– Все из-за запроса на мой арест – зевнул я – Шлем!

– Да… прошу прощения… мистер Оди – из взвизгнувшего столь же старомодной молнией как и его костюм рюкзака с эмблемой Россогора показался шлем. Мутное от трещин пробитое забрало, искореженный металл, общая дерформированность… я с трудом узнал родной шлем Ночной Гадюки.

Взяв его в ладони, вгляделся в свое едва просматриваемое на мутном фоне трещин отражение, заглянул в одну из дыр забрала, что была прямо напротив лба. Как я выжил? Это точно дыра от пули… внутри головы что-то легко запульсировало – будто та самая пуля – но воспоминание не всплыло.

– Связь – произнес я и шлем ожил, захрипел, выплюнул долгий стон, состоящий из шумовых помех, и наконец разродился:

– Ну наконец-то, Оди… ты становишься слишком медленным… – голос был живым, эмоциональным и очень знакомым. А вот Виктор Випера, наоборот, выглядел крайне удивленным, если не сказать изумленным. Застыв, растеряв свою невозмутимость, он не сводил глаз со шлема.

– Шлем почти мертв… синтетический женский голос… редкие оповещения о событиях Мутатерра, что позволяло нам делать прогнозы, планировать перехваты и стратегии отпора…

– Виктор – насмешливо изрек изуродованный шлем, опущенный мной на край стола, где недавно стоял кувшин с испоганенным компотом – Ты даже не представляешь как долго мне приходилось оставаться полезным твоем группировке… столетия мать твою! Столетия! А все потому что я знал – однажды сюда придет тот, кого ты приказал сегодня взорвать к херам вместе с этим сраным баром. Взорваться даже если с ним удастся договориться. Взорвать даже если здесь окажутся непричастные… твои саперы уже подвели сюда подземный лаз? Или продолжают долбить колодец у соседей?

Виктор замер с приоткрытым ртом и стремительно бледнел.

– Расслабься – усмехнулся я – Я и так знал, что ты тот еще гнида.

– Я не… шлем был мертв и служил лишь странным фантомным радиоприёмником, что вещал о Мутатерре сквозь лавину помех… я и подумать не мог, что все это время он слышал… устройство слышало и…

– Это древняя и очень важная игра, Виктор… и если ты вздумаешь вмешаться в эту шахматную партию… – голос из шлема стал тише и вкрадчивее – То я сначала верну тебе остаток воспоминаний, затем выну из холодильника твою все еще спящую мать – ту, чье лицо ты вспомнил благодаря наркоте, ту, что так любила тебя! Я посажу ее голой на металлический стул и вскрою ее от паха до рта заживо! А затем освежую ее! И брошу ее уже старенький морщинистый кожаный костюм на красно-белый кафельный пол! И только после этого я возьмусь за эту суку всерьез! А ты будешь все это видеть! Свали нахер из моей игры, пацан! Топай до ближайшего терминала и запроси у здешней полудохлой суки Управляющей информацию по разовому коду «Истина42!», пароль к доступу «Не вздумай, сука!». Повтори!

– Истина сорок два! Пароль: Не вздумай, сука!

– Вперед! А я пока начну размораживать долбанную старушку…

– Мама… послушай… не знаю кто ты, но…

– У тебя две минуты. А потом готовься к просмотру семейного влажного видео…

Виктор умел принимать решения быстро. Бросив еще один взгляд на оживший шлем, что выглядел мертвой стальной отсеченной головой, он развернулся на пятках и тут же перешел на бег, пролетев коридор и вылетев не улицу.

– Первый – выдохнул я – Сучий гнида Первый… а че так просто-то? Че не дождался пока я дойду до Темной Башни? Ну что бы по сраным канонам… или тут такого нет?

– Есть. Аналог – Трон Оберона. Но ты стареешь, Оди… и раз за разом у тебя уходит все больше времени на такое простое дело, как прорыв с кровью и кишками через все препятствия для очередной дружеской беседы, что всегда заканчивается для тебя одинаково холодно и темно…

– Ну да… думаешь я тебе поверю?

– Поговорим? Мое время ограничено… как и время этого мира-убежища…

– Поговорим – пожал я плечами и обвел взглядом застывших бойцов – Рэк…

– А?

– Оттащи сучьего Мэкса Скермиса на кухню и разговори его.

