Энн захлопала глазами.

— Нет. Но у моего соседа есть. Я, правда, с ним не знакома. То есть я знаю, что он наследник Коллинзуортов, его коттедж рядом с нашим. А автомобиль у него действительно красивый.

— Попросите его как-нибудь покатать вас, а лучше всего — научить водить.

Энн была ошарашена.

— Я никогда не смогу попросить джентльмена, тем более самого завидного жениха, покатать меня. А вы умеете водить машину?

— Да, — похвасталась Кейт. — Отец научил меня, когда мне было четырнадцать. Я хороший водитель, только вот мама не позволяет мне ездить, говорит, что женщине это не подобает. Но ничего, я скоро куплю себе машину, «паккард».

Эми молчала, широко раскрыв глаза. Они уже почти дошли до променада.

— Я никогда не слышала, чтобы женщина водила автомобиль, мисс Галлахер.

— Называй меня Кейт. Я не против.

Девушки остановились в нескольких шагах от Мэри.

— Это твоя компаньонка?

Кейт вздохнула.

— Да, — проговорила она, — именно компаньонка. Вообще-то, — уточнила она, — это моя мать. И у нее, по-моему, сейчас будет удар.

— Да уж, ты вся в песке — лицо, волосы. — Энн улыбнулась. Потом ее улыбка погасла — к ним спешила женщина. — Это моя старшая сестра, леди Фелдстон. Кажется, она меня ищет.

— Надеюсь, у тебя не будет неприятностей.

Энн порозовела.

— Конечно, нет. Кейт, не хочешь ли вместе со своей мамой прийти к нам на ужин? Там соберется большое общество. Человек двадцать. Было бы очень мило.

— С удовольствием, — не раздумывая ответила Кейт. — Значит, до ужина.

Когда Энн ушла, Кейт рассказала матери о приглашении на ужин, и та пришла в полный восторг.

— Кейт! Бенсонхерсты — это старая, влиятельная семья! Если мы с ними сблизимся, твой выход в свет все-таки состоится!

Кейт с жалостью посмотрела на мать, такую ограниченную в своих взглядах.

— Давай лучше помечтаем о приятном вечере, а не о моем сезоне.

— Интересно, — пробормотала Мэри, не обращая внимания на слова дочери, — есть ли у нее брат или кузен…

Кейт уже не слушала мать. Она вспомнила о красивом незнакомце, и по спине у нее пробежал холодок. Кейт не могла выбросить этого мужчину из головы. И странно, при мысли о нем возникало и какое-то пугающее чувство. Кейт не могла понять, что означают ее странные ощущения. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного.

Но одно Кейт знала точно: что снова увидит его — и скоро.

Джил вышла из такси и оглядела улицу Лексам-виллаз, где жил Аллен Генри Барроуз. Весь квартал представлял из себя ряд соединенных между собой викторианских одноквартирных домов, оштукатуренных, белых, отделенных от улицы коваными оградами. Резиденция Барроуза — номер двенадцатый по Лексам-виллаз — находилась на углу. Небольшая, вымощенная камнем дорожка вела к входу. По обе стороны от нее цвели фиолетовые анютины глазки. Перед домом были два крохотных лоскутка газона и два старых тенистых дерева. Вид был очаровательный.

— Помочь вам с багажом, мадам? — спросил водитель, доставший из багажника три сумки Джил.

— О, спасибо, — сказала она.

«Это так по-британски», — подумала Джил и, вместо того чтобы идти за водителем к синевато-серой двери, обогнула дом с северной стороны.

К своему удовольствию, она обнаружила за домом цветущий сад, полный тюльпанов и желтых нарциссов, азалий и гортензий. Такие же сады располагались позади всех домов.

Джил поспешно вернулась к парадной двери, расплатилась с водителем, дав ему чаевые на американский манер и услышав в ответ слова благодарности. Она вошла в дом.

В прихожей было темно, прямо перед ней узкая лестница с блестящими деревянными перилами вела наверх. Стены были оклеены кремовыми обоями. Деревянные полы натерты воском и отполированы. С того места, где стояла Джил, ей хорошо была видна гостиная. Там лежало несколько ковриков, прямо на нее смотрел кирпичный камин. Обитый плюшем диван был слишком громоздкий, как и два таких же кресла. Кофейный столик был явно антикварный, как и зеркало, висящее на одной из стен. Джил улыбнулась.

