— У меня для вас новости, шеф, — шепнула она ему на ухо, — директор ФБР просил передать вам конфиденциальную информацию. Он хочет вас видеть. Он. позволяет нам по-прежнему заниматься расследованием, но. с условием полного инкогнито. Никто не должен знать об этом. Это совершенно незаконно. И поэтому он сам, разумеется, и понятия не имеет о том, что мы собираемся делать.

В который раз за сегодняшний день Боуд испытал радостное удивление.

— Кстати, обоих детективов перевели в штат ФБР. По личному указанию директора. Хейс и Савьера наши коллеги, но работать будут по-прежнему в Джерси.

Боуд кивнул головой в знак того, что всё понял. Он был по-настоящему рад за детективов. Оба заслуживали повышения. Перед тем как гости собирались покинуть дом Боуда, он попросил всех выслушать его. Когда все замолчали, он коротко произнёс:

— Встречаемся завтра в моём кабинете. В том же составе, что и сейчас. Если кто-то не сможет прийти, пусть скажет прямо сейчас.

Все молчали, но по их лицам Боуд видел, что они рады продолжению совместной работы не меньше его самого.

— Так, значит до завтра, — подытожил Боуд, и с наступающим Рождеством всех!

— С Рождеством! С Рождеством! С Рождеством! Раздались весёлые голоса.

Боуд с женой и дочерьми ещё долго стояли у двери и махали отъезжающим машинам. Когда наконец машины исчезли из виду, Боуд склонился над дочерьми и с задором в голосе спросил:

— Ну что, сейчас выберем подарки или будете ждать утра?

— Сейчас выберем подарки! — в один голос ответили обе дочери. Затем после короткого молчания одна из них добавила:

— А утром возьмём под ёлкой ещё подарки! Мисс Боуд смеясь, обратилась к мужу:

— У тебя нет мысли по поводу того, в кого они могли пойти?

— В тебя, конечно!

Боуд подхватил обеих дочерей под мышки и внёс в дом. Чуть позже вся семья отправилась по магазинам за рождественскими подарками.

В девять часов утра следующего дня Боуд сидел перед директором ФБР и слушал витиеватую речь шефа. Директор ФБР говорил о многом. В основном его речь сводилась к посторонним темам. Боуд слушал вполуха. Он прекрасно знал характер своего шефа. Он был уверен, что вся эта речь предисловие. Основное будет впереди. По привычке вертя между пальцев ручку, Боуд наблюдал за выражением лица директора ФБР. Шефа явно что-то беспокоило. Он был крайне раздражён, хотя скрывал это.

— Сейчас прорвёт, — подумал Боуд, видя как директор ФБР с резко помрачневшим лицом встаёт с места.

— Вчера я кое с кем разговаривал из национальной безопасности, — негромко начал директор ФБР, — но тут он поморщился, словно неприятный осадок от встречи сохранился до сих пор. Затем потянулся к графину с водой, стоявшему на столе. Он налил в стакан воды и медленно выпил содержимое.

— Так вот, — продолжал директор ФБР, усаживаясь обратно в кресло и направляя на Боуда хмурый взгляд, который подразумевал недовольство не к Боуду, а по-видимому к тому человеку, с которым и состоялся вчерашний разговор, — знаешь, что мне сказал этот человек?

— Легко предположить!

— Легко предположить? — переспросил директор ФБР, и тут не выдержав, взорвался, едва не срываясь на крик. Спасибо за проделанную работу. Однако в дальнейшем вмешательство ФБР в ход дела считаю неприемлемым и невозможным. Такие задачи способны решать только мы. Я уверен в успехе конечного результата и поэтому не собираюсь делить славу этого открытия с кем бы то ни было!

Директор ФБР выглядел крайне возмущённым.

— Я повторяю сказанное мне слово в слово… чтобы со мной так разговаривали? Да, они забрали дело, но я был уверен, что они, по крайней мере, будут делиться сведениями. Будут держать нас в курсе событий…

— Вас, — поправил его Боуд.

