– Пятнадцать. Мой маленький братец в прошлом году был моего роста, а в этом году будет вообще гигантом. Джудит говорит, он вырастает из джинсов быстрее, чем она их успевает покупать.

– Намек, чтобы купить ему джинсы?

– Если и так, то я его не поняла. Джошу я покупаю что-нибудь смешное, а не шмотки.

– Из теперешних подростков многие предпочли бы шмотки.

– Только не Джош. Пока что – по крайней мере. Он, кажется, пошел в меня.

– Так что ты будешь делать с Ричардом? – спросила Ронни.

– Слушай, ты твердо решила не отцепляться?

– И не мечтай.

– Не знаю, что я буду с ним делать – после того, что видела этой ночью. После того, что рассказал Жан-Клод. Не знаю.

– Ты же знаешь, что Жан-Клод это сделал нарочно, – сказала Ронни. – Чтобы вбить между вами клин.

– Знаю, и у него это получилось. У меня возникло такое чувство, будто я с Ричардом не знакома. Будто целую чужого человека.

– Слушай, не позволяй этому клыконосцу ломать твою жизнь!

Я улыбнулась. Жан-Клоду очень бы понравилась кличка “клыконосец”.

– Это не Жан-Клод ее ломает, Ронни. Если выходит, что Ричард мне лгал несколько месяцев подряд...

Я не закончила фразу – и так все было ясно.

Мы уже подошли к магазинам “Нейчер компани”. Они кишели людьми, как полный кувшин потревоженных светлячков, только и вполовину не так ярко.

– А о чем именно лгал тебе Ричард?

– Он мне не рассказал о битве, которая идет у него с Маркусом.

– А ты ему все-все рассказываешь.

– Ну, тоже нет.

– Он тебе не лгал, Анита. Он просто тебе не рассказал. Позволь ему объясниться, может быть, у него есть уважительная причина.

Я повернулась и посмотрела на нее внимательно. Лицо Ронни настолько светилось участием, что я отвернулась.

– Он несколько месяцев подряд был в опасности, а мне не сказал. Я должна была знать.

– Может быть, он не мог. Нельзя судить, пока ты его не спросишь.

– Я в эту ночь видела ликантропов, Ронни. – Я встряхнула головой. – И в них не было ничего человеческого. Даже близко.

– Значит, он не человек. У каждого свои недостатки.

Тут я посмотрела на нее и встретила ее взгляд. Она улыбалась, и я не могла не улыбнуться в ответ.

– Я с ним поговорю.

– Позвони ему отсюда и договорись сегодня поужинать.

– Какая ты настырная!

– Есть с кого брать пример.

– Спасибо на добром слове, – сказала я. – А по делу Джорджа Смитца ты что-нибудь узнала?

– Ничего нового, что можно было бы добавить к той папке, что ты мне показала. Только он, кажется, не знает, что, кроме его жены, пропали еще восемь оборотней – он думает, что она единственная. У меня есть ее фотография, но нужны фотографии остальных. Первым делом при розыске пропавших нужны фотографии, иначе можно пройти мимо них на улице и не узнать.

– Я попрошу фотографии у Каспара.

– Не у Ричарда?

– Я на него злюсь. И не хочу просить его о помощи.

– Мелочная ты стала.

– Одна из лучших черт моего характера.

– Я проверю по обычным каналам, по которым ищут пропавших, но раз это оборотни, я спорить готова, что они не пропали.

– Думаешь, они убиты?

– А ты как думаешь?

– Именно так.

– Но кто или что может убрать восемь оборотней без следа?

– Меня это тоже беспокоит. – Я тронула ее за руку. – Ты все-таки теперь носи с собой пистолет.

– Обещаю, мамочка, – улыбнулась она.

Я мотнула головой:

– Что, рискнем зайти еще в один магазин? Если я куплю подарок Джошу, половина работы уже будет сделана.

– Тебе ведь надо еще купить подарок Ричарду.

– Что?

– Постоянному кавалеру полагается покупать подарок. Традиция.

– Блин!

Я на него злилась невероятно, но Ронни была права. Ссора там или что, а рождественский подарок вынь да положь. Что, если он сделает мне подарок, а я ему нет? Я со стыда сгорю. А если я ему куплю подарок, а он мне нет, я буду чувствовать собственное превосходство. Или разозлюсь. Я почти надеялась, что он не станет мне ничего покупать.

