Пока Мика устанавливал и прятал "плоскодонку", остальные насторожённо оглядываясь, вышли на обочину.

Луна, прятавшаяся среди перистых облаков, немного давала разглядеть кое-что вокруг себя. Пригород виднелся отсюда приземистым, чёрным. Селена невольно присматривалась к нему. Что-то их там ждёт? Да… Хоть она и настаивает даже про себя, что главное — это тряпки для детей, всё-так, кажется, главное — это Коннор. Пусть среди ребят много сирот или тех, кто потерялся. Но Коннор — это всё-таки отдельная статья. Вопросов с ним слишком много. Почему стёрли память — понятно: чтобы некуда было бежать. Но тогда появляется робкая надежда: а если родители живы? Так что девушка понимала неудержимую страсть мальчишки узнать о себе.

Она мотнула головой. Не надо бы думать об этом. Связанный со "старшей сестрой" через кровь Мики Коннор сразу почувствует её жалость. А он, насколько поняла Селена в последнее время, такого не любил.

Поднялся на дорогу Мика.

— Мы дураки, — весело сообщил он, словно сообщая важную новость.

— Сам такой, — сказал Мирт, задумчиво жевавший кончик сорванного в поездке длинного листа кукурузы.

— Ага, — не возражал Мика. — И сам тоже. Я ж сказал — дураки мы.

— Не тяни, — велел Коннор.

— У нас с той стороны крокари машину сожрали, помните? А с этой-то машинка осталась! Надо было придумать и к ней заклинание бесшумной езды! Вот!

— Как будто последний раз едем, — пробурчал Колин.

— И зач-чем тогда маш-шины? — поинтересовался Хельми, а на всеобщее недоумение объяснил: — Ес-сли Мика зас-ставил лодку лететь, то можно взять любой предмет и преобразить его в транс-спортное с-средство.

— Ты гений! — восхитился Мика. — Ребята, а давайте попробуем, а?

— Не получится, — всё так же задумчиво сказал Мирт. — Мы собирали заклинание на конкретный предмет — на его конструкцию, на материал, из которого он сделан. Рассчитывали величину, объём и вес. Знали, по какой местности он проедет и мимо каких изменений на рельефе. Это заклинание на другом предмете не сработает.

— Забыл! Придётся ножками топать! — легкомысленно сказал Мика. — Ну что? Пошли дальше?

"Братство" пошло впереди, а взрослые, благо темнота — взявшись за руки, чуть позади. Когда мальчишки негромко разболтались, Селена вдруг вспомнила и хмыкнула.

— Что-то смешное? — тихо спросил маг.

— Вспомнилось кое-что.

— Поделишься?

— Кажется, кто-то из драконов как-то спросил у меня, не боюсь ли я этих детей. Или это был Бернар? В общем, ты понял меня.

— Понял, — чувствительно в темноте улыбнулся Джарри.

Прислушавшись к тихому разговору впереди, девушка снова улыбнулась: мальчишки обговаривали универсальное заклинание, которое подойдёт для всех видов транспорта или предметов, годных на роль транспорта. А улыбнулась она потому, что подумалось мельком: не рассказать ли "братству" волшебную сказку про ковёр-самолёт? Интересно, смогут ли они сообразить какие-нибудь аэродинамические заклинания, которые и заставили обычный ковёр летать? Хм… Летать.

— Джарри, я помню, что Илия — лётчица. А что собой представляют ваши летательные аппараты?

И всю дорогу до моста маг рассказывал о летательных аппаратах своего мира, живописуя их в красках. Сам он не умел летать на них, но внешний вид описал точно: Селена воочию видела странные предметы с крыльями, как у привычных самолётов, только с веерными подкрылками, вдвое больше самих верхних крыльев.

Ближе к мосту разговоры затихли. И как-то так получилось, что впереди теперь шагали Джарри и Коннор, а Селена очутилась среди мальчишек. Причём последние, судя по их поведению, рассматривали девушку как порученный им для охраны объект.

А когда Селена поняла это, она внезапно подумала об одной странности, о которой, вообще-то, надо было задуматься ещё раньше. Не впервые эти мальчишки идут с нею в пригород, полный ужасающих опасностей. Почему же она так легко относится к тому, что рядом с нею, в серьёзной, почти боевой экспедиции, — дети? А чуть глубже копнув, она поняла ещё одну поразительную для себя вещь: а ведь она не рассматривает "братство" как группу детей. На личном уровне она воспринимает их — взрослыми людьми, которых можно спокойно брать с собой в опасные места, да ещё при этом рассчитывать на них в трудный момент. Но почему?!

