Туманным днем середины сентября 1943 года над горой Абруццо бесшумно возникли десантные планеры немцев. Они приземлились близ отеля “Кампо императоре”, где содержался свергнутый дуче. Из планеров выскакивали диверсанты. Ловетти и другой итальянец — генерал Солетти — во всю силу легких выкрикивали ругательства на родном языке. Нужный эффект был достигнут — охрана отеля пришла в замешательство, немцы выиграли несколько драгоценных минут. Это решило исход операции — карабинеров удалось обезоружить. Представитель СС Отто Скорцени, который до этого времени держался в тени, не упустил своего шанса — первым нашел Муссолини, затолкал его в маленький самолет и увез к Гитлеру.

Отто Скорцени вспомнил о расторопном итальянце, когда пришел черед новой сложной акции. На этот раз местом действий была Венгрия, где немцы стали испытывать трудности в связи с крупными военными неудачами на востоке… Октябрь 1944 года, Будапешт. Скорцени должен выкрасть из королевского дворца молодого человека по имени Николас Хорти, чтобы привести в покорность его родителя — регента Венгрии, престарелого адмирала Миклоша Хорти, который, как полагали немцы, мог начать заигрывать с противником. Однако венгерская лейб-гвардия окружила дворец. Как быть?

Здесь в полной мере развернулся талант Хуго Ловетти. Это он придумал усыпить Хорти-младшего — усыпить его, спрятать в мешок, закатать в ковер и в таком виде вынести из дворца…

Ну а в первые недели после окончания второй мировой войны в Европе Хуго Ловетти действовал вместе с Аннели Райс в Мертвых горах Германии. Там случай свёл его с Лотаром Лашке.

Воспоминания, воспоминания!.. Вздохнув, Ловетти покрутил головой. Да, вот так было в те удивительные годы. И память не отпускает — то и дело возвращает к прошлому. Ничего не поделаешь, если за плечами жизнь и человеку есть на что оглянуться!

Он все еще стоял у гардероба, откуда достал шорты. Последний раз оглядел себя в зеркало и отошел к иллюминатору.

“Боинг” стоял в центре взлетной площадки. Вокруг было тихо. Что с девицами? Ловетти шагнул в салон. Тот был пуст. Значит, их уже увезли. Не посчастливилось бедняжкам. Впрочем, сказано же в священном писании: каждому — свое.

Он набожно перекрестился и пошел к трапу.

Обед близился к концу. Впрочем, к блюдам, которыми был уставлен стол, почти не прикасались — шел серьезный разговор. Лашке и Райс внимали Хуго Ловетти. Чуть слышное бормотание кондиционера, негромкая размеренная речь итальянца подчеркивали тишину и покой вечера.

Дело происходило на вилле супругов Лашке, где поселили и гостя (спальня, ванная и гостиная в изолированном крыле дома). Истекал третий час со времени, когда они собрались за столом, а интерес к информации, привезенной Ловетти, не ослабевал.

Итальянец прошел к карте, висевшей на стене, стал водить по ней пальцем. Замелькали названия городов Франции, Италии, Испании, Португалии, Греции… В этих пунктах все активнее действует организация. Да, теперь уже можно говорить именно так — организация, ибо группы в различных странах постепенно сводятся в единое целое, обеспечены связью, руководством и, таким образом, могут работать согласованно, бить в нужную точку.

— И эта точка — Франция? — спросил Лашке. — Ведь именно она охвачена волной террора. Бомбы взрываются на улицах Парижа, Марселя. Газеты пишут: принято решение удвоить личную охрану президента де Голля.

— Да, о положении дел во Франции сказано верно, — Ловетти взял бокал, стал разглядывать вино на свет. — Верно, что там пылают автомобили и на улицах падают окровавленные люди. Но то же самое происходит и в Италии — разве что в несколько меньших масштабах. Но дайте срок!.. — он сделал глоток из бокала. — Дайте срок, и в огне запылает весь запад Европы! Террор — вот наше главное оружие на данном этапе. Обыватель будет оглушен, схвачен за глотку. Он должен задрожать от ужаса. Потом на сцене появятся…

— Появимся мы?

