Послышался одновременный вздох множества людей, прерванный визгом какой-то женщины в задних рядах. Джезаль потрясенно смотрел, как лорд-камергер опустился на колени и склонился над лежавшим неподвижно королем. Все стихло, люди на площади затаили дыхание. Потом Хофф медленно поднялся на ноги. Его вечно красное лицо побелело.

– Король умер! – возвестил он.

Его голос разнесло эхо, отразившееся от стен башен и зданий, окружавших площадь. Джезаль мог лишь горько усмехнуться. Удача поманила его и исчезла. Уже никому не придет в голову славить его.

Логен сидел на камне в двадцати шагах от тропы, по которой Круммох вел их в горы. Он знал все дорожки, этот Круммох-и-Фейл, все тропинки на Севере. Так говорила молва, и Логен надеялся, что на самом деле так и есть. Ему не хотелось угодить в засаду. Они шли на Север, к горам. Они надеялись, что Бетод спустится с холмов и двинется за ними на Высокогорье. Что Союз пойдет следом и запрет Бетода в ловушку. В общем, слишком много надежд, ужасно много.

Стоял жаркий солнечный день, и земля под деревьями была покрыта крупными квадратами теней и прорезана линиями яркого солнечного света, перемещавшимися всякий раз, когда ветер шевелил ветви деревьев. Время от времени солнце, проникая сквозь листву, ударяло Логену в лицо. Птицы щебетали, издавали трели, деревья шелестели и поскрипывали, насекомые парили в неподвижном воздухе, а трава в лесу была усеяна белыми и голубыми цветами. Настоящее лето на Севере, но Логена оно не радовало. Лето было лучшим временем для того, чтобы убивать. Людей, простившихся с жизнью в хорошую погоду, ему довелось повидать куда больше, чем тех, кто умер в непогоду. Так что он зорко поглядывал по сторонам, всматривался в деревья, внимательно наблюдал и прислушивался.

Это было задание, которое поручил ему Ищейка: находиться на правом фланге и следить за тем, чтобы парни Бетода не подобрались к ним, пока отряд вереницей движется по горной козлиной тропе. Для Логена такое задание очень подходило. Держаться с краю, чтобы ни у кого из своих не возникло искушения убить его.

Он наблюдал, как люди тихо проходят между деревьев, приглушенно переговариваются, держа оружие наготове, и это рождало в его голове бурю воспоминаний. Хороших и плохих. По большей части плохих, надо признать. Тут один из бойцов отделился от остальных, заметил Логена, и двинулся между деревьями к нему. На лице его играла широкая дружелюбная улыбка, но это не значило ровным счетом ничего. Логен знавал много людей, которые улыбались, замышляя убийство. Он и сам так поступал не один раз. Он слегка повернулся, опустил руку, чтобы ее не было видно со стороны, и крепко сжал рукоять ножа. Лишних ножей не бывает, говорил его отец, и это был дельный совет. Он осмотрелся вокруг, спокойно и без особого напряжения, чтобы проверить, нет ли кого за спиной. Там были только деревья. Тогда он сдвинул ногу, чтобы упрочить равновесие, и сделал вид, будто ничто его не тревожит. Однако каждый мускул был напряжен, как пружина.

– Меня зовут Красная Шляпа.

Человек остановился в шаге от Логена, по-прежнему улыбаясь. Его левая рука неподвижно лежала на рукояти меча, а вторая была просто опущена вниз.

Логен быстро прокручивал в голове варианты, вспоминая всех, к кому он проявил несправедливость, кого обидел, с кем враждовал. Живых, по крайней мере. Красная Шляпа – такого имени он не помнил, но это было слабым утешением. Десять писцов с десятью огромными книгами не смогли бы составить полный список его врагов, их друзей и родственников. Не считая тех, кто желал убить его без причины, ради того, чтобы прославиться.

– Не могу сказать, что твое имя мне знакомо.

Красная Шляпа пожал плечами.

– У тебя нет причины помнить меня. Я сражался за Старика Йоля, давно. Он был хорошим человеком, этот Йоль. Такого человека ты бы уважал.

– Да, – ответил Логен, напряженно ожидая неожиданного резкого движения.

– Но когда он вернулся в грязь, я пошел с Малоросликом.

– Мне никогда не нравился Малорослик, даже когда мы сражались на одной стороне.

