Неожиданно девушка накрыла своей ладошкой его рот, заставляя замолчать. А потом с самым серьёзным видом сказала:

— Я не хотела оскорбить тебя, назвав "похотливым животным". Прости меня. Я просто испугалась и была обескуражена. Не каждый день ты приходишь в себя обнажённая в объятьях мужчины, которого знаешь от силы день. Но вопреки здравому смыслу, и ты это знаешь, не можешь не знать, меня тянет к тебе с не меньшей силой. Я не мечтала о тебе, ты прав, но, почему‑то, ты единственный, кто заставил меня захотеть большего. Возможно, всё было бы проще, если бы ты поддался своему желанию и переспал со мной, пока я этого не осознавала. Тогда бы у меня появился повод обвинять кого‑то другого, а не себя, переложить ответственность за свои тайные желания на тебя. Но я давно уже переросла такое поведение и привыкла отвечать за собственные слова и поступки. Поэтому я хочу чувствовать всё, до последнего прикосновения.

— Что? — опешил Владыка.

— Боги, Киртьян! Ну что за мужицкое племя толстолобов! — вспылила девушка. — Я только что буквально попросила, чтобы ты занялся со мной сексом, а ты "чтокаешь"!

И больше не дала шанса на продолжение разговора.

Извернувшись в его руках, Рэйс обвила руками его шею и поцеловала. Огонь внутри тут же запылал, но был не тем, обжигающим, который лишал её рассудка, а мягким и податливым. Владыка откликнулся на ласку буквально сразу, нежно опрокинув девушку на простыни и нависнув сверху.

Она млела и задыхалась одновременно от его поцелуев. Всё тело дрожало от возбуждения и предвкушения, но не испытывало боли. На этот раз всё было иначе, это чувствовал Кир, об этом догадывалась она.

Казалось, он покрыл поцелуями всё её тело, не пропустив ни единого вартара *. И то, как трепетно он касался её, возбуждало сильнее всяких настоек и зелий. Её возбуждение не имело ничего общего с болезненной потребностью, и оттого, что было естественным, как дыхание, ощущалось в несколько раз сильнее.

*** Вартар — межгалактическая мере длины, равная сантиметру.***

Девушка не ожидала такой нежности со стороны эльран, который удивил не только её, но и себя. Он хорошо запомнил её слова о том, что она хочет запомнить свой первый раз, и ценил то, что она позволила свершиться всему добровольно и осознанно. Именно поэтому и хотел, чтобы всё было незабываемо для них обоих.

Его руки были такими горячими и такими нежными, что Ранэис ощущала себя на пресловутом седьмом небе. Своими ласками он довёл её до такого состояния, что у неё кружилась голова. Его требовательные губы ласкали её, даря невероятное наслаждение. А все попытки отстраниться и закрыться от него, он пресекал буквально сразу, заставляя забыть обо всём на свете.

Она металась по смятым простыням, что‑то выкрикивая и о чём‑то прося, пока неожиданно не воспарила к звёздам. Её накрыл такой поток наслаждения и счастья, что на глазах выступили слёзы.

— Назови меня так ещё раз, — услышала она полный страсти голос. — Рэйс, назови меня по имени.

— Кир, — выдохнула она, даже не задумываясь о том, что, оказывается, звала его.

— Ещё, — тихо прорычал он, сминая неистовым поцелуем её губы, поэтому её голос прозвучал хрипло и сдавленно, когда она повторила:

— Кир.

А в ответ услышала стон полный нетерпения и страсти.

— Рэйс, открой глаза. Пожалуйста, открой глаза. Я хочу видеть всё, что ты чувствуешь, когда буду находиться в тебе.

От этих слов её тело начало слегка подрагивать в предвкушении, но она выполнила его просьбу и поймала взгляд кошачьих, с узкими зрачками, глаз полных необузданной страсти.

Он наклонился к ней, медленно целуя до тех пор, пока не увидел, как глаза затуманились желанием. И тогда он медленно вошёл в неё, совсем немного, давая понять свои намерения и привыкнуть. Но девушка удивила его.

— Не останавливайся, пожалуйста! — прошептала она, до крови прикусив его губу.

— И не подумаю, моя тигрица, — улыбнулся он, почувствовав солоноватый привкус во рту. — Annak vere az en most! (Его кровь да будет моей отныне!) Повтори.