Слишком рано повзрослели. Поэтому она думает о них, как о сверстниках себе.

Хотя со стороны, наверное, это выглядит странно. Взгляни на ситуацию кто-нибудь со стороны, решил бы, что она равнодушна к жизни и смерти этих мальчишек: как же — взяла с собой!

Потом размышления закончились.

На подходах к мосту.

Джарри обернулся и напомнил, что ещё в прошлый раз они решили постепенно отодвигать хлам от середины моста — хотя бы по метру расчищая пространство на тот случай, когда придётся изо всех сил улепётывать от магических машин. И предупредил далеко друг от друга не отходить, работать как минимум парами.

Народ принялся за работу. Старались не шуметь и шикали друг на друга, когда под чьей-нибудь неловкой рукой или ногой (в темноте же работали!) что-нибудь негромко звякало, а в совершенной тишине, когда и речной плеск-то снизу разносится по поверхности реки, почти не утихая, звук сдвигаемого предмета получался громыхающим.

— Селена, давай вместе, — прошептал Мика и нагнулся приподнять корпус машины, уткнувшейся в зад другой машине.

Девушка кивнула и тоже нагнулась.

"Берегись!" — вскрикнула Илия.

В следующий миг девушка с силой рванула мятый, еле державшийся на месте лист корпуса на себя — вместе с крепко вцепившимся в него, взвизгнув от неожиданности, Микой. Движение резко в сторону — и Селена, как котёнка, успела выдрать мальчишку из жадно распахнувшейся пасти крокаря, метнувшегося из-под машинных колёс.

Челюсти чудовища впустую и металлически клацнули в воздухе. Правда, крокарь не остановился, когда его добычу выдернули из зубов. Грохнувшись на расчищенном ими ранее месте, он мгновенно развернулся к обоим гибким хищным телом.

Селена стремительно отбросила Мику в сторону — всё ещё по инерции выхватывающего из пасти движения, и уже не обращала внимания на грохот, с которым мальчишка упал: главное — сумела-таки отбросить Мику ближе к своим!.. Крокарь взвился в воздух — и прыгнул сверху, сам в рост (от нижних конечностей до башки) намного выше девушки. Её руки резко выдернули из-за плеча две пики — и девушка ударила ногой, вбивая её боком, вместе с пиками, в летящую на неё разинутую пасть чудовища. Силой падения налетевшего на неё крокаря Селену отшвырнуло спиной к перилам моста — под грохот падающих вместе с нею, а также разлетающихся в стороны от неё предметов.

Нога всунулась в пасть почти полностью. Горячим гнилым дыханием хрипящего чудовища пахнуло так, что дышать стало невозможно, но напомнило ту самую истину, о которой девушка постоянно забывала: крокарь — зверь не просто магический, но и живой! По-настоящему! Хотя как это настоящее объяснить… Живой металл…

Пики, всунутые вместе с ногой в безжалостную пасть, жалобно крякнули под напором сухо чавкнувших металлических челюстей, но всё же чуть ослабили силу сжимающегося капкана: Селена успела протолкнуть верхнюю часть сломанных — дальше, в глотку. Нога болезненно онемела… Кажется, магический зверь собирался избавиться от неожиданных распорок, не позволяющих закрыть пасть и повторить попытку смертельного перекуса, — так он ворочался из стороны в сторону, стараясь избавиться от новых упоров, выставленных жертвой. Вылупившиеся на девушку, горящие ненормальным, а может — искусственным светом глазища крокаря постепенно меняли цвет от жёлтого азарта к оранжевому ненависти.

Буквально оглохшая в начале схватки, Селена расслышала теперь не только хрип зверя, но и утробное рычание, от которого мелкой дрожью дрожало и тело самого чудовища, и она сама, зажатая его железными челюстями. А ещё услышала себя: не то жалобно стонет, не то скулит… В тумане боли и мгновенных перемещений — своих и чудовища, ни о чём не думая — только зациклившись на мысли: не дай Бог ноги лишиться, — Селена всё же поспешно вытащила пару камней и приготовилась швырнуть в зверя, привычно представив последствия гранатного взрыва и старательно запрещая себе думать, как эти последствия отзовутся на её же ноге.