Мы вернулись только к вечеру, и первое, что я увидел, был стоящий у дома облезлый белый фургон с ярко-зеленой надписью на дверце: "Медицинская помощь на дому". В чем дело? Почему здесь доктор Коулс?

Мне сразу стало не по себе. Неужели, пока мы ездили в Сент-Майклз, с Наной что-то случилось? В голову полезли разные мысли. В последнее время состояние ее здоровья беспокоило меня все сильнее. В конце концов, ей восемьдесят с лишним – сказать точнее было невозможно, потому что Нана никогда не признавалась, сколько именно ей лет. Я выскочил из машины и, не дожидаясь детей, взбежал по ступенькам.

– Я здесь с Кайлой, – предупредила Нана, когда мы – Дженни и Деймон, разумеется, поспешили за мной – втроем ворвались в дом. – Мы просто отрываемся. Так что волноваться не о чем. Расслабься.

– А кто волнуется? – спросил я, неспешно входя в гостиную, где эти двое отрывались, уютно устроившись на диване.

– Ты, кто же еще. Увидел белый фургон у дома и... о чем подумал? Нана заболела. Разве не так?

Женщины весело рассмеялись, и даже я невольно улыбнулся, хотя признавать ее правоту и не собирался.

– А вот и нет. Ничего такого я и не подумал.

– А кто взлетел по ступенькам, как будто на нем штаны горят? – рассмеялась Нана и покачала головой. – Перестань, Алекс, меня тебе не обмануть.

Она помахала рукой, будто разгоняла собравшихся в комнате злых духов.

– Проходи. Посиди немного с нами. Ты же можешь себе это позволить? Рассказывай. Как съездили? Как Сент-Майклз? Изменилось ли там что-то?

– Нет. По-моему, эта деревушка какой была сто лет назад, такой и осталась.

– Вот и хорошо, – сказала Нана. – Хоть что-то еще остается неизменным.

Я прошел в гостиную и первым делом поцеловал Кайлу в щеку. Она помогала Нане, когда та разболелась, и теперь заглядывала в наш дом довольно регулярно. Вообще-то мы с ней знакомы еще с детства – росли в одном квартале. Она одна из немногих, кому удалось вырваться, уехать, получить образование. Но потом Кайла вернулась. Может быть, чтобы отдать долг старому кварталу? Она инициировала проект "Медицинская помощь на дому", целью которого стало привлечение врачей в бедные районы Саут-Иста. Работы было много, тем более что сбор средств на финансирование программ тоже лежал на ней.

– Хорошо выглядишь, – совершенно неожиданно для себя сказал я.

– Да. Между прочим, я и от лишнего веса избавилась. – Кайла лукаво вскинула бровь. – Все время на ногах, с утра до вечера. Я и пытаюсь сохранить форму, но эти фунты, черт бы их побрал, все равно улетают и улетают.

Это я уже заметил. Ростом Кайла около шести футов, но я никогда не видел ее такой стройной и подтянутой даже в юности. У нее всегда было приятное, милое личико и пухленькая фигурка.

– К тому же надо ведь кому-то и пример подавать. В нашем районе очень много людей с избыточным весом. Немало и таких – причем среди детей, – кто страдает от ожирения. Считают, что это у них в генах. – Она рассмеялась. – Да и, должна сказать, в личной жизни помогает.

– Ну, не знаю, – вставил я, – по-моему, ты всегда хорошо выглядела.

Кайла закатила глаза и посмотрела на Нану:

– Какой врунишка, а? И как это у него хорошо получается!

Теперь рассмеялись обе.

– Так или иначе, спасибо за комплимент, Алекс. Приму к сведению. Даже не сомневаюсь в твоей искренности.

Я решил, что самое время сменить тему.

– Итак, Нана здорова и, похоже, собирается дожить до ста лет, правильно?

– Не удивлюсь, – кивнула Кайла.

Нана нахмурилась:

– Интересно, почему это вы хотите избавиться от меня так скоро? Что я вам такое сделала? Чем заслужила?

Я улыбнулся:

– Может, тем, что никак меня не оставишь в покое? Только и делаешь, что пилишь и пилишь. Признайся, есть такой грех?

– Конечно, пилю. И буду пилить. Такая уж мне выпала доля. Я для того и существую, чтобы мучить тебя и терзать. А ты только теперь понял?

И лишь после того, как она это сказала, я наконец по-настоящему почувствовал, что вернулся домой. Я отвел Нану и Кайлу на террасу и сыграл для них "Американца в Париже". Я и сам недавно был этим американцем, но теперь – все, хватит.

Около одиннадцати Кайла собралась уходить, и я проводил ее до машины. Мы немного постояли на крыльце.

– Спасибо за то, что заходишь, присматриваешь за ней.

– Не надо меня благодарить. Мне самой так хочется. Я очень, очень люблю твою бабушку. Она для меня и наставник, и друг. Много лет.

Кайла вдруг наклонилась и поцеловала меня, задержав поцелуй на несколько секунд. А отстранившись, рассмеялась:

– Мне так давно хотелось это сделать.

– И? – спросил я, немного удивленный случившимся.

– И вот сделала. Интересно.

– Интересно?

– Мне надо идти. Бежать.

Смеясь, она побежала к фургону.

Интересно.

Отдохнув, я вернулся на работу и обнаружил, что там ничего не изменилось: следствие по делу о вымогательстве и терроризме продолжалось, только теперь нам предстояло найти того, кто стоял за всем этим и кто положил в карман денежки.

Вообще-то я был даже рад, что дело не закрыли. У меня сохранились старые связи: с Мартином Лоджем в Англии, с Сэнди Гринберг в Интерполе, с Этьеном Марто во Франции, с полицейскими и контрразведчиками в Тель-Авиве и Франкфурте. Каждый, с кем я разговаривал, располагал какой-то информацией, каждый дергал за ту или иную ниточку, однако ни у кого не было того, что можно было бы назвать ключом.

Кто-то – Волк, "Аль-Каида" или некая неизвестная группа – нагрел наши страны на четыре миллиарда долларов и преспокойно скрылся с кучей денег. Мало того – в Париже разрушены три городских квартала. На свободу вышли сотни политических заключенных. Тот, кто спланировал это и осуществил, не мог не оставить где-то след, не мог подчистить за собой все, не мог не ошибиться.

На второй после моего возвращения день работавшая с бумагами Монни Доннелли отыскала нечто такое, что заставило меня покинуть насиженное место и отправиться в Лексингтон, штат Виргиния. Дорога привела к модному двухэтажному домику на тихой улочке, называвшейся Ред-Хоук-лейн. На стоянке приютился скромный "додж-дюранго". Неподалеку, на лужайке, паслись две лошадки.

У дверей меня встретил Джо Кэхилл. Бывший агент ЦРУ улыбался на все тридцать два зуба, как и во время предыдущих встреч по поводу Волка. Мы предварительно поговорили по телефону, и Джо сказал, что с радостью поможет следствию. Он пригласил меня в дом и провел в гостиную, где нас уже ждали кофе и пирожные из магазина. За окнами открывался вид на лужайку с лошадьми, пруд и Голубой хребет на горизонте.

– Ты, наверное, решишь, что я скучаю по работе, – сказал Джо. – Да, иногда бывает. Здесь и заняться-то особенно нечем, кроме охоты и рыбалки. Ты как, Алекс, рыбачишь? Или охотишься?

– Пару раз возил детишек на рыбалку. Иногда и на охоте бываю. А сейчас вот надеюсь подстрелить Волка. Но мне нужна твоя помощь, Джо. Хочу переворошить старое тряпье. Мы там кое-что раскопали.