— Замолчи, пожалуйста, — Регина дернула ошейник, пробежала по нему пальцами, но так и не нашла, где он застегивается. Было похоже, что он цельный.

— Он запирается магически, — пояснила Лилу, споро вставила цепь в петлю в стене, защелкнула и улыбнулась. — Длины цепи хватит, чтобы ходить по комнате. Я приду вечером, тогда и провожу в уборную. Отдыхайте, госпожа.

Ей снился Лоренцо. Вампир стоял возле черного блестящего гроба в доме, который подарил Регина.

— Я рад, что ты сохранила для меня эту спальню. Признаюсь, не был уверен, что ты не сожжешь мой гроб. — Лоренцо провел рукой по полированной поверхности. — Ты простила меня, Регина?

Вампир протянул руку, и Регина, промешкав всего мгновение, вложила пальцы в холодную ладонь.

Он назвал ее по имени — плохой знак.

— Я подозревал, что кукловод прячется в Холмах, — продолжил Лоренцо. — Но в этот раз принц Темного Дола зашел слишком далеко. Он украл у нас нечто настолько дороге, что заслужил смерти.

Регина непонимающе посмотрела в бездонную синеву глаз. Видальдас что-то украл у Лоренцо?

— Тебя, моя дорогая. Тебя.

Вампир склонился и поцеловал Регине запястье. По руке пронесся легкий ветерок, а сердце вздрогнуло и затрепетало. Ох, что же она так реагирует на этого монстра? На виновника всех ее бед…

— Разве я виноват в том, что с тобой приключилось? — тихо спросил Лоренцо, ведя ее к распахнутой двери, сквозь которую виднелся яблоневый сад. Запахло цветами и вареньем из райских яблочек. — Ты всегда выбирала сама. Как тебе жить и как умирать, котенок.

— Я не могу больше злиться на тебя, Лоренцо, — призналась Регина и улыбнулась. — Я хочу увидеть тебя не только во сне. Хочу… хорошенько огреть тебя чем-нибудь тяжелым за то, что ты позволил Видальдасу меня украсть! — сердито закончила она.

Лоренцо тихонько засмеялся, и его смех погладил Регину легким невесомым мехом.

— Я буду счастлив оказать тебе эту услугу. Сковородка подойдет? — невинно поинтересовался он.

Они шли по тропе между цветущими яблонями, под ярким солнцем, и это было правильно. Правильно и… замечательно.

— Где мы? — спросила Регина.

— Это твой сон, l'аnimа miа, — грациозно пожал плечами вампир. — И в этом сне ты идешь со мной под руку. Мы вдвоем? и никакие волки не путаются у меня под ногами. Значит ли это, моя дорогая Джин, что ты сменила гнев на милость?

Регина задумалась, прежде чем ответить. Лоренцо притягивал, притягивал с их первой встречи, манил, как яркий огонь манит глупенького мотылька. Но нужно ли ей пламя, способное сжечь дотла душу?

— Я люблю Мэтью, — честно ответила она.

— Разве в твоем сердце нет места для еще одного древнего монстра, влюбленного в тебя, Регина? — Лоренцо провел длинными чувственными пальцами по линиям на ладони, поднес ее к губам и, глядя в глаза Регине, поцеловал. — Разве я совсем тебе безразличен, l'аnimа miа?

— Нет, — шепнула девушка, чувствуя как краснеет. — Ты мне не безразличен. Но это ничего не меняет, Лоренцо.

— Но ты дашь мне шанс? — лукаво склонил голову вампир. — Я надеюсь, ты сможешь простить меня.

— Я давно простила тебя, — призналась Регина. — Но… я не забыла.

— Какая ты у нас злопамятная, — мелодично рассмеялся вампир, и его смех укутал Регину мягким теплым одеялом. — Но давай попробуем еще раз, мой упрямый котенок. Скажи: да.

— Это поможет мне сбежать?

— Это поможет тебе простить меня.

— Ладно, — буркнула Регина, стесняясь невольной слабости. — Я согласна.

Лоренцо не стал ждать. Он обхватил ее лицо ладонями и поднял. Его глаза мерцали серебристыми искрами. Голубоватый свет струился из них, вливаясь в глаза Регины. И когда вампир нежно поцеловал ее, она обняла его за плечи, встав на носочки, и потянулась навстречу. Они целовались под цветущими яблонями: страстно, упоительно, бесконечно долго. Регине не хотелось отрываться от нежных и настойчивых губ, не хотелось размыкать объятия, не хотелось опять терять его…

Наваждение.

