— Волкова попытайся соблазнить. Он против точно не будет, — я уже дошел до двери. Наверное, в коридоре бойня уже завершилась и можно выходить, потому как красный огонек над дверью потух, а звуков тут итак никаких не слышно. — И он оборотень, к тому же, его звериная сущность больше подойдет твоему пылу.

— Да? Это интересно, — Юлия прекратила наступать на меня и задумалась. Я же тихонько перевел дух. Нет уж, хватит наступать на одни и те же грабли, мне Елизавета до конца жизни аукаться будет. — Ну, хорошо, уговорил. Но, если решишь поэкспериментировать, милости прошу. Можно и вместе с Волковым, — о, Боже, да она просто распутница, помешанная на мужчинах, и я сам тут совершенно не при чем. — Кстати, нас, когда досрочно на каникулы отпустили из школы, кое о чем предупредили.

— Из какой школы? — спросил я автоматически. Моя рука замерла на ручке, которую я уже начал поворачивать, чтобы дверь открыть.

— Из моей школы, — она закатила глаза. — Или ты думаешь, что ваша школа единственная в Империи? Я учусь, так для справки, в Имперском институте благородных девиц, если ты и этого не знаешь. Но не суть, — она махнула рукой. — А суть в том, что у нас, как и во всех других школах, проводятся состязания. В результате которых команда победитель сразится в следующем году на всеимперских состязаниях. И так как прорыв был у вас, то вам, скорее всего, не сказали, что очередное состязание пройдет на каникулах. А, может быть, решили такой вот сюрприз организовать, — она запрокинула голову и рассмеялась. — Ты бы видел свое лицо. В общем, жди. Скоро за тобой придут, а ученики школы получат ссылку на защищенный канал в Сети, где смогут наблюдать за вашими похождениями. Так как это каникулы, организаторы решили сделать что-то уникальное. И у каждого участника будет свое, особое задание. Да такое, чтобы можно было по итогам победителей назвать, если учебный год прервать по каким-то причинам придется, все-таки эти прорывы, это такая мерзость, бр-р, — и она передернула точеными плечиками.

Я же рванул дверь на себя. Вот именно теперь мне было плевать на то, закончилась ли драка сестер или нет. Я готов был атаковать, если что.

К счастью, в коридоре уже никого не было, и я благополучно добежал до спальни. Настя сидела на кровати и смотрела на мое приближение.

— Я такое узнал, — переведя дыхание выпалил и тут же наткнулся на сжатые губы и мечущие молнии глаза.

— Ты где был? — она спросила это настолько спокойно, что я понял сразу, что-то здесь не так.

— С Соней гулял, ты же сама видела.

— Да? И с каких пор Соня начала пользоваться духами «Омаж» от Кристины Керн? — Клыкова втянула воздух так, что ноздри ее аккуратного носика затрепетали. О, черт. Это надо было так влипнуть? Ну, сейчас начнется, а ведь у нас проблема посерьезней ожидается.

— Кто здесь? — Петр подскочил на постели и, моргая, посмотрел на меня. — А-а-а, это ты. А почему ты здесь, а не занимаешься милыми шалостями со своей подружкой? — он широко зевнул и снова упал на подушку, пытаясь натянуть одеяло.

— Потому что я сегодня сплю здесь, — стащив с него одеяло, я бросил на стоящий рядом с кроватью диван подушку, и сразу же завалился, прикрыв рукой глаза.

— Разлад в благородном семействе? — Петр, лишившись одеяла, похоже, не собирался оставлять меня в покое.

— Лучше заткнись, — процедил я, не отнимая руки от лица.

— Ну уж нет, — судя по тону, Петр был настроен весьма решительно не дать мне поспать хотя бы остаток ночи. — Ты врываешься в мою комнату, отбираешь мои постельные принадлежности и заваливаешься спать. Знаешь, я как минимум хочу, чтобы ты объяснился. Что случилось настолько серьезного, что ты вот так бросил Клыкову одну наматывать сопли на руку, или вешаться на люстре, потому что пока ее зависимость в твоем присутствии едва ли не больше моей.

— Переживет. Ее зависимость основана на эмоциях, а не на физическом, магическом и хрен его знает каком еще фоне, как это происходит у тебя. К тому же, я ее предупреждал, что не буду терпеть этих бабских выходок, вроде весьма демонстративной, а оттого совершенно неискренней, сцены ревности, которую Настя мне попыталась закатить.

