Декан кивнул:

— Вместе с тем я знаю о безупречном послужном списке профессора Мартина и о его репутации заведующего кафедрой. Поэтому я хотел бы просить вас, Джереми, внести вклад в разработку мер по преодолению последствий всех нарушений наших правил и регламентов. Я приглашаю вас присоединиться к нам, когда мы будем это обсуждать. — Жест декана означал, что Джереми может отправляться восвояси.

— Благодарю вас, — откашлявшись, сказал Джереми. — Но вначале я хотел бы переговорить с профессором Эмерсоном.

— Его показания внесены в протокол. Меган снабдит вас копией.

— Поскольку я являюсь непосредственным начальником профессора Эмерсона, мне необходимо задать ему ряд своих вопросов. Вряд ли вы станете возражать против моего права.

— Хорошо, — нахмурился декан. — Даю вам пять минут.

Кивнув, Джемери направился к выходу, ожидая, когда Габриель к нему присоединится.

Габриель пресек попытки Джона пойти вместе с ним и медленно двинулся вслед за своим старым другом. Плечи профессора Эмерсона были понуро опущены.

— Что за дерьмовую комедию вы тут устроили? — шипящим шепотом спросил Джереми, поворачиваясь спиной к комитету.

Габриель тоже повернулся спиной.

— Они собирались приостановить слушания и пойти по новому кругу опроса свидетелей. Это могло растянуться на недели. Джулианна потеряла бы свое место в Гарварде, не говоря уже об опасности наказания за «мошенничество в академической сфере» и лжесвидетельство.

— И чего вы добились своим великодушием? Декан вправе выгнать вас!

— Прежде чем я стал отвечать на их вопросы, мой адвокат узнавал насчет смягчения мер наказания. Декан согласился на это при условии, что я не замешан ни в какой преступной деятельности.

Джереми обеими руками поскреб лицо.

— Итак, вы ринулись вперед и признали все? Вы что, спятили? Вы должны были бы молчать, не раскрывая рта.

— И разрушить жизнь Джулианны? Никогда!

Джереми окинул коллегу долгим холодным взглядом:

— Университетская администрация может аннулировать ваш контракт. Если вас выгонят, ни один университет не возьмет вас к себе. На вашей карьере будет поставлен крест.

— Мне наплевать, — ответил Габриель, и его лицо стало еще жестче.

— Зато мне не наплевать! — взбеленился Джереми. — Я не собираюсь из-за какой-то аспирантки терять своего лучшего профессора. Вы же знаете: нам сокращают фонды. Я не смогу вас заменить. Очень скверно, что у нас только один специалист по Данте. Как я без вас смогу поддерживать кафедру на должном уровне?

— Это не моя проблема.

— Да, черт вас дери, не ваша! — буркнул Джереми, сердито блеснув глазами. — Вы с Джулианной и эта Криста одним махом уничтожаете мою кафедру. Даже если я получу разрешение заменить вас, кто согласится работать у меня, когда история с жалобой Кристы просочится за пределы кафедры? Я уж не говорю о вашей интрижке с Джулианной!

— Это не было интрижкой, — упрямо возразил Габриель. — Декан обещал полную конфиденциальность. Потому я и согласился давать официальные показания.

Джереми недоверчиво покачал головой:

— Неужели вы до сих пор не поняли? Я ваш друг. А по вашей милости я в глазах декана оказался полным дебилом. Весьма вероятно, что теперь они возьмутся и за меня и начнут выяснять, что я узнал и когда. Одному богу известно, сколько таких комитетов я еще должен буду пройти! Возможно, дойдет и до суда!

— Мне неприятно это слышать, — сдавленно произнес Габриель.

— Вам неприятно слышать, а мне это — расхлебывать. Я и так выгляжу идиотом, позволившим профессору-хищнику испортить жизнь двоим аспиранткам. Вам еще повезло, что Тара заседает в этом комитете. Будь она председателем комитета по делам женщин, она подвесила бы вас за яйца посреди кампуса.

Габриель расправил плечи:

— Я скажу им, что вы ничего не знали, и приму все последствия на себя.

Джемери подошел почти вплотную и, глядя в глаза своему молодому коллеге, сказал:

— Только мне еще не хватало ваших дурацких игр в мученика. Защищая ваши отношения с мисс Митчелл, вы уже причинили вред достаточному числу людей. Теперь под угрозой оказалась и моя задница. Как вы думаете, что будет с вашей Джулианной, если вас вышвырнут из университета?

— Если только меня попытаются выгнать, я подам в суд.

