Что-то подобное я слышал. Наверное, ещё в школе. Но, несмотря на все усилия, не смог вспомнить ту историю, на которую намекнул северный бог.
– Однако я вижу над твоей головой хорошо видимый знак креста, – подозрительно, прищурившись, вновь заговорил Один, – а рядом начинает слабо просвечиваться знак Тангароа.
Я услышал скрытую угрозу в его голосе и постарался ответить как можно мягче:
– Это так, великий Один. Я жил в тех местах, где почитают этого бога, а потом меня призвал Тангароа.
– Он не зря тебя позвал, – задумчиво вновь заговорил Один, – происходит что-то на редкость странное. Мои глаза и уши – вороны Хугин и Мунин – летают по всем мирам людей и пересказывают всё, что видят и слышат. И хочу тебе сказать, что многие их рассказы мне очень не нравятся. В том мире, в котором ты находился, начали происходить очень непонятные вещи. Тангароа включил тебя в игру богов по той простой причине, что появилась некая третья сила, не принадлежащая ни к миру людей, ни к миру богов. Всё начало выходить из-под контроля и последствия каждого поступка перестали быть предсказуемыми. Это очень опасно, Олег! Поэтому-то я решил помочь Тангароа. Он очень рискует, этот южный бог, но я согласился разделить с ним риск. Уж слишком веские есть для такого решения причины. Да и попасть из моего мира в обречённые миры намного легче, чем из мира Тангароа.
Ну и хитрец всё-таки Тангароа! Скорее всего, судя по тому, что сейчас сказал Один, другим богам будет легко определить, откуда я отправлюсь в путь. Переход в другой мир, наверное, похож на запуск ракеты, которая оставляет след. Таким образом Один не просто поможет мне, а продемонстрирует свою готовность поддержать Тангароа. Вот не ожидал, что и в столь тонких сферах вовсю процветает хитроумная дипломатия.
– Садись, поговорим, – властно распорядился северный бог.
За моей спиной затрещал и застонал лёд. Я оглянулся. Множество маленьких льдинок, поддерживая друг друга, двигались, поднимаясь вверх. В несколько секунд, соединившись в одно целое, они образовали кресло. Правда, на вид намного более скромное, чем трон Одина. Когда лёд окончательно приобрёл форму и перестал двигаться, я сел в сверкающее кресло, состоящее из застывшего льда. К моему удивлению замёрзшая вода не обожгла холодом моё голоё тело. Наоборот, усаживаясь, я коснулся чего-то мягкого и тёплого.
– Прежде, чем уйти, выслушай мою историю, Странник! Может, она как-то поможет тебе в будущем.
Общаясь с Тангароа и Вхиро, я уже понял, что боги являются по-своему очень одинокими существами и каждый из них, встречаясь со мной и обнаружив, что я вижу и слышу их, не упускал возможности поговорить.
– Я родился очень далеко отсюда, под лучами такой далёкой звезды, что её и не видно из этих мест в самые совершенные приборы. В одной сказочно красивой долине, окружённой со всех сторон горами, я рос вместе со своими друзьями – Тором и Локки. Локки в то время был совсем другим, чем тем, кем он стал позже. Я никогда бы не поверил, что Локки создаст чудовищного волка Фенрира для того, чтобы тот напал на меня во время последней битвы… В те времена мы были друзьями. Однако детство наше было безрадостным. Несмотря на всю красоту природы, на огромные цветы и деревья, с листвой мягкой, как шёлк, моя память хранит о первых годах прожитой жизни, в основном, только тягостные воспоминания. Мы росли в страхе и боялись каждой тени. С первых слов матери я прежде, чем научился говорить, понял, что мы, люди – ничто. Мы были рабами хозяев, стадом, которому позволяли жить и размножаться. В той части долины, где я родился, господствовали дрорхи – свирепые существа, похожие на чудовищ из кошмарного сна. Соседние местности принадлежали другим монстрам, и везде люди служили рабами или пищей самым причудливым созданиям. Каждый наш шаг с самого раннего детства был со всех сторон окружён всевозможными запретами и табу. Нам запрещали практически всё, разрешалось только жить, а если говорить точнее, то просто выживать. Основные запреты касались пищи, а в особенности дичи, которой почти не осталось на единственном маленьком материке, затерянном среди огромного океана. Нам не разрешалось ловить и есть животных крупнее земной мыши. Всё мясо, которое я употреблял в детстве, принадлежало или мелким грызунам, или местным ящерицам, которых с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Для того, чтобы мы не переступили запрет, за нами постоянно следили хитроумные приборы дрорхов в виде больших человеческих глаз, которые всюду висели в воздухе и контролировали каждый наш шаг.
