— Не болтайте ерунды! — Она строго на него посмотрела. — А я умная и совершенно безнравственная.

Сэм не нашелся, что ответить на такого рода признание, и потому промолчал. Молчание продолжалось с полминуты.

Потом Нинет наклонилась вперед.

— Вы знаете Макбетов?

— Я знаю про Макбетов, — сказал Сэм.

— У меня есть в Шотландии кузина, которая близко с ними знакома. Всего несколько лет назад Макбеты были ничем простыми солдафонами. А поглядите-ка на них теперь! И все она! У нее крепкий ум… решимость… энергия.

— Дайте срок, — сказал Сэм зловеще.

— Конечно. Шотландию вы мне подарить не можете. Но и здесь умные и безнравственные женщины умеют снять сливки. Поглядите на фею Моргану, Джиневру, королеву Оркнейскую… Да, для настоящего заговора годятся только умные женщины и волшебники.

— В нашем мире, — сказал Сэм, — заговоры больше не нужны. Мы и без заговоров все в лучшем виде разрушим и развалим — на то у нас есть наука и прогресс. Но объясните мне подробнее насчет волшебников — я не совсем понимаю, что тут с ними за история.

— О, история замечательная, — начала Нинет. — У нас их двое: Мальгрим — тот, с которым я заодно, — и его старый дядя Марлаграм. Марлаграм и увел Мелисенту искать вас.

— Тогда зачем я сюда попал?

— Видите ли, какое дело, Мальгрим ужасно ловкий и в свой черед обставил дядю: прежде чем бедняжка Мелисента успела вас найти, он притащил вас сюда. И теперь вы здесь, а она там.

— И оба не в том мире, в каком нужно, — возмущенно сказал Сэм. — По-моему, это уж слишком!

В этот миг раздался голос герольда:

— Его королевское величество Мелиот — король Перадора, высокий повелитель Бергамора, Марралора и Парлота, властелин Лансингтона, Нижних Мхов и Трех Мостов!

Загремели трубы, и вошел, вернее, вбежал король Мелиот. Его сопровождали престарелый советник, Мальгрим в своем роскошном черно-серебряном, расшитом знаками зодиака наряде и двое солдат. Король выглядел так, будто, слишком плотно закусив и выпив слишком много вина, он потом заснул, но выспаться ему не дали и теперь он ничего толком не соображает и настроен хуже некуда. Рассмотреть его как следует Сэму не удалось.

— Что здесь происходит? — закричал король. Он показал на Сэма: — Это что за тип? Хотя нет, потом расскажете. Где наш карлик — вот что главное!

— Он здесь, государь, — сказала Нинет. — Магистр Мальгрим, волшебник, доставил его назад.

— А, тот самый тип… Мы ему не доверяем. — Теперь король показал на Мальгрима. — А это что за тип?

— Я и есть магистр Мальгрим, ваше величество.

— Фу ты, пропасть, перепутал! Но мы все поставим на место, можете не сомневаться! — рявкнул король.

— Боже, благослови нашего доброго короля Мелиота! воскликнул престарелый советник тонким, дребезжащим голоском. — Гип-гип…

— Урра-а!! — дружно подхватили двое солдат. Но по всему было видно, что подхватывать им приходится слишком часто.

— Ладно, ладно, хватит. — Король свирепо глянул на Сэма и показал на него пальцем. — Ну, так что же это за тип?

— Он не принадлежит к числу ваших подданных, государь, — сообщил престарелый советник.

— Сами видим, — резко возразил король. — Одет черт знает как. Наверно, один из этих лайонесских или камелиардских голодранцев, а? Явился без доклада. Верительных грамот не представил. А теперь угощается за наш счет, да ты смотри, как пышно. — Он впился глазами в стол, потом подошел поближе. — Этот гусиный паштет припасен для нашего королевского стола! Спрашивается, как он сюда попал? Нет, это просто адово наваждение! Какой-то тип явился неизвестно откуда… без верительных грамот… даже платья пристойного на нем нет… а его накачивают нашим лучшим вином и закармливают нашим лучшим гусиным паштетом! Да кто он такой?

— Опасный молодой человек, ваше величество, — сказал Мальгрим вкрадчиво. — Он разыскивает принцессу Мелисенту. Это тот человек, которого она видела в моем волшебном зеркале… Сэм.

— Сэм? Да ведь она сказала, что его на самом деле не существует. Мифологический персонаж, сказочный, фольклорный — так мы поняли. Нет, это, видно, кто-то другой. Как вас зовут?