– Мне тоже, если говорить честно. Настоящий мерзавец. Раздулся от побед Бетода. Мне такое не по нутру. Именно поэтому я перешел на другую сторону, понимаешь? Когда услышал, что здесь был Тридуба. – Он шмыгнул носом и понурился. – Кто-то должен разобраться с этом чертовым Наводящим Ужас.

– Да мне рассказывали.

Логен наслушался рассказов о Наводящем Ужас, но для того, чтобы он убрал руку с рукоятки ножа, нужно что-то большее, чем несколько правильных слов.

– Что ж, Ищейка хороший вождь. Один из лучших на моей памяти. Он знает свое дело, к тому же он осторожен. Все хорошо обдумывает.

– Да, я не сомневался в нем.

– Ты думаешь, Бетод идет за нами? – Логен прямо смотрел Красной Шляпе в глаза.

– Может, идет, а может, и нет. Мы не узнаем об этом, пока не поднимемся в горы и не услышим, как он стучится в дверь.

– Думаешь, Союз все сделает как надо?

– Почему бы нет? Не вижу причин. Берр знает, чего он хочет, и Свирепый тоже. Они обещали прийти, и я думаю, что они придут. Хотя сейчас от нас уже мало что зависит.

Красная Шляпа стер пот со лба, искоса бросил взгляд в сторону деревьев.

– Да, ты прав. Просто хотел сказать, что я участвовал в битве при Инворде. Я был на другой стороне, но видел, как ты сражаешься, и старался держаться подальше, признаюсь в этом. – Он покачал головой и усмехнулся. – Никогда не видел ничего подобного. Ни до, ни после. Вот что я хотел сказать. Я рад, что ты с нами. Вправду рад.

– Рад? – Логен прищурился. – Ну ладно. Хорошо.

Красная Шляпа кивнул.

– Ладно. Это все. Встретимся в бою.

– Да. В бою.

Логен наблюдал, как он уходит за деревья, но даже когда Красная Шляпа скрылся из вида, не мог заставить себя отпустить рукоять ножа. Не мог избавиться от ощущения, что нужно быть начеку. Он позволил себе забыть, что такое Север. Вообразил, что он может измениться. Теперь Логен понял свою ошибку. Он сам устроил ловушку для себя много лет назад. Сковал большую тяжелую цепь, кровавые звенья которой цеплялись друг за друга, и опутал себя ею. Ему представился шанс освободиться, хотя он ничем не заслужил этого, но он решил вернуться сюда, и дело снова пахнет большой кровью.

Он чуял этот запах. Непомерный груз смерти пал на него, подобно тени горы. Всякий раз, когда он что-то говорил, куда-то шел или о чем-то думал, он приближался к ней. Он пил ее с каждым глотком воды, втягивал в себя с каждым вздохом. Он ссутулился и смотрел на сапоги, на солнечные лучи, касавшиеся его ног. Ему не следовало расставаться с Ферро. Нужно было уцепиться за нее, как дитя хватается за мать. Много ли доброго и хорошего встречал он в жизни? Но теперь он все отбросил, он выбрал возвращение и сведение старых счетов. Логен облизнул зубы и выплюнул кисловатую слюну на землю. Он должен был знать: месть никогда не бывает легкой и упоительной, как о ней мечтают.

– Готов спорить, ты бы предпочел никогда не возвращаться сюда.

Логен поднял голову, готовый выхватить нож. Но потом он увидел, что перед ним стоит Тул. Он убрал нож и опустил руки.

– Тебе это знакомо? Тоже приходило в голову?

Грозовая Туча присел на корточки рядом с ним.

– Иногда мне кажется, что мое собственное имя – это тяжкий груз. Так что страшно подумать, как может давить имя, которое носишь ты.

– Это бремя.

– Не сомневаюсь. – Тул смотрел на людей, вереницей спускавшихся по пыльной тропе. – Не обращай внимания. Они к тебе привыкнут. Ну, а если дела пойдут плохо, у тебя есть Черный Доу с его улыбочкой, которого всегда можно попросить о помощи.

Логен усмехнулся.

– Это правда. У него такая улыбочка, у этого Доу… От нее все вокруг расцветает.

– Как солнечный свет в пасмурный денек. – Тул сел на камень рядом с ним, вытащил пробку из фляги и протянул флягу Логену. – Прости.

– Простить? За что?