Тот мир, о котором начал мне рассказывать Один, порядочно напугал меня, стоило только представить такую ситуацию. Я уже привык к той основной мысли нашей цивилизации, что человек – царь и бог, победитель, которому всё дозволено. А Один сейчас нарисовал передо мной совсем другую возможность развития, другую реальность, в которой людям, как у нас животным, было уделено подчинённое положение. К тому же ещё одна деталь в его рассказе сразу привлекла моё внимание. Один легко и непринуждённо признался, что изначально все северные боги имели человеческое происхождение.
– Каждый день, рано утром, служитель дрорхов, который выполнял ряд контрольных функций и выбирался из числа наиболее сознательных местных жителей, собирал всех нас для проповедей и показательных покаяний. Он начинал говорить, а мы подхватывали следом за ним ритуальные речи, суть которых заключалось в признании нашей никчёмности. Мы каялись друг другу в тех мыслях, которые посещали наши головы. Мы не имели права даже думать о том, чтобы как-то противиться своим хозяевам. Нам внушали, что мы слишком жестоки по своей природе, поэтому дрорхи взяли на себя трудную задачу думать за нас и беспокоиться о нас. Люди же должны были верно служить добрым хозяевам, хотя бы потому, что из всех народов оказались единственными, кто не имел собственных железных пещер. Все те, кто поделил между собой людей на той планете, имели свои железные пещеры, а вот мы – нет. Этот факт нам каждый раз подчёркивали отдельно, указывая на природную ущербность нашей расы, на нашу неполноценность. Когда я немного подрос и оставил за своими плечами пятнадцать холодных зим, мне пришлось пройти довольно серьёзные испытания для того, чтобы стать мужчиной. Успешно справившись с заданиями, я получил право носить коротенькую юбочку, сшитую из шкурок убитых местных грызунов. Я был горд, ведь больше никто не увидит меня голым, теперь я настоящий мужчина!
– Примерно в то время, когда мне посчастливилось стать полноправной частью нашего маленького общества, как-то раз я отправился на охоту. Моей добычей должны были стать сигху – существа, похожие на местных мышей. В последнее время они встречались всё реже и реже, но я знал, что в одном месте, если достаточно далеко зайти в опасный лес, у каменистой гряды, сигху обитало ещё достаточно много. Наши охотники не углублялись так далеко в чащу, но я был молод и хотел, чтобы мной восхищались. К тому же я желал произвести впечатление на девушку, которая очень мне нравилась. Звали её Сигурд.
– Когда я почти дошёл до тех мест, где обитали сигху, я услышал громкий крик зверя, наполненный болью и отчаяньем. Я ничего и никого не боялся ни тогда, ни теперь. И по этой простой причине, подгоняемый любопытством, направился в то место, откуда слышался жалобный рёв. Пройдя несколько сотен метров по довольно густому лесу, я увидел дракдара. Именно его голову я научил в своё время изображать мастеров тех народов, что начали мне поклоняться на этом холодном Севере. В вашем мире имя дракдара изменили и исказили. Его сначала прозвали драккаром, а потом и вовсе переименовали в дракона. Но я не люблю никаких новшеств. Для меня он так и остался дракдаром – существом из моего родного мира.
– Дракдар был огромный и страшный. Его шкура блестела в лучах света сотнями ярких бликов, которые отражались от множества чешуек, прикрывавших его тело. Увидев меня, дракдар открыл огромную пасть. Разве я мог победить его? Конечно, нет, но я всё равно подошёл ближе. Заметив, что я направляюсь к нему, дракдар угрожающе заревел. Он не боялся меня. Он привык питаться людьми, как и все в том мире. Но в этот раз ему пришлось несладко, и зверю было не до меня. Стараясь держаться подальше от него, вне пределов досягаемости, я прошёлся вдоль огромного тела и понял в чём дело. Дракдар одной из своих лап угодил в ловушку, и ловушка эта была искусственного происхождения. Её поставили наши хозяева, дрорхи.
