Граф Рауль был потомком Карла Великого и потому не боялся ни короля, ни Папы. Он похитил Анну (впрочем, историки не исключают, что похищение было разыграно) и увез к себе в замок.

Рауль развелся с женой и обвенчался с Анной, к негодованию всех. Бывшая жена графа Алиенора обратилась за помощью к Папе, и тот вынужден был аннулировать новый брак Рауля как незаконный. Он пригрозил влюбленным отлучением от церкви и велел Раулю уйти от Анны. Однако граф Валуа и не думал слушаться папы. Анна, пожертвовав властью регентши, осталась с возлюбленным. Любовь сына к ней была столь велика, что Анна вместе с Раулем и его детьми от первого брака всюду сопровождали мальчика-короля в его поездках по Франции. 8 сентября 1074 года умер Рауль, и Анна во второй раз овдовела.

На грамотах короля Филиппа сохранились подписи Анны от 1061, 1065 и 1067 годов. Анна упоминается в грамотах Филиппа восемь раз. Все эти грамоты — на латинском языке, ведь первые грамоты на французском языке появились лишь в XIII веке.

В дарственной грамоте аббатству Криспина в 1063 году от имени Филиппа стоит подпись Анны славянскими буквами, кириллицей: «Анна Реина», то есть «Анна Королева». В 1075 году Анна в последний раз подписала вместе с сыном королевский указ. Дочь составителя «Русской Правды» и в далекой Франции не забыла родной язык. С этого времени все известия о ней кончаются.

Возможно, Анна Ярославна ездила на родину, но застала там междоусобную изнурительную борьбу детей и внуков Ярослава Мудрого и вернулась умирать обратно во Францию.

Не менее удивительной была судьба племянницы Анны — дочери ее родного брата Всеволода Ярославича. Подобно своему отцу Ярославу Мудрому, Всеволод стремился поддерживать родственные связи с европейскими государствами, и это ему вполне удавалось. От первого брака Всеволода с дочерью византийского императора Константина Мономаха у него были сын — Владимир Мономах и дочь Анна (Янка). В основанном ею монастыре возникла одна из первых на Руси женских школ. Владимира Мономаха Всеволод женил на английской принцессе Гите, Янка была помолвлена с византийским царевичем, но этот брак не состоялся, так как жениха насильно постригли в монахи.

Свою дочь от второго брака — юную Евпраксию — двенадцати- или четырнадцатилетней девочкой Всеволод отправил в Саксонию, в дом жениха, маркграфа Генриха Штаденского.

Легендарная биография Евпраксии вплоть до недавнего времени вдохновляла европейских авторов поэм и романов. Итальянские и немецкие хроники посвятили ей немало страниц, и почти нет историков Средневековья, которые бы остались равнодушны к этому сюжету. Жизнь Евпраксии и в самом деле не назовешь заурядной.

Немецкая хроника рассказывает, что «дочь русского царя» пришла в Германию с «верблюдами, нагруженными роскошными одеждами, драгоценными камнями и вообще несметным богатством». Прежде чем обвенчаться со своим женихом, Евпраксия должна была получить образование в Кведлинбургском саксонском монастыре. Видимо, таково было желание отца: Всеволод был человеком образованным и, как потом писал его сын Владимир Мономах, знал пять языков.

Настоятельницей монастыря в то время была сестра императора Германии Генриха IV Адельгейда, и Евпраксия обучалась там немецкому, латинскому языкам и иным книжным премудростям. Перед свадьбой Евпраксия перешла в католичество и получила имя своей наставницы — Адельгейда. Замужняя ее жизнь с саксонским маркграфом была недолгой: через год Генрих Штаденский скончался.

Оставшись одна, Евпраксия-Адельгейда часто навещала Кведлинбургский монастырь, куда к сестре-аббатисе приезжал император Генрих IV, только что похоронивший жену. Он познакомился с молоденькой вдовой из Русской земли и влюбился так сильно, что решил жениться. Да и отец Евпраксии, князь Всеволод, считался среди государей Европы лицом влиятельным.