— Что? — не поняла она, вновь потянувшись за поцелуем и подаваясь слегка вперёд, желая, чтобы он наполнил её всю.

— Annak vere az en most! Скажи это, пожалуйста, — прохрипел Киртьян, дрожа всем телом.

— Annak vere az en most! — повторила она, получив в ответ умопомрачительный поцелуй, не замечая появившегося сияния вокруг мужчины. И тогда он подался вперёд, сметая с пути преграду, делая эту удивительную девушку своей. Отныне и навсегда.

— Egyutt az evszazadok es az idoben! (Вместе на века и сквозь время!) — прорычал он ей прямо в губы, вдыхая её лёгкий вскрик.

— Egyutt az evszazadok es az idoben! — совершенно неожиданно повторила она, когда он начал медленно двигаться.

И уже неважно было, что они сияли вместе, что огнецвет вдруг начал расти вверх, расцветая у неё на скуле и виске, как неважно было и то, что такой же рисунок появился и у него на запястьях. Всё для них было несущественным, потому что они вместе поднимались ввысь, к облакам и дальше к звёздам, чтобы закружиться в ошеломительном вихре нахлынувшего удовольствия.

На этот раз девушка уснула сразу, расслабленная и спокойная. Кир ещё немного полежал рядом, наблюдая за её сном и осторожно водя пальцем по новому рисунку на её скуле. Ему ещё предстоит кровопролитное сражение, он был в этом уверен, когда она осознает смысл нового украшения. Но ни о чём не жалел, наоборот, был необычайно счастлив. Сегодня они оба стали одним целым, связав не только судьбы, но и жизни. И Рэйс скоро сама поймёт, что предназначена ему. Иначе и быть не может. Ей просто понадобится время, чтобы осознать всё и решиться принять то чувство, которое он видел в её взгляде. Он не зря просил не закрывать глаза, потому что хотел увидеть в ней то же, что уже прочно обосновалось в его сердце. Оно ещё было слабым и неуверенным, но с каждой минутой эльран чувствовал, как оно растёт, набирает силу. Его избранница, его половина, его возлюбленная.

И Киртьян был готов озолотить того, кто обманом привёл её к нему.

А потом встал и вышел в гостиную, чтобы набрать немного еды для неё и поесть самому. Он чувствовал, что тремя разами действие эйхи не снять, а значит, им обоим понадобятся силы.

Владыка оказался прав. К тому моменту, когда огонь в её теле угас, прошло двое суток, за которые он не отходил от своей избранницы ни на шаг. Они оба вымотались до предела. Сам Кир едва держался на ногах, не было сил даже как следует поесть, а Рэйс просто ни на что не реагировала. В те моменты, когда наваждение спадало, эльран старался накормить и напоить её, выкупать, дав возможность расслабиться в ароматной ванной, специально наполненной восстанавливающими маслами с магическими составляющими, успокоить, когда девушка вновь начинала плакать от бессилия и обиды. И хотя она обижалась не на него, мужчина чувствовал себя самым виноватым. Её слёзы отзывались у него глубоко внутри глухой болью. Ведь это из‑за него ей подлили эйху.

А на вторые сутки Ранэис просто замкнулась в себе, не желая ни разговаривать, ни есть, ни пить. Такая апатия и безразличие тревожили Владыку больше всего. Уж лучше бы она злилась и пыталась убить смотрительниц или срывала негодование на нём, чем походила на бездушную сломанную куклу. Он пытался вернуть её, намеренно смешил, злил, провоцировал. Но она лишь отстранённо улыбалась в ответ, прекрасно догадываясь о причине такого поведения, но никак не желала облегчать ему задачу.

Когда к концу второго дня они оба осознали, что всё закончилось, она просто закрыла глаза и молча отвернулась от него, не реагируя ни на его просьбы поговорить, ни на предложение вызвать целителей.

И Киртьян отступил. Он решил дать ей время прийти в себя и всё как следует обдумать. Он был уверен, что она вернётся к жизни, ей просто нужно осмыслить всё то, что с ней произошло.

Осмыслить и принять.

С тех пор, как действие эйхи закончилось, прошло три дня, за которые Рэйс вставала с кровати от силы раз пять, и то это было связано с естественными потребностями организма.