— Какая разница, — директор ФБР махнул рукой, словно не придавая значения словам Боуда и явно не замечая еле заметной усмешки на его губах, — в данном вопросе мы единое целое, Джеймс. Они должны были держать нас в курсе дела, а вместо этого… бросили на помойку, словно ненужный мусор. В данной ситуации мы просто обязаны принять какие-то меры. Мы должны опередить их, Джеймс, и показать, чего мы стоим. Ты можешь заниматься расследованием. Я тебя поддержу. Негласно, разумеется. Открыто бросить вызов национальной безопасности мы не можем. Нас с потрохами съедят. Да ты сам всё понимаешь. Ну как, Джеймс, ты согласен?

Боуд внимательно выслушал быструю речь шефа. У него на губах постоянно играла лёгкая, едва заметная усмешка. Когда речь была закончена, Боуд коротко спросил:

— Можно задать вопрос, господин директор?

— Всё что угодно, Джеймс!

— Почему в прошлый раз вы не предложили мне то, что предлагаете сейчас?

Директор ФБР запнулся, подыскивая ответ, но Боуд и сам знал истину.

— Потому что в прошлый раз вопрос касался меня, а сейчас он коснулся вас?

— Джеймс…

— Господин директор, — остановил его Боуд, мы оба прекрасно знаем истину. Либо мы поговорим откровенно, либо разговора не будет. Вам выбирать!

Директор ФБР колебался лишь мгновение. Он прекрасно знал качества своего подчинённого и понял, что в данном случае лучше всего будет пойти ему на уступки. Он кивнул головой и сделал жест рукой, предлагающий Боуду начать разговор.

— Отлично, — с видимым удовлетворением заговорил Боуд и продолжал, не сводя с директора прямого открытого взгляда, — мы оба знаем цену вашего предложения. Если я оступлюсь — придётся отвечать мне самому. Если окажусь на высоте — все лавры достанутся вам. Это истина.

Директор ФБР не проронил в ответ ни единого слова. Он понимал, что сейчас услышит…, однако…

— И всё же я соглашусь на ваше предложение!

— Но почему, Джеймс? — директор ФБР не скрывал своей растерянности.

Боуд поднял открытый взгляд на директора ФБР.

— Почему? Вы не понимаете? Речь идёт даже не о национальной безопасности Соединённых Штатов. Речь идёт о безопасности человечества. Речь идёт о жизнях людей, которые нам дороги. О жизнях людей, которых мы не знаем, но, тем не менее, обязаны сделать всё, чтобы спасти их. А вы… вы пытаетесь как-то использовать эту ситуацию. Ищите славу. О какой славе может идти речь? — этот вопрос Боуд задал директору ФБР в упор, вы все наверху должны понять одну истину. Нахождение святилища — это сложнейшая задача. Без решения этой задачи мы все скоро погибнем. А решение этой задачи всего лишь позволит нам выйти на начальный этап борьбы. Даже в самом лучшем для нас исходе, мы будем находиться в смертельном противостоянии с этими существами. И неизвестно, кто из нас победит. А вы спорите о том, кто будет вести дело… да я только рад буду… я счастлив буду, если национальной безопасности удастся решить эту задачу.

— Ты действительно думаешь, что дело обстоит так плохо? — негромко спросил директор ФБР.

— Плохо, — слишком мягко сказано, господин директор. — Я уверен, что в ближайшее время эти существа активируются. А что мы сможем противопоставить в ответ? — спросил Боуд и сам же с уверенностью ответил на него, — да ничего, господин директор. Ровным счётом ничего. Мы будем просто наблюдателями. А они будут творить всё, что захотят.

— Не так всё плохо, Джеймс, — возразил директор ФБР и продолжал, приводя в качестве аргумента операцию самого Боуда, — ведь удалось же вам убить одного из этих существ. Почему же не сделать того же с остальными. Начнём с пятого уровня. С этих карликов.

— Мы не знаем, что скрывается под понятием "пятый уровень", — перебил его Боуд.

— Как? Ты же говорил, что эти карлики и есть "пятый уровень"!

— Да говорил, — подтвердил Боуд, однако я ошибался.

— Причина для такого вывода?

— Генрих V! Судя по картине, он видел карликов. Однако Парку он сказал, что "тайна пятого уровня сокрыта от всех. Даже ему не дано его видеть". Следовательно, это не они.

— Тогда что же, по-твоему, может скрываться под понятием "пятый уровень"?

— Понятия не имею, — откровенно признался Боуд. Директор ФБР в который раз махнул рукой.