— Я бы сказал, не сразу. Историей многократно доказано: обыватель, если он напуган хаосом, всегда за помощью обращается к правым силам. Пусть это случится, тогда придет наш черед… Только бы пробить брешь, взять власть хоть в одном из европейских государств!

— Сейчас вы изложили свою собственную точку зрения? — осторожно спросила Аннели Райс, — Хочу уточнить: это ваша личная оценка ситуации в Европе и перспектив развития событий?

— Нет, мадам, — Ловетти все еще держал бокал на весу. — Свою личную точку зрения я могу высказать по поводу качества этого напитка, — он сделал новый глоток. — Кстати, вино хорошее… Все услышанное от меня считайте официальной информацией, как если бы получили сводку, подписанную шефом… Между прочим, можете его поздравить. В ФРГ он вычеркнут из списка военных преступников.

— Ого, победа! — воскликнула Аннели Райс. — Надо полагать, он уже на родине?

— Ему неплохо и в Мадриде, пока здравствует Франциско Франко.

Все встали, подняли бокалы.

— Он принял титул фюрера, — негромко сказал Ловетти.

— Слава фюреру! — воскликнули Лашке и Райс.

Четверть часа спустя, когда перешли в гостиную, Ловетти сказал, что хотел бы ознакомиться с островом.

Лашке возразил: служб много, так что гостю не худо бы сперва отдохнуть, тем более что уже вечер. Впрочем, кое-что можно посмотреть, даже не выходя из дома. Видя недоумение Ловетти, пояснил: речь идет о фильме. Многое в нем снято скрытой камерой или без подготовки. Поэтому нередко кадр прыгает, есть погрешности с фокусировкой, освещенностью объектов съемки. Будут и перерывы в экспонировании пленки, когда экран темен… Тем не менее фильм стоит того, чтобы на него потратили время…

Фильм начался с показа красот экзотического острова. Особенно впечатляюща была площадка у крохотного родника. С одной стороны к нему подступали темно-зеленые джунгли, с другой — была ровная гладь лагуны.

Вот камера задержалась на группе молодых мужчин близ кромки воды.

Юноши, по виду обычные купальщики, играли в карты, устроившись в тени кокосовых пальм. Возле карт лежали деньги. Самая толстая кучка банкнот была у парня с родинкой на щеке. В момент съемки он выиграл очередную ставку.

— Сейчас его будут убивать, — сказал Лашке. — Вот, кстати, тот, кому поручена акция.

Возник новый кадр. В тропических зарослях стояли двое — некто в белом халате и медицинской шапочке и здоровяк, всю одежду которого составляли шорты и кроссовые туфли на толстой подошве. Этот последний всматривался в фотографию, которую только что протянул ему человек в халате. На снимке был парень с родинкой на щеке.

Изучение фотографии было закончено, и человек в халате передал собеседнику сверток.

— Оружие, — сказал Лашке. — Нам его покажут.

Будто отвечая на эту реплику, человек в шортах медленно развернул бумагу. В ней оказался револьвер. Оружие поднесли к объективу, и зрители могли убедиться: барабан револьвера заполнен патронами.

Лашке продолжал комментировать:

— Итак, нас постарались убедить, что оружие заряжено и передано по назначению. Теперь проследим за тем, как оно будет использовано.

Съемочная камера неотступно следовала за человеком в шортах, пока тот пробирался к опушке джунглей. Вот он с револьвером приблизился к группе людей под пальмами и впился глазами в юношу с родинкой на щеке.

Хуго Ловетти вцепился пальцами в подлокотники кресла и подался вперед, боясь пропустить то, что сейчас, через секунду, произойдет на экране.

А тот, в шортах, уже поднял руку со свертком. Впечатление было такое, будто он хочет передать его одному из участников карточной игры. Юноша с родинкой на щеке так все и понял — улыбнулся и протянул к свертку руку.

В этот момент оружие задергалось в руке убийцы, пули растерзали голову и грудь жертвы. Юноша с протянутой к свертку рукой стал валиться на песок, где лежали выигранные деньги.

Пленка кончилась. Дали свет.

— Что за люди убийца и его жертва? — спросил Ловетти. — У них были какие-то счеты?