Джереми уперся руками в бока:

— Это будет крайне запоздалым выстрелом. Едва только вас вышибут и в Гарварде об этом узнают, на магистратуру Джулианны ляжет большое грязное пятно. Вы порушите и ее, и мою репутацию, а также репутацию всех остальных профессоров, студентов и аспирантов моей кафедры. Ваша кисть замарает каждого из нас. — Джереми покачал головой. — И как только вы могли так с нами поступить.

Габриель молчал, медленно сжимая и разжимая кулаки.

Джереми громко выругался и уже собирался уйти, когда Габриель схватил его за руку:

— Я виноват.

— Слишком поздно извиняться.

— Я даже не предполагал, что это может затронуть вас и всех остальных. Мне такое и в голову не приходило. — Габриель умолк, и лицо его исказилось мучительной гримасой. — Помогите нам. Пожалуйста.

Джереми не верил своим глазам. Профессор Эмерсон, охваченный паникой и отчаянием. Такое он видел впервые.

— Пытаясь защитить Джулианну, вы наделали кучу ошибок. Вам нужно было все отрицать.

— Тогда декан подверг бы наказанию ее или затянул расследование на долгие недели.

— В будущем году она могла бы вновь подать заявление.

— И получить немедленный отказ. Чем дольше тянется расследование, тем больше вероятность утечки информации. Университетский мир тесен, и вы это знаете.

— Да, я это знаю, — качая головой, согласился Джереми. — И вам следовало это знать, прежде чем трахать аспирантку.

Лицо Габриеля побагровело. Он угрожающе шагнул к Джереми.

— Я ее не трахал.

— Разумеется, нет, черт вас дери! Только почему-то нас всех поимели по полной, — огрызнулся Джереми.

У Габриеля раздулись ноздри, но он подавил желание резко ответить и промолчал.

Джереми окинул друга долгим, изучающим взглядом:

— На первом месте у меня стоит кафедра. Но я не хочу, чтобы у вас или у Джулианны сломалась жизнь. И так полным-полно молодых женщин, пострадавших от рук своих профессоров. Думаю, с этим вы согласитесь? — (Габриель молчал, плотно сжав губы.) — Я помогу вам, но теперь мы будем играть по моим правилам. Понятно? Я не намерен рисковать всем, дабы у вас не возникло поползновения еще раз нас обгадить.

Габриель задумался, потом кивком выразил согласие.

— А теперь мне лишь остается убедить декана удовлетвориться унцией вашей плоти вместо фунта.

Едва заметно кивнув Габриелю, Джереми вернулся к столу, за которым сидели члены комитета, и присоединился к их дебатам.

Габриель опустил голову, позволив себе сдержанный вздох облегчения.

К тому времени, когда Меган пригласила обеих женщин вернуться в зал, ногти Джулии были обкусаны до мякоти, а уровень адреналина в крови Сорайи достиг высшей отметки.

Войдя, Джулия сразу же взглянула на Габриеля. Вид любимого потряс и огорчил ее. Габриель сидел, подавшись вперед. Сгорбленный, с опущенной головой и плотно зажатыми между колен руками.

Джулия впилась в него взглядом, мысленно умоляя посмотреть на нее.

Но Габриель не поднял головы.

Рядом с ним, скрестив руки на груди, сидел профессор Мартин. Вид у завкафедрой был весьма понурый.

— Мисс Митчелл, позвольте сразу же перейти к делу, — обратился к ней декан. — На основании признаний, сделанных профессором Эмерсоном, обвинения с вас сняты. Мы уведомим секретариат о том, что оценка, выставленная вам по семинарам профессора Эмерсона, считается действительной. — (Джулия даже рот раскрыла — настолько ее потрясли слова декана.) — Мы сделаем все возможное, чтобы в дальнейшем вы не становились жертвой каких-либо противоправных действий. — Декан сердито поглядел в сторону Габриеля. — Если профессор Эмерсон снова вторгнется в вашу жизнь или если у вас возникнет беспокойство по поводу возможных последствий ваших прежних отношений с ним, прошу незамедлительно сообщить об этом профессору Мартину. У вас остается право подать жалобу на домогательство со стороны профессора Эмерсона, однако вы должны это сделать в течение шестидесяти дней с момента подачи вашей последней работы по программе магистратуры. — Декан кивнул в сторону Сорайи. — Уверен, ваш адвокат объяснит вам все нюансы законодательства, касающегося различных видов домогательства. Я знаю, вы подали жалобу на мисс Петерсон, но мы все надеемся, что результаты нынешнего слушания побудят вас обеих отозвать свои жалобы… Это все, мисс Митчелл. Вы свободны. — Он зашелестел бумагами.