– В общих чертах можно сказать, что евро – это глобальный механизм перераспределения долларов между мировыми игроками. Конечно, есть и другие функции. В какой-то степени интегрирующаяся Европа пытается выставить евро в качестве противовеса доллару. И более того, Европе позволяют действовать подобным образом, пока она не выходит за собственные границы. Однако при первых же попытках евро заявить о себе серьезно на внешних рынках со стороны доллара последует удар. Следует помнить, что западнистское сверхобщество хоть и зависит от работы не одного, а нескольких механизмов, но каждый из них является уникальным и не может иметь конкурентов или дублеров.

Подобно тому как европейское сообщество стран является вторичной частью западнистского сверхобщества, подчиненной США, евро является вторичной валютой, производной от доллара, олицетворяющего собой глобальный денежный аппарат. Поэтому перепады курса между этими двумя валютами, падение одной и возвышение другой есть элемент великой «шахматной» игры, которая ведется одновременно на тысячах досок в различных измерениях с постоянно меняющимися правилами.

– Что может привести к реальному ухудшению положения американской валюты?

– Падение долларовой системы возможно только в случае общего социального спада западнистского мира. Для этого вооруженные силы США и блока НАТО должны начать терпеть поражения – сперва в одном регионе, потом в другом и так далее. Западные лидеры это понимают. Вот почему американские власти так осторожно подходят к проведению военной операции против Ирака, они хотят действовать наверняка. Поражение или неудача в Ираке страшны не только гибелью сотен или даже тысяч военнослужащих, но созданием предпосылок для краха всего западнистского сверхобщества, поскольку военное поражение здесь немедленно сказывается в финансовой сфере, средствах массовой информации, политической среде.

– Одинаковые ли функции выполняет доллар внутри западнистского сверхобщества и во внешнем мире?

– Есть сходства, есть различия. Во внешней среде доллар в большинстве случае выполняет роль средства поощрения или наказания. Допустим, что касается России, то сегодня глобалистский Вашингтон заинтересован в хороших отношениях с Кремлем, поэтому в его интересах поддерживать стабильный курс рубля. Но если вдруг по каким-то причинам потребуется «уронить» рубль – недели не пройдет, как случится очередной дефолт или что-нибудь в этом роде. Стабильность национальной валюты по отношению к доллару и есть фактор поощрения. В свою очередь, нестабильность применяется, когда надо сместить неугодное правительство. Вот вам пример того, как долларовый механизм выполняет роль мощнейшего средства управления и манипулирования.

Внутри западнистского сверхобщества функции доллара более многообразны. Денежный механизм пронизывает Запад сверху донизу, вплоть до рядовых граждан, иначе западнистский человейник не смог бы существовать. Банки выполняют те же функции, какие в советском сверхобществе выполнял партийный аппарат – распределяет людей по социальным ячейкам общества, предоставляет работу, жилье, дает возможность получить образование, гарантирует право на отдых и лечение. Причем все эти блага в такой же степени доступны члену западнистского сверхобщества, в какой они были доступны члену советского сверхобщества. И доллар как средство распределения, возможно, даже исполняет свои функции более эффективно, чем это делал когда-то советский партийный аппарат.

– Александр Александрович, американская политика подвергается яростной критике в странах Европейского союза. Крепко достается от ЕС и России. О чем, на взгляд социолога, говорят эти разногласия?

– Мой ответ может показаться вам парадоксальным: приведенные вами примеры свидетельствуют о тесном сближении США, России и Западной Европы, крепко спаянных вместе, все более и более набирающим силу процессом глобализации. Возьмем, например, операцию по освобождению заложников в Москве. Я следил за тем, как ее освещали в западных СМИ. Как вы могли видеть, действия Кремля одновременно и одобряют и порицают. Причем поступают подобным образом зачастую одни и те же люди в одних и тех же изданиях. Меня как социолога это не удивляет – это нормально. Даже в сравнительно небольших человеческих объединениях люди интригуют друг против друга, такова человеческая натура. Идет эволюционный перелом. И все, что происходит сегодня в мире, не является однозначным. Смысл происходящих событий меняется со временем. Даже прошлое является изменчивым. Однако определенные тенденции все-таки выделить можно.

Главный вопрос для исследователя: какие силы на планете сегодня играют доминирующую роль? Безусловно, США, представленные администрацией Джорджа Буша. В России таковыми является Кремль, представленный администрацией Владимира Путина. Что касается Западной Европы, то четко выраженной структуры там не просматривается. Но доминируют политические силы, склоняющиеся к линии Джорджа Буша. Англия, Франция и Германия – как бы ни сопротивлялись две последние страны – все равно тяготеют к США. Таким образом, можно сделать вывод, что сегодня происходит интеграция западного мира под эгидой США. И газетная пена не может помешать глобальному процессу американизации Западной Европы, России, да и самих США. Это могучий поток, его ничем не свернешь.

– А что составляет социальную сущность американизации? Приведет ли усиление того или иного аспекта в США к аналогичному усилению этого же аспекта в России и Западной Европе?

– По моим расчетам, социальной сущностью американизированной эволюционной тенденции является ослабление того аспекта, который ранее назывался либеральной демократией и, соответственно, тяготение к своеобразному тоталитаризму. И подобное воздействие явным образом прослеживается в самих США, хотя определенные политические силы отчаянно сопротивляются этому. Но посмотрите на голосования в Конгрессе США: какими бы там ни были громкими протесты, все равно Конгресс, по идее являющийся хранителем и мерилом демократии, вынужден совершать определенно недемократические движения. В России очевидным образом происходит усиление этой тоталитарной линии. Власть Кремля усиливается. А то, что образует демократический аспект российской власти, не имеет никаких шансов перехватить инициативу. И в Западной Европе происходит то же самое, но не так явно как в США и России. Все-таки Западная Европа – колыбель демократии, темпы американизации там более медленные, чем в России. Но все равно дело сведется в итоге к демократическому тоталитаризму.

– Когда американская элита утверждает, что Европа в отличие от России не понимает новых политических реалий, на самом деле за этим стоит недовольство США темпами американизации Европы?

– Совершенно верно. Я немного понимаю сущность европейцев, все-таки по форме и по сути американцы поступают не по-европейски – грубо, прямолинейно, иногда слишком открыто. У западноевропейских правящих кругов нет принципиальных возражений против американской линии, но они предпочли бы многое делать по-своему, если можно так выразиться, по-джентльменски. США открыто заявляют, что будут бомбить Ирак, а Западная Европа, соглашаясь в душе, обязательно при этом выскажет свои сожаления и переживания. Вот Кремль, и тут не надо строить иллюзий, прямо идет в фарватере американской политической стратегии. Россия тоже ведет себя не по-европейски. Если Западная Европа поддерживает США с оговорками и извинениями, то Россия притворяется несогласной с американцами, но по существу выступает более решительным союзником США, чем Западная Европа.

– Россия в большей степени американизированная страна, чем Западная Европа?