– С радостью, командир! – ощерился орк, вставая из-за стола – Че бы придумать, чтобы не скучно было…

– Попробуй раскаленный арахис – буркнул я – Ссака. Каппа. Проверить периметр. Чтобы без чужих ушей. Шмякос! Еще компота и мяса! А ты… – я перевел взгляд на мутное от трещин дырявое бронезабрало – Ты… ты говори…

– Этот мир погибает! Агония началась! – проскрежетал мертвый шлем экзоскелета и, сменив голос на тонкий женский, истошно проорал – Спаси нас, о герой Оди! Спаси нас срочно! Мы подыхаем! А ты тут компот посасываешь…

– Хочешь я окончательно раздолбаю этот шлем и утоплю его в ближайшем сортире? – поинтересовался я, уже через силу впихивая в себя последний кусок мяса.

– Да ладно тебе, дружище… ведь могут старые камрады перекинуться парой шуток? Как в те давние времена, когда мы бок о бок перебирали информационные запросы о спасении с тонущих островов, затапливаемых городов, умирающих новосозданных закатных сучьих королевств с их трахнутыми монархами с придуманными родословными… И каждый из этих запросов сочился липким вонючим страхом обделавшихся с перепугу ублюдков. И в каждом запросе делался особый нажим на их первоочередность потому как в их тонущей общине особо много невинных детишек, беременных женщин и милых старушек с лучистыми мудрыми глазами… А стоит послать им эвакуационный транспорт как первым делом в нее трамбовались те самые монархи со свитой, чемоданами ценностей и тощими модельными суками для траха без малейших признаков беременности… помнишь как ты направил один из таких транспортников на мелководье и притопил? Как они орали, захлебываясь… Как они колотились в стальные стены… И в следующую эвакуацию в приземлившуюся машину первыми сели женщины с детьми на руках… Сработал твой посыл. Ведь все видели утопленников в вылезшем с мелководья транспортнике, что вывалил свой груз на том же месте, где и подобрал – рядом с толпой ожидающих эвакуации бедолаг. Снятые ими видеоролики с толпой дохляков тут же стали вирусными… Застывшее удивление в огромных прооперированных глазах придавленной жирной жопой дохлого господина суки… В те времена законы еще кое-как действовали, и твоя наглядная карательная акция заставила Атолл изрядно постараться, чтобы убедить привычно верящую в любое налипающее на их уши дерьмо с лапшой общественность о техническом сбое, приведшем к ужасной трагедии…

– Мне нужен молоток или чья-нибудь тупая голова – проинформировал я слушающее окружение – Хорхе…

– Молоток не знаю, сеньор, а дебилов вокруг полно. Найду влегкую. Тащить?

– Я тебе найду, сучий консильери! – озлился голос из шлема – Твоей родни дальней и близкой у меня тоже полным-полном в личном холодильнике для мороженого!

– Не верь ему, Хорхе – усмехнулся я – Даже если он говорит правду – не верь. С таким как он договориться невозможно.

– А тебе откуда знать? – осведомился Первый – Ведь ты считаешь меня фальшивкой.

– Верно.

– Тогда я – не он.

– Верно.

– Тогда ты нихера не знаешь меня! Я для тебя фактор непредсказуемый…

– Даже если ты говоришь правду о родне в морозилке…

– Бережно завернутой в блестящие фантики от пломбира с клубничной сочной начинкой…

– То все эти гоблины старательно разбросаны по миру и спрятаны в глубоких подвалах миров-убежищ. У тебя нет к ним доступа.

– Тут ты ошибаешься, Оди. Не спорю, что такие упертые властные суки как Камальдула правят немалым числом убежищ, но… есть и те, с кем у меня налажены теплые сексуальные отношения.

– Пусть так. Все равно посрать на твои угрозы. Ведь если ты все же тот, за кого себя выдаешь…

– Ну наконец-то!

– Или ты хотя бы часть его…

– Ха!

– То ты всегда поступаешь по-своему… Ты можешь пообещать сохранить жизнь каждого из родичей, широко улыбаясь просящему и одновременно отдавая через нейрочип приказ о немедленной казни.

– В этом мы с тобой похожи, Оди. Ты мясник и я мясник… может хватит ласково слизывать друг с дружки подтухший мясной сок? Друзьями нам все равно никогда не стать…