Венчание и коронование Адельгейды состоялось в августе 1089 года в Кельне. Впрочем, и новый брак не был для нее счастливым, потому что Генрих IV оказался жестоким и развратным человеком: он принуждал молоденькую жену к участию в оргиях, обычных при его дворе, и был поражен тем, что она рассказала об этом своему духовнику. Немецкая легенда говорит, что «первое время она молчала по женской стыдливости, а когда величина преступлений победила женское терпение, она раскрыла».

За разглашение подобной тайны разгневанный супруг подверг Адельгейду своего рода заключению, удалив всех ее друзей. Ярость Генриха была тем сильнее, что он ревновал жену к своему сыну от первого брака Конраду. Евпраксия имела, как свидетельствуют немецкие хроники, немало сочувствующих и преданных ей друзей. Поэтому она сумела, обманув бдительность стражи, бежать и встретилась с Римским Папой, который, выслушав ее рассказ, предложил ей выступить с обличением мужа на церковном соборе в марте 1095 года. По развратности и жестокости современники сравнивали Генриха IV с Нероном, и вступить с таким человеком в открытую борьбу было делом нелегким, требовавшим незаурядного мужества и личной отваги.

На церковный собор явились епископы Италии, Франции, Германии — всего четыре тысячи человек, слушателей же было тридцать тысяч, так что заседания пришлось проводить под открытым небом, в поле. Не щадя себя, Евпраксия-Адельгейда рассказала о всех издевательствах, которым ее подверг император. Это было, по существу, гражданским самоубийством и отчаянной местью мужу.

Беспощадная искренность, с которой выступила германская императрица, поразила современников. Ведь она не искала для себя ничего, кроме правды и справедливости, не добивалась власти или богатства. Генрих же вел изнурительную борьбу с Римскими Папами.

Прожив два года в Италии, при дворе Конрада, Адельгейда переехала в Венгрию. И хотя мы не знаем, была ли жива в это время ее тетка — венгерская королева Анастасия, родственные связи помогли Евпраксии чувствовать себя там хорошо. Узнав, что его жена нашла приют в Венгрии, Генрих стал требовать от своих послов, чтобы они добились ее выдачи, и Евпраксия вернулась на родину, в Киев.

Разоблачения Адельгейды помогли противникам Генриха и заставили его отречься от престола, а 7 августа 1106 года Генрих скончался. В декабре того же года Евпраксия-Адельгейда постриглась в монахини в Андреевском монастыре, в том самом, где настоятельницей была ее сестра Янка. Разумеется, в Киеве знали все подробности ее громкого процесса и осуждали не Генриха, а Евпраксию, которая осмелилась идти против мужа. И хотя мать ее, вдова князя Всеволода, была жива, Евпраксии-Адельгейде было на родине несладко.

Через два с половиной года, 9 июля 1109 года, Евпраксия скончалась в монастыре на тридцать восьмом году жизни.

Мир истории — часто мир неожиданных сближений! И на памятную еще по школе борьбу германского императора Генриха IV с Римскими Папами, с его хождениями в Каноссу и поражением интересно взглянуть в свете судьбы его жены — киевской княжны Евпраксии (в былинах ее зовут Апраксой-королевишной). Причудлива и прихотлива история: еще вчера существовавшее, сегодня так смыто, что и следов не найти. Но отдаленное веками сохраняется в тайниках народной памяти. Об этом невольно думаешь, вспоминая замечательных женщин Древней Руси.

Таковы судьбы киевлянок, носивших в Европе королевские короны.

В судьбе «Слова о полку Игореве» — великой древнерусской поэмы — удивительно то, что со временем споры о ней разгораются все жарче и ожесточеннее. Горы книг и статей о поэме в сотни раз превысили сам ее объем. Центральный женский ее образ — фигура Ярославны, жены князя Игоря. Мы следим в поэме за переплетением судеб самых различных князей — современной автору или далекой для него истории, — но именно Ярославна на городском «забороле стены», заклинающая солнце, ветры и Днепр помочь ее любимому мужу вырваться из плена, куда он попал после неудачного сражения с половцами, является, пожалуй, наиболее живым и ярким лицом «Слова о полку Игореве». В самом деле, при упоминании этого героического эпоса каждый второй невольно вспомнит: «Как же, как же, Ярославна летит зегзицею на Дунай…»