Я что, ищу повода бросить Ричарда? Может быть. Конечно, может быть, после нашего разговора он поднесет мне этот повод на тарелочке – извините, на блюдечке с голубой каемочкой. Я уже была готова к окончательной, решительной схватке и ничего приятного не предвидела.

На час у меня была назначена встреча с Эльвирой Дрю. Она пила кофе, охватив чашку изящными пальцами. Ногти у нее были со светлым лаком, блестящие, как раковины абелонов – бесцветные, пока на них не падает прямой свет. Все остальное было выдержано с тем же вкусом. Платье такого причудливого цвета – то оно синее, то оно зеленое. Его называют сине-зеленым, но это не точно. Оно было почти зеленым. Такая ткань, которая вот так живет своей жизнью и переливается, как мех, должна быть дорогой. Наверное, это платье стоит больше, чем весь мой гардероб.

Длинные желтые волосы элегантно спадали вдоль спины, и это было единственное, что выбивалось из ансамбля. Платье, маникюр, идеальные по подбору цвета туфли, почти невидимая косметика должны были бы сочетаться со сложной, хотя и безупречного вкуса, укладкой. Из-за своих свободно висящих и почти нетронутых волос она мне нравилась больше.

Когда она встретилась со мной взглядом, я поняла, зачем она столько потратила на свое платье. Глаза у нее были того же поразительного сине-зеленого цвета – сочетание, от которого захватывало дух.

Я сидела напротив, попивая кофе, и радовалась, что сегодня приоделась. В обычном своем наряде я бы чувствовала себя бедной родственницей, зато сегодня – вполне соответствовала.

– Что я могу для вас сделать, мисс Дрю?

Она улыбнулась, и улыбка была точно такая, какая должна была бы быть. Как будто она знала, как эта улыбка действует почти на любого. Мне было бы почти страшно увидеть, как она улыбается мужчине. Если она так светится рядом со мной, то что было бы в присутствии Джеймисона или Мэнни – и думать боюсь.

– Я писательница, и сейчас работаю над книгой об оборотнях.

Моя улыбка чуть скукожилась.

– Правда? Это интересно. А что привело вас в “Аниматор Инкорпорейтед”?

– Книга построена по главам, каждая из которых посвящена отдельной форме животного. Я даю исторические сведения, рассказываю об известных в истории оборотнях этой формы, а потом описываю личность современного оборотня.

У меня заболели мышцы лица, и улыбка ощущалась скорее как оскал, чем что-либо другое.

– Судя по описанию, очень интересная книга. А чем я могу вам помочь?

Она моргнула великолепными ресницами и поглядела недоуменно. У нее это хорошо получалось. Я только что видела в ее глазах интеллект, и этот вид глупенькой блондинки был всего лишь игрой. А подействовало бы это на меня, будь я мужчиной? Хочется думать, что нет.

– Мне не хватает одного интервью. Нужно отыскать какого-нибудь крысолюда. Интервью может быть строго конфиденциальным.

Глупенькая блондинка исчезла так же быстро, как появилась. Она поняла, что я не поверила.

“Интервью может быть – не обязано быть – строго конфиденциальным”. Я вздохнула и бросила изображать улыбку.

– Почему вы решили, что я могу найти вам крысолюда?

– Мистер Вон меня заверил, что если кто-нибудь в этом городе может мне помочь, то это вы.

– Он действительно так сказал?

Она улыбнулась, ресницы ее чуть вздрогнули.

– Он был вполне уверен, что вы можете мне помочь.

– Мой босс легко раздает обещания, мисс Дрю. В основном такие, которые не ему выполнять. – Я встала. – Если вы можете буквально минутку подождать, я пойду посоветуюсь с мистером Воном.

– Я вас подожду прямо здесь.

Улыбка ее осталась такой же приятной, но что-то в ее глазах сказало мне, что она точно знает, каков будет характер этого совещания.

Приемная у нас была отделана светло-зеленым – от обоев с тонким восточным орнаментом до пенного ковра на полу. По всем углам раскинулись комнатные растения. Берт считал, что это придает офису оттенок домашнего уюта. По мне, это скорее было похоже на дешевый павильон для съемок джунглей.