— Ну, от тебя действительно прет духами Юленьки так, что лично меня с ног сшибает, но, подозреваю, что она тоже почувствовала это весьма запоминающееся амбре, — Петр говорил на редкость спокойно, без своих вечных подколок, не выспался, наверное. — Мне вот, например, тоже весьма интересно узнать, что же ты делал у своей родственницы, да еще так долго, что твоя одежда успела пропитаться запахом ее духов?

— Я спасался от весьма бурных разбирательств двух сестер, которые могли весьма плохо отразиться на моем здоровье, если бы мне не посчастливилось попасть им под горячую руку. К тому же, мне удалось выяснить несколько весьма занимательных вещей. Оказывается, эти сволочные состязания проводятся у всех школ одновременно. Задания разные, но суть одна и та же. И чего хотят добиться организаторы, лично для меня так и остается загадкой. При этом, заметь, в состязаниях не принимают участия школы, в которых или вообще не учатся дворяне, или они так в меньшинстве и в основном малоимущие, вроде той же Академии Ремесел. Это такой незамысловатый план избавиться от ненужных аристократов, если они покалечатся или помрут в процессе прохождения состязаний, как от бракованного товара, или те, кому не посчастливилось родиться при деньгах ничего не смыслят в магии? Или в них какой-то иной смысл кроется, может быть, ты мне объяснишь? — я убрал руку с глаз, приподнялся на локтях и посмотрел на Петра, который сидел на своей кровати, задумчиво разглядывая меня в тусклом свете ночника, горящего под потолком.

— Вот кто бы знал, — наконец, произнес он. — Ты что-то еще узнал про состязания?

— Да. Очередной этап наступит буквально вот-вот, прямо на этих незапланированных каникулах, чтобы просто так не дать пропасть такой прорве времени, которая на нас свалилась так внезапно.

— И с чем связана такая спешка? — Петр невольно нахмурился и принялся поглаживать подбородок.

— Ты у меня решил поинтересоваться? — я откинулся на подушку и принялся рассматривать потолок. Когда Клыкова в порыве чувств повысила на меня голос, я просто развернулся и вышел из комнаты. Если не хочет выслушать доводы рассудка — это ее дело, я же не собираюсь оправдываться, особенно в том, чего в действительности не совершал. А вообще, идя в комнату, выделенную Петру, я не думал, что встречу его самого. Обычно оборотень не ночевал в доме, предпочитая проводить время в более приятной компании.

— Это был риторический вопрос, — хмыкнул Петр и потянулся. — Ладно, схожу я, пожалуй, к прелестной Жанне. Признаюсь, мы вчера слегка поссорились, но, надеюсь, что сейчас она уже остыла и готова распахнуть мне свои объятья.

Я ничего не ответил, только глаза закрыл. Пускай идет, я хоть высплюсь, пока он охаживает свою вдовушку. Только жалко пользы от его похождений не было никакой, кроме собственного удовлетворения. Ну не выгонять же его как собаку на мороз, из-за его блудливой натуры. Моему деду он никто, поэтому всячески помогать Петру не входит в его планы. Зато это входит в мои планы, и если он не хочет, чтобы мы пошли по миру, и я не помер нигде раньше времени, то ему стоит все же более активно начинать заниматься делами клана, которые поручает мне дед, а, следовательно, ускорять процесс их выполнения, чтобы в глазах главы клана подняться. А там, глядишь, принесет пользу и не только договор на обучение от деда может ему перепасть.

На этой мысли глаза закрылись сами собой, и я задремал, балансируя на грани сна и яви. Сквозь эту полудрему я услышал, как ушел Петр, открылась и закрылась дверь, а потом я словно начал падать в глубокий колодец, в котором нет дна. Это ощущение падения было настолько явным, что я захотел уже открыть глаза, решив, что это прекратит падение, но, с ужасом осознал, что не могу этого сделать, продолжая лететь куда-то вниз. Падение прекратилось резко, и я почувствовал рывок куда-то в сторону, после чего распахнул глаза, осознавая, что нахожусь вовсе не в комнате Петра. Больше всего обстановка напоминала кухню.