— Горо! — радостно поприветствовал коллегу Текэо-сама, подойдя к гостям. — Ольга. Не буду говорить комплименты, а то этот ревнивец опять будет коситься на меня.

Приветствие тоже было европейским. Рукопожатие. А потом глава Минамото пригласил гостей в, собственно, гостевую зону. Когда они расселись, дверь в соседнюю комнату открылась и вошла молодая японка, в строго традиционной одежде.

— Слышал, тебя можно поздравить, Горо, — произнес Минамото, когда японка приготовила и разлила чай, а потом удалилась. — Молодежь входит в силу.

— Давай без этих демонстраций, Текэо, — поморщился глава Датэ. — Не слышал, а точно знаешь.

— А я тебя удивлю, Горо, — спокойно и серьезно ответил Минамото. — Чаисуру не могут рассмотреть потенциал твоего внука. Так что все-таки поздравляю.

— Хм, как-то это не слишком празднично прозвучало, Текэо, — поморщился Горо.

— Прости, говорю, как есть, — ответил Минамото.

— А про… обстоятельства прошлого Юкио? — спросил Датэ.

Глава Минамото развел руками.

— Цитирую, слишком много шума, — ответил Текэо. — Поэтому и был сделан вывод, что Юкио очень силен. Как минимум, не ниже уровня Мию. С ней, помнишь, то же самое было. Но кое-что я могу сказать…

Минамото наклонился и взял пиалу с чаем. При этом на его лицо словно тень набежала…

— Ольга… — с явным трудом произнес Текэо. — Жаль, что приходится сообщать именно мне…

Женщина отвердела лицом.

— Григорий? — спросила она, надтреснутым, глухим тоном.

— Что случилось, Текэо? — сощурился Горо.

— Вот об это я и хотел поговорить, Горо, — произнес Минамото. — С недавних пор клан Юсуповых… Приобрел какой-то странный оттенок в пране. То есть не странный, а такой…

Он при этом продолжал держать пиалу. С горячим чаем. И, естественно, когда его пальцы стало обжигать, он зашипел и поставил пиалу на стол.

— Какой бывает у тех кланов, которые вырождаются, — Минамото, потирая пальцы, посмотрел на собеседников. — После твоего звонка, Горо, я попросил Чаисуру присмотреться внимательнее. И именно в тот момент погас образ Григория.

— Это точно? — негромко спросила Ольга.

В ее голосе прозвучала горечь.

— Григорий Юсупов был значимой фигурой, — ответил Текэо. — Отпечаток в пране его образа трудно перепутать.

— Мне нужно позвонить, Текэо, — произнес Горо.

Минамото сделал жест в сторону рабочего стола.

— Аои соединит, — произнес он.

Глава Датэ поднялся с диванчика. А Ольга сидела, смотрела на пиалу, стоящую перед ней.

— Как это случилось, известно? — спросила женщина.

— Чаисуру наблюдатели, а не боги, — ответил Текэо.

— Понятно, — мрачно произнесла Ольга.

— Аои, соедини меня с секретарем Григория Юсупова, — донесся голос Горо.

Ольга порывисто вздохнула. Минамото же молчал, так что тут скажешь? Над пиалами поднимался пар. Горо стоял у стола, держа у уха телефонную трубку. Негромко тикали часы.

— Екатерина? — заговорил Горо, причем на русском. — Добрый день. Я… Хм…

С той стороны, видимо, принялись, что-то говорить. Глава Датэ слушал… И на его лице сначала пропечаталось удивление, а потом изумление.

— Аригато, — произнес Горо…

И, убрав трубку от уха, с удивлением смотрел на нее.

— Текэо, — заговорил глава Датэ. — А Чаисуру… То есть, ты точно их правильно понял?

— Что такое, Горо? — спросил Минамото.

Ольга тоже с удивлением смотрела на мужа.

— Григорий Юсупов жив, — со значением произнес глава Датэ. — Да, он на лечении, но жив. По крайней мере, именно это сейчас мне выдали. И судя по тону, Екатерину уже не раз обэтом спрашивали.

В кабинете повисла тишина…

12 сентября. Утро. Сайтама. Отель «Кинпаку»

К стоящей у выхода отеля группе подростков подъехал черный микроавтобус.

— Ну, что, вот и закончилось ожидание, — произнесла Скарлетт.

Дверь перед ними отъехала в сторону, открывая вид на довольно комфортабельный салон.

— Аркур, давай назад, — распорядилась Алиса.