— Сэм. И я тот самый тип, о котором она говорила. Мы любим друг друга. Вернее, надеюсь, что она тоже. Я-то, во всяком случае, ее люблю.

Это заявление привело короля Мелиота в ярость.

— Нагло смотрит нам прямо в лицо… непристойно одет… набил брюхо нашим лучшим паштетом… а теперь еще толкует нам, что влюбился в нашу единственную дочь! А, прах побери, у нас кровь закипает в жилах!

— Может быть, последует какое-нибудь официальное представление со стороны… — начал престарелый советник.

— Вздор! Мелисента! Мелисента! — закричал король. Ответа не было, и он обратился к Нинет: — Где она?

— Ее здесь нет, государь. Она отправилась искать его… Сэма.

— Ах вот оно что, искать?! Ну так сообщите ей от нашего имени, где она может его найти. В самой что ни на есть глубокой нашей темнице! Эй, люди, уведите его, А если попробует бежать, всыпьте ему так, чтобы у него отпала охота бегать!

После короткой схватки двое солдат скрутили и поволокли Сэма. Когда они скрылись, король огляделся по сторонам и сгреб со стола гусиный паштет.

— Погодите, мы вас так взгреем за этот гусиный паштет, что своих не узнаете, — сказал он Нинет. — Слышите вы о нем не в последний раз, моя милая. Но видите — в самый что ни есть распоследний!

И, отхватив громадный кусок паштета, он выбежал из зала, а за ним, трепеща, поспешил престарелый советник.

— Садитесь и выпейте вина, магистр Мальгрим, — сказала Нинет, улыбаясь волшебнику. — До чего же мне это нравится!.. Я хочу сказать — роль заговорщицы. И вы действовали поразительно ловко.

— Да, верно, чистая работа, — сказал Мальгрим, принимая вино из рук Нинет. — Впрочем, и дядюшку Марлаграма не следует недооценивать. Но пока у меня преимущество по меньшей мере в один ход. Сэм — здесь, в самой глубокой темнице. Она там.

— Еще в Сэмовом мире? Восхитительно!

— Да, и очень скоро ее выпустят в эфир.

— А что это такое, магистр Мальгрим?

— Есть у них такое колдовство. Тоска смертная. Мы с дядей ни за что не поставили бы свое имя под такой нудной бессмыслицей. Думаю, что эфир доставит Мелисенте столько же удовольствия, сколько Сэму — темница. Ха-ха!

Нинет бросила на него восхищенный взгляд.

— Ах, до чего ж вы безнравственный!

Бэртон Чидлуорт, ведущий в телевизионной передаче «Дискуссия у вас на экране», не сводил тревожного взгляда со своих часов.

— Ну как, все в порядке? — спросил Филип Спенсер-Смит. — Хотя вполне возможно, что у девушки, которую я привез, язык подвешен не так уж ловко. Это я признаю. Зато внешность великолепная. Ничего не скажешь.

— Я за нее и не беспокоюсь, — отвечал Чидлуорт. — Но наш деревенский типаж, Джозия Хуки, до сих пор не явился, а через десять минут нас выпустят в эфир. Он и прежде запаздывал (и, уж конечно, всегда приходит под мухой), но чтобы прийти совсем впритирку — такого еще не бывало. А, будь он неладен! Я с самого начала не хотел включать его в передачу, но Руперт и Нэнси настояли: без деревенского типажа нам, говорят, никак нельзя. Эй, что вам тут нужно?

Маленький старичок с длинной бородой, в холщовом фартуке и с вилами в руках ринулся к ним с такой непонятной стремительностью, что можно было подумать, будто он просто дурачится.

— Не будет вам нынче Джозии Хуки, сударь, — объявил он, и голос его был исполнен ликующего злорадства. — Заместо его, стало быть, мы. Хи-хи-хи! А звать нас Марлаграм. Мы тоже из деревни — сами видите. Хи-хи-хи!

— Нет, не вижу, — сказал Бэртон Чидлуорт. — В этом наряде вы больше всего похожи на захудалого статиста из гастрольной бригады номер два, которая давала на днях «Жену фермера». Да вы на самом деле из деревни или, может, с последних страниц «Рампы»?

— Сударь ты мой, вот те крест! — завопил Марлаграм. Сроду из деревни не выезжал! А сейчас готов услужить, коли дозволите. Хи-хи-хи!