Она подошла к окну и раздвинула тяжелые шторы из белого муслина. Небо прояснялось. Выглядывало солнце. Девушка открыла все окна, впустив невероятно свежий, чистый и очень сладкий воздух. Она чувствовала запах садовых цветов и травы, влажной после недавнего дождя.

На дереве под окном запела птица. Джил высунулась и увидела малиновку. Та, словно почувствовав ее присутствие, запела громче. Джил снова улыбнулась.

Со времени смерти Хэла у нее никогда не было так легко на сердце. Чтобы сдать свою нью-йоркскую квартиру, Джил понадобился месяц. За это время она несколько раз посетила публичную библиотеку в поисках каких-нибудь сведений о собственном деде или о Кейт, но нашла только информацию о резиновом магнате Питере Галлахере, который умер в 1905 году, оставив жену Мэри и дочь Кэтрин Аделайн. Джил не знала точно, был ли он отцом ее Кейт. Однако жили они по весьма фешенебельному адресу — дом 12 на Вашингтон-сквер.

Правда, совпадали имена — ее деда и умершего Галлахера, но может, это ничего и не значило.

Пройдя на кухню, Джил нашла там записку от Аллена Генри Барроуза с приветствием ей и инструкциями, как кормить двух кошек — леди Элеонору и сэра Джона. И снова Джил улыбнулась.

Она услышала в гостиной шаги. Подумала, что это Люсинда, которой она сообщила о своем прибытии, девушка поспешила в комнату. И замерла, увидев там Алекса Престона.

Он улыбнулся:

— Дверь была распахнута. Звонка здесь нет, я постучал, но вы не услышали.

— Откуда вы узнали, что я здесь? — Она не сообщила ему, что летит в Лондон, они вообще не разговаривали после того звонка о пропавших файлах. Джил так и не примирилась со случившимся. Кроме того, она узнала, что такие сбои с напряжением крайне редки. Но с другой стороны, ей сказали, что это иногда случается.

— Я узнал от Люсинды. — Улыбка Алекса померкла — он почувствовал, что ему здесь не рады.

— Я не знала, что вы знакомы с Люсиндой.

— Пару недель назад она устроила мне экскурсию по Аксбридж-холлу.

Джил заметила, что под мышкой он держит завернутую в бумагу бутылку. Видимо, это было вино, предназначенное для нее.

Перехватив взгляд Джил, Алекс протянул ей бутылку.

— Шампанское. Маленький подарок на новоселье. Надеюсь, вы не против.

— Спасибо. — Она поставила бутылку на кофейный столик.

Зачем он пришел? Зачем принес эту бутылку? Предложение мира? Но они вроде уже заключили его? Хочет приударить за ней?

— А я не знала, что вы тоже сдвинуты на истории.

— Вообще-то нет.

— Тогда зачем вы ездили в Аксбридж-холл?

Он подошел ближе.

— Может, Кейт и меня зацепила. — Помолчал. — Вы все еще хотите ее найти?

— Да. — «Даже больше, чем прежде», — добавила она про себя.

— И все еще злитесь на меня за те письма?

— Нет, не злюсь.

— Я понял это по вашему голосу в то утро. И даже сейчас я вижу, что вы сомневаетесь во мне.

— Я не знаю, зачем вы пришли. Мы все же не друзья.

— А может, все же друзья?

Джил вспыхнула и отвернулась.

— Может, жизнь слишком коротка, чтобы играть в игры.

— Это верно. — Алекс сунул руки в карманы брюк. — Я приехал, чтобы сказать вам: добро пожаловать в Лондон — и, если хотите, помочь вам найти Кейт.

Джил осторожно кивнула. Тоненький голосок внутри убеждал: почему бы и нет? Почему не стать друзьями? Почему он не может помочь? Почему не принять эту помощь? Он умен, и у него большие возможности. Может, ей стоит его испытать?

— Вы так пристально смотрите на меня. У меня что, выросла еще одна голова?

Джил очнулась.

— Просто не могу вас разгадать.

— Да что тут разгадывать. Парень-трудяга из Бруклина, пересаженный в Лондон.

Джил улыбнулась:

— Точно. — Они оба понимали, что он скромничает, — Вы выглядите лучше, — заметил Алекс.

— Да. Мне пришлось тяжело, но я научилась с этим жить. Я пытаюсь не думать о Хэле так много, как раньше.