел, - сказал Лаций, с недоумением глядя на патриция, зашедшего в помещение службы, как к себе домой.
- Очень может быть, - равнодушно ответил тот. - Вы могли меня видеть, когда я, как и вы, был гостем Сената, или в императорском дворце. А я, к сожалению, не был на вашем награждении и вообще вас не помню. Вам, Лаций, король дело говорит. На Сатхем вот-вот нападет союз королевств, и Империя не заинтересована в его победе. Да что я вам все объясняю, как маленькому, сами должны понимать. Если сейчас же не примите решение, больше с вами никто возиться не будет: всем будет просто не до вас. От вас и сейчас уже реальная польза небольшая.
- Я согласен! - решился консул. - Что я должен делать?
- Я плыву с вами, - спокойно сказал капитану невысокий мужчина с невзрачной внешностью, одетый в обычную матросскую робу.
Если бы не золотой диск на цепочке, надетый на его шею, капитан выгнал бы нахала вон. Диск, с которого на капитана бесстрастно смотрело изображение недремлющего ока службы ревнителей, не давал этого сделать.
- А раньше нельзя было предупредить? - проворчал он. - У меня нет для вас помещения.
- Мне не нужна отдельная каюта, - сказал ревнитель, пряча свой медальон в вырез рубахи. - На мне не зря эта одежда. Надеюсь, в матросском кубрике для меня место найдется? Вот и прекрасно. Зовите меня Родом. И, капитан, меня сюда прислали не следить за вами, а помогать. Я выучил язык жителей королевств, поэтому помогу вам выбрать нужного пленника, а не тащить их всех с собой. Предупредите только своего помощника, чтобы он не стал при всех выяснять, откуда я такой взялся.
Приказ отправиться на охоту к противоположному побережью пролива капитан получил сегодня утром и сразу же отправил вестовых за находившимися в увольнении матросами. Они быстро нашли всех, кроме одного, чье место занял явившийся ревнитель.
"Может быть, потому и не нашли, что тебе потребовалось место в кубрике?" - подумал капитан, глядя на ревнителя, который вместе с остальными отвязывал причальный конец.
Захлопали развернувшиеся паруса, и длинный, узкий корабль все быстрее поплыл к выходу из бухты, на выходе добавил паруса и развернулся курсом на юг. Два дня плаванье длилось без перемен. Ветер был попутный, море в проливе не штормило, а свободные от вахты матросы, у кого еще позвякивало серебро в карманах, играли на него в кости. Утром третьего дня сыграли боевую тревогу и матросы заняли свои места, сняв чехлы с пушек.
- Полностью открывай вентиль, дубина! - ругал кого-то из матросов помощник капитана. - Не докрутишь - при выстреле быстро упадет давление, а за утопленный снаряд с тебя спустят шкуру. Это не боевой, здесь специальная начинка. Он стоит столько же, сколько стоит твое месячное жалование с тобой в придачу! К бою готовьте только носовые орудия, остальным сегодня стрелять не придется.
Матрос-наблюдатель увидел с поднятой над кормой вышки верхушки мачт корабля, и теперь они его быстро догоняли. Вскоре и остальные увидели вначале мачты, а потом и весь корабль.
- Купец! - сказал капитан и пояснил для Рода: - Слишком широк и борта высокие. Опять же паруса не те, что на военных кораблях. Но нам так даже и лучше. Берег они знают не хуже военных, а разговорить будет легче.
На купеческом корабле заметили преследователей и сделали единственное, что было в их силах, - повернули к берегу. Но при этом они потеряли скорость.
- Всем приготовиться к бою! - закричал помощник капитана. - И не забудьте поменять иглы, олухи! Обнаружу на корабле хоть один труп, со всех шкуры спущу!
- Зря потратили часть воздуха из баллонов, - сказал капитан стоявшему рядом с ним Роду. - Слишком сильный ветер. Стрелять усыпляющим газом нет смысла, только зря потратим дорогой снаряд: все тут же сдует ветром. Смотрите, они тоже готовятся к бою! Наверное, принимают нас за пиратов.
- Мы для них хуже пиратов, - ответил ему ревнитель, взводя для выстрела игломет. - Те иногда оставляют жизнь.
Когда расстояние сократилось да пары сотен шагов с купеческого корабля начали стрелять из арбалетов, причем довольно точно. Один из матросов рухнул замертво с простреленным горлом, другому болт попал в руку, перебив кость.
- Выбить арбалетчиков! - приказал капитан, который укрылся от обстрела за мачтой. - Быстрее, сучьи дети, если не хотите раньше времени отправиться к богам!
- Не рано? - спросил присевший на палубу Род. - До них сотня шагов, далековато для нашего оружия.
- Кого-нибудь да зацепят, - ответил капитан. - Да и расстояние быстро сокращается!
Род привстал, навел оружие на одного из людей на палубе купеческого корабля и нажал на пусковую скобу. С негромким "пуф" игла полетела в цель, а он поворотом длинного рычага опять сжал воздух в цилиндре игломета и дослал в ствол другую иглу из магазина. С правого борта стреляли три десятка матросов. Люди на палубе сатхемского корабля падали один за другим, и вскоре обстрел с их стороны прекратился.
- Потеряли двух матросов! - недовольно сказал капитан. - И еще двое ранено. Надо было использовать щиты!
- Кто же знал, что у них столько арбалетов? - оправдывался помощник. - И стреляли все, даже женщины.
Корабль союза сбросил часть парусов, уравнивая скорость с "купцом", и с несильным толчком соприкоснулся с ним бортом. Матросы перепрыгнули на борт захваченного корабля и связали оба судна не толстыми канатами.
- Всех перетаскиваете на корабль, - приказал капитан. - И посмотрите, что на нем может быть ценного.