— А чего это вдруг? — обернулся Джон, которые нацелился сесть рядом со Скарлетт.

— Давай, давай, — усмехнулась австралийка. — Еще успеешь. Два, а может и три года впереди.

— Да не хочу я сзади ехать! — возмутился Аркур. — М-м… Меня там укачивает, во!

— Ну, так дыхательную гимнастику сделай, и все будет в порядке, — с иронией заметила Алиса.

— Вот, сейчас Скарлетт мне и расскажет… — тут Джон что-то увидел на задних сидениях, куда уже залез Конрад. — Ладно! Но будешь должна!

— Может тебе еще и минет сделать, чтобы два раза не бегать? — фыркнула Алиса.

Джон с некоторым удивлением покосился на девушку. И молча пролез на задние ряды. Алиса же подошла, нажала кнопку, сдвигая кресло среднего ряда назад. В этот момент к микроавтобусу подошел мужчина средних лет… И красивый, словно только что с обложки журнала… для геев.

— Так, семеро! — весело произнес мужчина, причем на очень хорошем английском. — Никто лишний не сел? Учтите, Датэ потом переговоров не ведет и учеников не меняет!

Потом он что-то сказал водителю, да так быстро, что их подростков никто ничего не понял.

— Вот так номер, — протянул Джон. — А мне казалось, что я начинаю понимать!

— Я вас-то начала понимать недавно, — заметила на это Алиса. — Про японский вообще молчу. Извините!

Это она обратилась к мужчине, который сел на переднее кресло, рядом с водителем.

— А нам долго ехать? — спросил девушка.

— Япония — небольшая страна, мисс, — ответил мужчина. — Нам ехать всего семь часов.

А вот Алиса, похоже, была не согласна, что это «всего».

— А что, у вас самолеты не летают, что ли? — хмуро осведомилась она.

Мужчина сверкнул в ответ улыбкой и сделал извиняющееся лицо.

— Мрак, — Алиса сложила руки на груди. — А кондиционер хоть тут есть?

— Конечно, мисс, — снова выдал ослепительную улыбку мужчина. — Вот, на подлокотнике кнопки. Раздельный климат-контроль. Это же японская машина!

— Похоже, он этим гордится, — сзади негромко проворчал Джон, а потом еще тише и в сторону добавил. — Да нормально, ты же слышал, семь часов пилить. Можно поспать и еще раз успеть.

Алиса покосилась назад. Презрительно фыркнула.

— Парни, — со значением произнесла она на вопросительный взгляд Скарлетт.

12 сентября 2020 года. Поместье Кагори. Кабинет (и комната) Кагори Мию. Поздний вечер

Традиции хороши, когда их соблюдение не мешает выполнять работу. Да и кланы никогда сильно не цеплялись за неукоснительное соблюдение этих неписанных правил. Вот и в кабинете главной кицунэ (и самой сильной в Японии, а возможно, и в мире ведьмы) имелся стол. А на нем стоял не письменный прибор, а монитор. А рядом с ним клавиатура с мышью. А под столом гудел системный блок.

Дверь в комнату сдвинулась почти бесшумно. И когда в кабинет вошла хозяйка, автоматически зажегся неяркий свет. Кагори Мию прошла к столу… И остановилась у кресла, с очень высокой спинкой.

Вслед за Кагори Мию в комнату зашла Мураками Сидзу. И аккуратно прикрыв за собой дверь, почему-то вышла на середину комнаты. Хозяйка кабинета покосилась на Сидзу.

— Зачем? — коротко спросила Мию-сан.

И главная кицунэ смотрела сейчас на, фактически, вторую по силе кицунэ клана. Мураками Сидзу, пробудившаяся в девятнадцать лет. Которая родилась среди обычных людей. Уникум, которая «построила» себя сама. Кагори лишь добавили граней в эту обработку, типа лучшего контроля и боевой подготовки. Мураками присоединилась к клану добровольно… И, по факту, она до сих пор была немного в стороне.

— Бакэнэко… она прокачивает и прокачивает через него энергию, — женщина слегка скривилась. — И, понятно, не остановится. Не сможет. И еще чуть-чуть, и она…

Сидзу нахмурилась.

— Его было не остановить? — негромко спросила Мию-сан.

Мураками еще больше нахмурилась.

— Мне… — Сидзу теперь скривилась так, будто зуб заболел. — Не доверяет. Так, как Мэй. Он же ее спас, он ее чувствует.