о. Алексий (Симанский Сергей Владимирович)

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. 2 мая 1920 года.

Хирохито склонился в очень официальном поклоне.

– Михаир-сэмпай.

Склоняюсь в менее официальном поклоне. Всё-таки я тут старший.

– Хирохито-кун.

Указываю на кресла.

– Прошу садиться. Были бы мы сейчас в Константинополе, я имел бы счастье пригласить вас в мой собственный сад камней. Я там часто медитирую, размышляя о судьбах мира. Но, в Москве я бываю не так часто, да и в Кремле негде его создать. Так что вынужден предложить вам европейские кресла.

– О, брагодарю вас, Михаир-сэмпай. При средующем визите я обязатерно заеду в Константинопор.

Наследник Японии вновь поклонился и присел в кресло.

Предлагаю:

– Партию в сёги?

Хирохито удивленно на меня смотрит:

– Боюсь, Михаир-сэмпай, что у меня будет сришком боршое преимущество. Может просто в шахматы?

Киваю.

– Что ж, Хирохито-кун, можем сыграть и в шахматы.

Быстро расставляем фигуры и пешки на доске. Я играю белыми. Первый ход. Ответный. Вновь ход.

Промежду прочим:

– Хирохито-кун, слышали ли вы о прискорбном происшествии в Маньчжурии?

Кивок.

– Да, Михаир-сэмпай, новости быстро разносятся по миру. Я очень скорбрю о погибших.

Задумчиво смотрю на доску с фигурами.

– Америка отправляет к берегам Японии свою большую эскадру.

Новый кивок.

– Да, я срышар. В Вашингтоне сейчас трудно. Оппозиция требует опредеренности в связи и инсуртом Вирсона. А тут ещё такое событие…

– Вас это не беспокоит?

– Не могу сказать однозначно, Михаир-сэмпай. К войне Америка явно не готова. Скорее это бравада на пубрику. Но вот то, что Вашингтон собирается нарожить эмбарго на поставки нам вооружений и прочей военной помощи – вот это действитерно беспокоит наших генераров.

– Но сильно радует ваших адмиралов, не так ли?

Вежливый поклон.

– Везде есть свои срожности, Михаир-сэмпай. Соперничество родов войск есть во всех странах.

Новый ход.

– Вы собираетесь исполнять ультиматум Америки с требованием выдачи всех участников этого нападения на поезд? В конце концов, они пришли из вашей зоны и туда же ушли. И оружие у них было ваше.

Ответный ход.

– Нашим оружием вооружено четверть мира. А скорко его в Китае и не сосчитать.

Ещё ход.

– Вашингтон давит на нас. В конце концов это был наш поезд.

Кивок.

– Понимаю. Наши генерары очень обеспокоены постоянным наращиванием ваших сир на Дарнем Востоке. И многие говорят, что вы воспорзуетесь предрогом для начара войны. Да и наши адмирары говорят о том, что вы строите базы в Сиаме, на острове Русский и на Камчатке. Это очень беспокоит наше правитерство. Поэтому, вопрос не в банде, а в общей ситуации. Есри вы хотите, то мы готовы к войне. Но предпочри бы разойтись миром.

Ход.

– Сейчас не 1904 год, Хирохито-кун. Наша армия намного сильнее, да и на Дальнем Востоке наших войск намного больше. Не скрою, после победных итогов Великой войны, в России очень популярны реваншистские настроения. Множество людей, весьма влиятельных людей, требует пересмотреть итоги нашей прошлой войны. Вернуть весь Сахалин, острова, да и в Корее много интересных мест. Да, у Японии флот намного сильнее нашего на Тихом океане. Но на континенте наша армия однозначно сильнее. И с большим опытом войны. Я не хочу войны между нашими странами. Мы – древние и уважаемые народы. Мы – древние и уважаемые монархии. Япония, хоть и островное государство, но принадлежит к Евразии. Сейчас в Евразии строится новый мир. Мир – от Владивостока до Атлантики. Единый мир и единый рынок. И если вы захотите, то мир этот будет от Атлантики и до Токио…

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. АКАДЕМИЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ ИМПЕРСКОГО ЕДИНСТВА РОССИИ И РОМЕИ. 4 мая 1920 года.

– Дамы и господа офицеры! К внесению Штандарта Императора прошу всех встать!

Задвигались стулья и через несколько секунд в зале вновь установилась полная тишина.

Звучит величественное «Жизнь за Царя» Михаила Глинки, скромно переименованное в моё время в банальное и прозаическое «Славься».

Но, тут не так. Тут слитно поют все присутствующие в зале офицеры:

Центральные двери распахнулись и знаменосец, в сопровождении торжественно вышагивающего почетного караула, вносит в Императорский Овальный зал Академии Высочайший Штандарт.

Штандарт устанавливают за трибуной. Но «Жизнь за Царя» не прерывается ни на миг.

Мы с Машей терпеливо ждем знака церемониймейстера. Наконец из-за дверей слышится искомое:

– Слуша-а-ай!!! Для встречи Государя Императора равнение по центру! На кра-а-аул! Дамы и господа офицеры-ы-ы! Его Императорское Всесвятейшество и Величие-е-е Госуда-а-арь Импера-а-атор Михаил Алекса-а-андрович! Её Императорское Величество-о-о-о Государыня Императри-и-ица Мари-и-ия Викторовна-а-а!

Сабли офицеров вынуты из ножен и согласно Устава заняли свои позиции для встречи Высочайших Особ.

Звучит встречный марш.

Маша просто блистала. Без слов и комментариев. Удивительное свойство женской натуры – чем хуже на душе, тем ярче и ошеломительнее образ. Конечно, сутки над этим образом работали лучшие профессионалы – врачи, парикмахеры и прочие визажисты со стилистами, но, тем не менее, Маша сегодня была очень хороша. Очень. Припарки, примочки и прочие средства совершили чудо – Императрица была просто изумительна.

Снова.

Залюбовался даже я.

Дурака кусок.

Маша улыбалась. Улыбалась так, что… Уверен, что многие из присутствующих на выпуске офицересс завидовали ей белой (надеюсь) завистью, а немало (если не большинство) мужчин мысленно раздевали Ее Императорское Величество и судорожно глотали слюнки. Но тут им ничего не обломится. Как говорится, место рядом с Особой занято.

Так-то оно, конечно, так, но… Третьи сутки мы спим раздельно. Более того, Маша выехала из нашей квартиры на детскую половину и явно возвращаться не собиралась. Все мои попытки объясниться наталкивались либо на ледяную стену молчания, либо на достаточно категоричное: «Оставь меня в покое. Уходи».

Да, безусловно, Маша исполняла свои державные обязанности, что называется «от» и «до», но…

Но, что-то распадалось в нашей жизни.

Что-то распадалось.

Возможно, насовсем.

Всё было очень плохо.

– Дамы и господа офицеры! Его Императорское Всесвятейшество и Величие!

Заиграл Гимн.