Это же просто сон, и ничего больше. И все равно сердце кольнуло от осознания предательства. Она предает Мэтью, обманывает с его вечным соперником Лоренцо. Так нельзя. Это неправильно!

— Маленький глупый человечек, — прошептал Лоренцо в ее голове. — Неужели ты до сих пор не поняла, что наш тройственный союз уже давно предопределен? Мой верный волк все понял раньше меня. Понял и принял. Прими и ты, моя Тень. Мы неразлучны, и это сделает нас сильнее. Намного сильнее.

Регина уперлась руками ему в плечи и оттолкнула от себя.

— Я согласна быть твой Тенью, мастер, — тяжело дыша произнесла она, все еще чувствуя его губы, его дыхание, его объятия. — Но это ничего не изменит в наших отношениях.

— Как скажешь, любовь моя, — поклонился Лоренцо и растаял, лишь тихий смех еще звенел в голове, когда Регина открыла глаза.

Теперь она знала, что делать.

Встала, стараясь не звенеть цепью, подошла к шкафу, открыла его и вытащила банку с мазью. Оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого. Лампа с красивой малахитовой подставкой. Регина положила банку на тумбу и осторожно стукнула по ней тяжелой лампой, моля всех богов, чтобы это оказалось простое стекло, а не зачарованное. Судя по тому, как оно треснуло, раскалываясь на несколько больших острых осколков, банку Лилу принесла из дома. Да и вряд ли сидхе бы заботился о здоровье своих игрушек при помощи человеческих снадобий. Регина выбрала два самых длинных осколка. Тщательно вытерла их простыней и спрятала под подушку.

Осталось лишь дождаться подходящего момента.

Она гнала от себя мысль, что придется еще раз умереть. Но другого способа не видела. Ведь ее смерть призовет Деймона? О, боги. Регина села на кровать. Дура. Какая же она дура! Она ведь не житель Холмов. Ведь Деймон не смог прийти за ней, когда она умерла в этой комнате! Его проводил Видальдас, а значит…

Занятая размышлениями, она не заметила, как открылась дверь, пока не послышался вкрадчиво-насмешливый голос:

— Вижу, ты чувствуешь себе достаточно хорошо, чтобы посетить конкурс питомцев.

В дверях стоял Фрелен в белоснежном наряде, который носят высшие сидхе в особо торжественных случаях. Длиннополое одеяние, расшитое золотыми цветами. Красивый, надменный, жестокий. Лишь один изъян заметила в нем Регина. Шесть пальцев на левой руке. Она сунула руку под подушку и сжала в ладони осколок стекла. Ну же, подойди ближе, мерзавец!

— А ты не принадлежишь высшим домам фэйри, палач, — издевательски пропела Регина. — Не приняли из-за лишнего пальчика? Ай-ай-ай, — поцокала она языком. — Наверное, неприятно чувствовать себя уродом рядом с красавцем принцем?

— Ты изменилась, — в руке сидхе материализовалась плетка. — В глазах появился огонь, ты стала дерзить. Мой принц велел привести тебя, но он не велел сохранить тебя в целости, звереныш.

— А что ты мне сделаешь, урод? — Регина гордо выпрямилась, пряча руку за спиной и глядя сидхе в глаза. — Убить меня ты не можешь. Потому что Видальдас тебе этого не простит. Приказывать ошейнику ты не можешь, ибо не ты мой хозяин. Все, на что ты способен, это гавкать издали да избивать беззащитную женщину. А может, ты просто ревнуешь меня к принцу? Ты влюблен в Видальдаса? — Регина расхохоталась. — Ты влюблен в красавца принца, а он предпочел человеческую девку!

Она добилась своего, довела его до бешенства. Фрелен подскочил к ней и замахнулся. Его движения были быстры и почти незаметны человеческому взгляду. Но Регина больше не была человеком. Две метки Лоренцо, приятные добровольно, дали ей силу и реакцию. Она пропустила удар по лицу, но не упала, как ожидал сидхе. Вцепившись в него левой рукой, правой она изо всех новоприобретенных сил загнала осколок в глаз Фрелену и тут же, раня руку, вытащила его и ударила в сердце.

Палач вскрикнул, хватаясь за глаз. Раны не убили его на месте, он мог бы выжить, если бы кто-то немедленно исцелил его. Но оказалась близко. Достаточно близко.