Мы с моей второй фрейлиной и Никиролом присели на небольшом балкончике, откуда открывался замечательный вид на виселицу. Очень живописно...

  Отец с матерью сидели на идентичном балкончике напротив.

  Сперва, объявили все преступления этого человека, включая то, что добавилось ночью - "покушение на принцессу", на что он угрюмо молчал, прожигая меня взглядом. Ну конечно, он то планировал, что ночью одна из его подружек меня покусает и я не буду мозолить ему глаза своим королевским видом. Что он на меня взъелся то? Неужели из-за того, что я устроила ему смертную казнь? Пф, мелочь какая...

  Никирол спокойно сидел и безучастно смотрел вниз. На то, как в предвкушении зрелища беснуется народ, а Кларис разглядывала знать и шепотом сообщала мне разную информацию, если с кем-то из присутствующих была знакома.

  - Ой, смотри, а вот Улия, она одна из претенденток на роль твоей фрейлины.

  А вот это меня заинтересовало, не так много девушек, которые согласились поприсутствовать на подобной казни, а девушка, на которую указывала Кларис, спокойно наблюдала за тем, как палач проверяет, все ли верно завязано, а глашатай перечисляет все его грехи. Девушка была высокой, светловолосой (не удивительно правда?), но если говорит об оттенках, то скорее русой, нежели чем пепельной блонди, как Гелла или Кларис, а значит эта Улия скорее дочка графа или барона. Аккуратна, симпатична, нельзя сказать, что красавица писанная, но что-то в ней определенно есть: брови вразлет, огромные глаза, цвет которых я не смогу рассмотреть из за того, что она не так уж и близко. Если говорить о фигуре, то девушка в теле: не сказать, что толстая, не сказать, что худая, но грудь есть, а талию она подчеркнула корсетом. Волосы собранны в свободную косу и закреплены на манер дракончика. Какой- то симпатичный парень пытался с ней заговорить (нашел время и место для знакомства...), но она строгим движением руки пресекла все его попытки и продолжила наблюдать за казнью.

  Пока я разглядывала Улию, на шею герцога Пармского уже навесили петлю. А Никирол шикнул на Кларис, которая самозабвенно рассказывала мне про эту Улию, что я, разумеется по случайности, пропустила мимо ушей.

  А потом состоялась казнь. Никирол шепнул, чтоб я не закрывала глаза, иначе это будет расценено знатью, как слабость, но в тот момент мне было все равно, что подумает знать. Кларис отвернулась, при всей ее циничности, даже она не смогла выдержать происходящее. А потом произошло что-то удивительное. Как только я закрыла глаза, для того, чтоб избежать лицезрения этого действа, к которому, я собственно говоря и стремилась, во мне будто открылось внутреннее зрение. Я будто бы взлетела над этой небольшой площадью и наблюдала за казнью с высоты. При этом я поняла, что могу двигаться... Летать, шевелить руками. А вот и я сижу... Черт, я сижу и при этом нахожусь вне тела? Время будто сквозь кисель проходило, поэтому я в замедленной съемке наблюдала, как палач выбивает из под ног герцога небольшую специальную тумбочку, услышала, как хрустнули позвонки у Пармского и поочередно выдохи всех присутствующие. Я смотрела в одну точку, но видела все, как будто мое тело могло наблюдать за происходящим каждой частичкой. Самое странное, что мое тело, сидящее на стуле на балкончике было неподвижно. Страшно. Что это со мной?..

  Никирол, который просил не закрывать глаза удивленно уставился на свое запястье. Как ни странно, отец с матерью сделали то же самое. После чего все их взгляды были направлены на меня, сидящую неподвижно. Все, что я увидела описать невозможно, потому что я приметила движение каждого, находящегося на площади. А потом это ощущение легкости и всезнания и всесилия закончилось, потому что Никирол больно ущипнул меня за запястье и вернулась. В эту же секунду тело на мгновение пронзило тысяча игл, а в глазах засверкали молнии. Никирол сидел и улыбался, а мать с отцом непонимающе смотрели на нас.

  - Что это сейчас было? - поинтересовалась я, прощупывая руки, чтобубедиться, что они осязаемы. Кларис, кого-то высмотрев втолпе убежала вниз, так что мы с Ники остались вдвоем.

