В вечерних сумерках прилетел большой русский самолет — вероятно, с соответствующим приказом. Чудовищные крики и рев известили о начале нового прорыва. В мерцающем свете ракет было видно, как они идут. Плотную толпу сопровождали танки. На этот раз противник атаковал нас несколькими клиньями по всему фронту — в последнем отчаянии, многие напились до бесчувствия. Как роботы, невосприимчивые к нашему огню, вламывались они то тут, то там, в нашу оборону Ужасны были их следы. С расколотыми черепами, заутюженными до неузнаваемости гусеницами танков находили мы своих товарищей на этой „дороге смерти“.
На следующее утро бои на реке Берека были закончены. Наша дивизия захватила свыше 27000 пленных, около 100 танков и столько же орудий».
Днем 26 мая командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал фон Бок посетил свои войска, ведущие бои с окруженной советской группировкой:
«Я еду через „группу Брайта“, 44 и 16-ю танковую дивизии в 60-ю моторизованную и 1-ю горную дивизии. Повсюду одна и та же картина: все уже сжимаемый противник тем не менее делает то здесь, то там попытки прорваться, но он уже стоит непосредственно перед крахом. С одной высоты юго-восточнее Лозовенька можно было видеть, как со всех сторон бьющий в дымящийся „котел“ огонь наших батарей получает все более слабеющий ответ… Толпы пленных текут в тыл, рядом идут в атаку наши танки и части 1-й горной дивизии — потрясающая картина!»
Колонна немецких танков Pz.III движется через украинскую деревню. Группа армий «Юг», армейская группа Клейста, май-июнь 1942 года (АСКМ).
В течение 27 мая 1942 года немецкое командование пыталось полностью заблокировать кольцо окружения и исключить просачивание частей Красной Армии. Для этого в район Красная Гусаровка, Волобуевка было подтянуто до 60 германских танков и шесть-семь батальонов пехоты на грузовиках. Опасаясь контратаки противника на переправы через Северский Донец, 28 мая советские войска перешли к обороне. Несмотря на это, небольшие группы и одиночки продолжали выходить из окружения, просачиваясь через немецкие позиции. Всего же к 30 мая из окружения вышло около 27 тысяч человек.
Это была катастрофа. По советским данным, потери войск Юго-Западного направления за период боев с 10 по 31 мая 1942 года составили 266927 человек. Из них раненые и больные, эвакуированные в госпитали — 46314, убитые и захороненные на не-захваченной врагом территории — 13556 человек, а остальные 207047 человек попали в окружение. Кроме того, в окружении оказалось 652 танка, 1646 орудий и 3278 минометов. Вместе с тем, в документах отмечалось, что «установить потери вооружения и техники, из-за отсутствия документов по ряду соединений и частей, не представляется возможным».
Брошенный при отступлении советскими войсками танк МК-II «Матильда». Юго-Западное направление, южная группа советских войск, конец мая 1942 года (АСКМ).
В окружении погибло и много известных советских военачальников. Среди них заместитель командующего войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко, командующий и член Военного Совета 6-й армии генерал-лейтенант А.М. Городнянский и бригадный комиссар И.А. Власов, командующий, член Военного совета, начальник штаба и командующий артиллерией 57-й армии генерал-лейтенант К. П. Подлас, бригадный комиссар А.И. Попенко, генерал-майор А.Ф. Анисов, генерал-майор артиллерии Ф.Г. Маляров, командующий армейской группой генерал-майор Л.В. Бобкин, командиры 15, 47, 270 и 337-й стрелковых дивизий генерал-майоры Д.Г. Егоров, Ф.Н. Матыкин, З.Ю. Кутлин. И В. Васильев многие другие.
По немецким данным, во время боев за Харьков было взято 239036 пленных, уничтожено и захвачено 2026 орудий, 1249 танков и 540 самолетов. Собственные безвозвратные потери в людях составили 20 000 человек. Сведений о потерях в технике автору найти не удалось.
Генерал Клейст после поездки по району только что стихших боев писал, что «на поле боя везде, насколько хватало глаз, землю покрывали трупы людей и лошадей, и так плотно, что трудно было найти место для проезда легкового автомобиля».
На немцев — очевидцев этих событий — сражение оказало большое психологическое воздействие. Некоторые из них смотрели теперь на будущее с явным скептицизмом. Так, после боев восточнее Харькова командир 3-го танкового корпуса генерал Макензен, в донесении о состоянии своих войск после битвы сообщал, что «победа была достигнута на последнем издыхании». Сын генерала Паулюса Эрнст-Александр, офицер-танкист, был ранен в боях за Харьков. Он рассказывал отцу:
«Русские понесли большие потери в танках, на полях сражений стоят сотни подбитых боевых машин. Русское командование совершенно не умеет их грамотно использовать. Один пленный советский офицер-танкист рассказывал следующее о визите в их часть маршала Тимошенко. Когда Тимошенко наблюдал атаку своих танков и видел, что немецкий артогонь буквально рвет их в куски, он только сказал: „Это ужасно!“ Затем повернулся и покинул поле боя.
Видя все это, я задал себе вопрос: а сколько танков и других резервов мог еще мобилизовать этот подобный гидре противник?»
Подбитый в бою танк английского производства MK-III «Валентайн». Юго-Западное направление, конец мая 1942 года (АСКМ).
Когда И. Сталину доложили о поражении Красной Армии в Харьковской операции, он назвал это катастрофой:
«В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт, благодаря своему легкомыслию, не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18–20 дивизий… Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии…»
В неудачах Сталин обвинил (и не без оснований) прежде всего командование Юго-Западным направлением — С. Тимошенко, И. Баграмяна и Н. Хрущева. При этом он добавил:
«Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то я боюсь, что с Вами поступили бы очень круто…».
Заключение
Анализируя причины неудач советских войск в Харьковской операции, можно прийти к выводу, что кроме стратегических и оперативно-тактических просчетов, допущенных командованием Юго-Западного направления, причиной сокрушительного поражения наших армий явилась низкая подготовка большей части командного состава РККА всех уровней, начиная от командира взвода и до командующего армией включительно. Личная храбрость не могла компенсировать отсутствия умения и опыта в руководстве подразделениями, в способности наладить взаимодействие между родами войск, особенно между авиацией, танковыми частями и пехотой. Действительно, имея более чем двукратное превосходство над противником в танках, которые качественно превосходили немецкую технику, советское командование умудрилось по-бригадно распылить их по стрелковым частям и «истратить» при прорыве первой линии германской обороны.
Танк Pz.IV на марше. Группа армий «Юг», армейская группа Клейста, май 1942 года. На башне виден государственный флаг третьего рейха, служивший для опознавания своей авиацией (ЯМ).
В целом, в вопросах применения танковых войск Красной Армии в боях под Харьковом имелось множество недостатков и просчетов, что приводило к большим потерям при достижении довольно скромных результатов. Небезынтересно привести доклад «О подготовке Харьковской операции по планированию и использованию танковых частей», направленный 28 мая 1942 года заместителем командующего Юго-Западным фронтом по танковым войскам генерал-майором Р. Моргуновым начальнику ГАБТУ КА Я. Федоренко:
