Мадина резко разворачивается, открывает входную дверь и уходит. Меня колотит от всего, что она сказала, в первую очередь потому, что на каком-то интуитивном уровне я чувствую, что это правда. Карим меня не любит, и дальше он будет обращаться со мной, как с продажной девкой. Во-вторых, потому что у меня не хватило сил ответить ей что-нибудь столь же резкое и обидное. Я просто не знаю, что?

Мой телефон в кухне разрывается мелодией. Наверное, мама звонит, но я не тороплюсь снимать вызов. Мне нужно успокоиться. Только вот, как это сделать? По сути Мадина не сказала и не сделала ничего, чего я сама не сделала в прошлом. Я тоже высокомерно считала, что мы должны быть с Каримом вместе, что Мадина ему не подходит. Я залезла к нему в постель. Разрушила их свадьбу. А теперь нас ней будто поменяли местами. Если Мадина не блефовала, и действительно сможет пойти против отца, лишь бы Карим был с ней, то вероятность того, что он на самом деле останется с Мадиной, очень высокая. А у меня в груди щемит. Я же сама хотела от него отказаться, но сейчас мне так больно от того, что я никогда не стану для него той, ради кого он наплюет на все.

А вдруг Карим вообще заберет нашего ребенка, женится на Мадине, а я буду приходить временами, чтобы провести со своим сыном или дочкой время?

Нет-нет... он так не поступит... Просто не может поступить! Он же не так жесток! Не так?

******

Звонила мне действительно мама. Немного успокоившись после разговора с Мадиной и умывшись прохладной водой, я ей перезваниваю. Оказывается, мама уже села в машину и направляется ко мне. Спрашивает, нужно ли что купить? Я, конечно же, отвечаю, что у нас все есть, но мама все равно заезжает в магазин и примерно через полчаса звонит в дверь и заходит в квартиру с пакетом каких-то продуктов. Я к этому моменту уже успела привести себя в божеский вид и накрыть на стол.

- Привет, мамуль. Я так рада, что ты смогла приехать.

- Здравствуй еще раз, Нимб. Ты снова блондинка. Ну наконец-то! - она позволяет мне себя обнять, после чего передает пакет с покупками. Он совсем не тяжелый. Я отношу его в кухню, куда приглашаю маму, и достаю из пакета мед, орехи, несколько видов колбас и собранный чай.

- Спасибо, мам. Давай, садись за стол, сейчас я еще чай заварю.

Мама крутит головой, внимательно разглядывая квартиру, словно впервые ее видит, хотя, может дело в том, что она впервые видит в ней меня?

О Мадине, пока мама здесь, я стараюсь не думать, и о ее словах тоже. Это все слишком болезненно. Мне не хочется портить себе настроение размышлениями о наших с Каримом отношениях, и о том, что он ничего ко мне серьезного не испытывает.

- Мам, ну как вы с Гаясом? Немного отошли от... нашей новости? - спрашиваю нервно, засыпая купленную мамой заварку в заварочник.

Она тяжело вздыхает и садится на стул, пододвигает к себе блюдо, в которое я выложила приготовленную еду, несколько раз взмахивает ладонью, словно пытается притянуть к себе аромат.

- Все неплохо. Мы приходим в себя. Но недавно у Гаяса снова возник конфликт с отцом Мадины, из-за чего он сам не свой... Он уже не молод, чтобы такие стрессы переживать, но... справляется.

Мне опять становится стыдно за то, что из-за меня отчиму плохо. Точнее, из-за нас с Каримом, но, думаю, для мамы важнее мои поступки, а не его.

- Давай, я наложу тебе поесть. Оценишь хоть.

- Откуда ты знаешь про любимое блюдо Гаяса? Или... ты просто так это приготовила?

- Карим подарил мне кулинарную тетрадь своей матери, - решаю не скрывать этот факт хотя бы для того, чтобы мама подумала, что у нас все в порядке и передала это мужу. - Там есть заметки, кто и что любил.

Мама удовлетворенно кивает и берется за вилку, когда я накладываю ей еду. Аккуратно насаживает кусочек мяса и риса и пробует.

- Очень вкусно. Достойно, дочка. Мне нравится.

Не могу сдержать довольной улыбки от маминой похвалы. Это так приятно, когда кто-то оценивает результат твоих стараний, особенно, если стараешься изо всех сил, как я, потому что иначе точно не вышло бы.

- Как у вас с Каримом? Вы ладите?

- Более-менее, мам. Постепенно, думаю, станет еще лучше.

Вообще, я не уверена в этом, но как уже сказала, маме не за чем знать сий факт.

- Хорошо, я за тебя рада.

Мы еще довольно долго болтаем. Напряжение, которое чувствовалось от мамы по телефону и в самом начале, когда она только приехала, постепенно исчезает. Мы снова две подружки, мама и дочка, и все у нас хорошо.

Перед отъездом она интересуется, назначили ли мы с Каримом дату свадьбы.

- Гаяс все время дергается. Переживает, что вы не станете официально оформлять отношения. Ты же понимаешь, как это важно для него...

- Я понимаю, мам. Как только определимся с датой, я сразу сообщу.

Боже, это давление меня угнетает. Все было хорошо до вопроса про свадьбу.

Карим сказал, что мы не будем торопиться, а я уже не знаю, что лучше, а что хуже. С одной стороны давление родственников и окружающих, с другой - страх, что я, даже выйдя замуж за Карима, останусь для него пустым местом. Теперь еще один страх - что он все же уйдет к Мадине и заберет нашего ребенка с собой. Я этого не переживу...

Проводив маму, прибираюсь в кухне, спальне и даже в душе - в общем, везде, лишь бы хоть как-то унять внутреннюю тревогу. Вечером, когда с работы возвращается Карим, я уже настолько заела себя собственными мыслями, что даже не испытываю предвкушения относительно того, понравится ли ему приготовленное мной блюдо. Словно робот, я достаю все из холодильника, перекладываю в специальную емкость и ставлю в духовку, пока Карим моет руки в ванной.

Начинаю нарезать овощи, когда он появляется в кухне, подходит ко мне со спины, и первым делом отводит мои волосы назад, целует в шею. Его ладони скользят по моей талии, пальцы собирают ткань платья и тянут его вверх. Между ног тут же появляется знакомая пульсация, которая порядком мне надоела!

- Привет, - хрипит он, не прекращая облизывать мою шею.

- Может, ты сначала поешь?!

- Потом поем. Сначала тебя хочу.

Он забирает у меня нож, отводит в сторону доску с овощами, после чего нагибает меня над столом и стягивает трусики до колен.

- Я тебе не причиню вреда.

Я закрываю глаза от наслаждения, когда член Карима упирается мне между ног, проталкивается в меня, порождая хлюпающий звук от соприкосновения с моей влажностью и теснотой. Пальцами сжимаю края стола, прикусив губу до крови.

Карим начинает двигаться почти сразу. Его толчки медленные и глубокие, дыхание шумное и хриплое. Он наклоняется ниже, облизывает мою шею, затем сжимает волосы на затылке. Посуда на столе гремит, пока Карим меня трахает, часть овощей падает на пол, но мне так плевать, потому что я ни о чем не могу думать, когда он внутри, кроме кайфа, от которого меня колотит.

Карим просовывает одну руку между мной и столом и кладет ладонь на живот, слегка поглаживает, вызывая мурашки. Удивительно, но несмотря на довольно экстремальную позу, он не давит на живот и не вызывает абсолютно никакого дискомфорта своими действиями.

Я кончаю с протяжным стоном, следом за мной кончает Карим, вытащив член и надавив им между ягодицами. Чувствую, как сперма стекает по моим бедрам и промежности. Он собирает ее пальцами, размазывает по клитору, втирает в половые губы и анус. Мои ноги дрожат от ощущений. Тело слишком чувствительное сейчас, словно превратилось в один сплошной нерв.

- Нужно в душ, - выдыхает он спустя какое-то время. - А потом поужинаем.

Я пошевелиться не могу. Так и продолжаю лежать на столе, щекой прижавшись к столешнице, поэтому Карим сам меня поднимает и несет в ванную. Там я кое-как беру себя в руки и начинаю смывать следы нашей близости со своего тела. Карим моется вместе со мной. Я задумчиво поглядываю в его сторону. Судя по расслабленным плечам и спокойному выражению лица, его ничуть не стесняет сий интимный факт, ведь мы сюда не за сексом пришли. Сейчас мы напоминаем обычную семейную пару, но не следует забывать, что мы все же не совсем обычные.