  - А это твоя способность, - благоговейно ответил он.

  - Эммм, быть призраком?

  - Отделять душу от тела. Думаю,что со временем ты сможешь вселяться в животных и немного управлять сознанием человека... Этаспособность была у нашей прабабки - твоей тезки...

  - Но как это почувствовал ты?

  - Я просто дотронулся до твоего незримого знака на запястье. Узел всех твоих сил и способностей. У королевских семей есть такое особенное место.

  - А что это за незримый знак такой? - поинтересовалась я, разглядывая запястье, которое ну совершенно никак не отличалось от запястья обычного человека, и никаких знаков я там не наблюдала.

  - Ты чем меня слушаешь? - возмутился братец, - Говорю же, узел твоих способностей, именно оттуда исходят вся твоя сторонняя магия, магия, которой ты обладаешь на правах принадлежности к королевской семье...

  - А-а-а, - глубокомысленно ответила я, хотя мало что поняла. Ладно, по ходу разберемся с этой моей способностью. Разумеется, я была рада новоприобретенной способности. Но я уже владела огнем, водой и как-то их особо не использовала. Вот, что значит воспитание на Земле. Никакой магии, а сплошная техника, которой мы так привыкли пользоваться, постепенно забывая о более примитивном- писать письма, передвигаться на лошади и куча других дел, которым мне пришлось научиться, для того, чтоб выживать тут. А магия? Никак не могу привыкнуть, что по мановению моей руку и определенных эмоция я могу совершать что-то экстраординарное. Я периодически вообще забываю, что могу творить удивительные вещи...

  - Сегодня утром я пытался пробиться к Калебу... - произнес брат, помогая мне приподняться с этого неудобного стула, - Не пустили даже меня. Личное распоряжение короля. Лекарь сообщил нашему батюшке, что Калеб пока опасен, потому что с ядом он получил агрессию, но это пройдет к завтрашнему дню.

  - Вот и хорошо, - спокойно ответила я.

  - Ты странная, я думал, что ты будешь нервничать....

  - Я стараюсь об этом не думать, - пожала плечами я, - Я верю, что он выкарабкается. А если я буду переживать, я перестану мыслить логически. Поэтому я стихией заморозила в себе эмоции о Калебе.

  - То есть как стихией, - удивленно приподнял брови Ники.

  - Ну ты же знаешь, что свойство стихии поды - спокойствие, расчетливость. Поэтому на эти конкретные эмоции я наложила табу.

  - А в остальном?

  - А в остальном я все та же Виттория.

  - Никогда не слышал о разделении эмоции и силы... - пробормотал Никирол, я же не предала этим словам никакого значения.

  Пока интересы подруг не пересекаются, женская

   дружба может продолжать существовать.

  Женскую дружбу можно назвать

  просто пактом о ненападении.(с)

  - Здравствуйте девушки, вам посчастливилось присутствовать на отборе фрейлин для Ее Высочества принцессы Виттории. У нее достаточно высокие требования к дамам, которые в будущем будут окружать, поэтому каждой из вас придется пройти строгийотбор, - спокойно и равномерно говорила Геллинда.

  Отбор мы решили устроить в малой гостиной, расположенной в женском крыле дворца, дабы никакие мужчины нас не смущали. Хотя Ран с Маном пообещали, что обязательно будут поглядывать. Они, вроде как не вычислили ту саму крысу, которая подложила змейку мне в постельку.

  Мы с Геллой и Кларис восседали на небольших креслах во главе зала, девушек мы усадили на диваны напротив. Фани разносила угощения, а я пристально наблюдала, за поведением девушек. Они-то, наивные, считают, что до начала настоящего отбора у них еще есть время, но нет, отбор начался, как только они вошли в зал.

  Лишь трое из десяти поблагодарили Фани за угощения и напитки, которые она каждой вручала лично в руки. Одна из тех, кто ничего не сказал и даже не кивнул в благодарность (хотя Фани носилась, как совраска, пытаясь всем угодить) неаккуратно приняла чайную чашку и спустя несколько мгновений пролила чай на пышную юбку от платья. Во дворце, кстати, были достаточно строгие правила и всем девушкам полагалось ходить в длинных платьях. В Академии, к примеру, я без зазрениясовести ходила в брюках и рубашке. А тут иногда приходилось и корсет напяливать.