Когда у Гари Гарнера осталось девятьсот долларов, он решил пополнить свою кассу. 125 000 долларов — не больше и не меньше — такую сумму он решил раздобыть. В тот же день он принялся за осуществление проекта. Затраты сразу же сожрали шесть сотен из его неприкосновенного запаса.

Но Гари и бровью не повел — он привык к риску, большие затраты не пугали его. Кроме того, действовать надо было быстро, если хотел заполучить намеченный куш! Во всяком случае, все пути к отступлению были отрезаны, дело раскрутилось, как карусель: Гарнер распланировал все до последней мелочи. Сара Гарнер, его жена, была его единственной помощницей.

Когда Гари под вечер приехал домой, он в последний раз поставил в гараж свой «крайслер» и вытащил из замка зажигания ключ. Потом обошел кругом зеленый деревянный дом, погладил все углы, постукал носком ботинка по кирпичному фундаменту — здесь они с Сарой прожили последние пять месяцев, — единственные жильцы этого старого дома на окраине Чикаго.

«Скоро надо опять платить за квартиру, — подумал Гари, проскальзывая на кухню. — А вот за следующий месяц они уже, наверное, платить не будут». Не иначе, как перст Божий указал Гари полгода назад на этот дом на тихой улице. Соседский участок был отгорожен густой стеной деревьев и проволочной сеткой. Граница его начиналась в двухстах ярдах к западу. Невозможно было разглядеть, что делается у соседей. Кроме того, сосед Гарнера не отличался любопытством, что было Гари на руку.

Сначала он собирался провести в этом доме только зиму, весной появлялись возможности получить ангажемент.

А тут недели две назад ему в голову пришла гениальная мысль, как вырвать из цепких лап судьбы крупное состояние.

Если быть до конца честным, то Гари должен признаться, что идея разбогатеть одним махом родилась не в его мозгу, а в голове другого. К сожалению, тот, другой, уже умер. Творец оставил Гари свою идею в старой книге, названия которой Гари уже не помнил.

Повсюду зажглись огни, начался дождь. Подгоняемый ветром, он, ярясь, хлестал по окнам. Стекла тоненько позвякивали.

Гарнер принял душ. и завалился в постель, пытаясь вздремнуть. Но это ему не удалось.

Он встал и начал одеваться. Отобрал старые, но крепкие вещи: джинсы, клетчатую рубаху, армейские башмаки и куртку с подстежкой. Потом вместе с женой они выпили виски. Он всегда любил приложиться к виски, когда идет дождь.

— Твое здоровье, девочка! — сказал он.

— Дать Шляпу? — спросила Сара.

— Кепку, — голос почему-то сел, перехватило дыхание. Когда он был уже готов к выходу, Сара на мгновенье прильнула к нему.

— На «крайслере» насос для воды верещит, как влюбленный кенар, — сказал он, выпуская руки. — Ну, будь здорова, дорогая!

— Я обожаю влюбленных кенаров, Гари, — улыбнулась Сара.

Он погладил ее по щеке.

— А машины почему-то не любят подобных верещаний. Надо починить.

— Мы ведь увидимся? — обронила она робко.

— Со временем… непременно…

Гари отвернулся от Сары и сошел вниз, в прихожую. Ее легкие шаги уже слышались в кухне. Она налила крепкий кофе в его старую походную фляжку, закрыла горлышко и положила фляжку в потасканную парусиновую сумку, задернула молнию. Когда Гари вошел в кухню, Сара крепко обняла его. В ее глазах блеснули слезы, Гари заметил их:

— Девочка, тебе грустно? Она смахнула слезы.

— Да что ты! Такая актриса, как я, и паниковать?! Потом она потушила свет.

Перед дверью они замерли, тесно прижались друг к другу.

— Ты ничего не забыла? — спросил Гари.

Гари не увидел, а почувствовал, как она покачала головой. И все равно он еще раз перечислил главные пункты плана, самые важные.

— Через сутки ты идешь в полицию и заявляешь, что я пропал. Можешь подождать с этим до послезавтра. Лучше подождать подольше, будет выглядеть убедительней. Станешь говорить, что я пошел на озеро удить. Часов через десять они меня найдут, а спустя два дня ты спокойно пойдешь в компанию «Интеральянс».

Она не обронила ни слова, ответила тихим рукопожатием.

— В «Интеральянс», прямо к кассе.

В саду и за садом хозяйничал дождь, один только дождь… Гарнер унял волнение. Закрыл дверь, прошел по мокрой траве до конца участка, где в одном из кустов заметен был просвет. Он пересек шоссе между двумя медленно идущими автобусами и зашагал на восток. Через два часа ходьбы Гари сел в автобус возле парка. Незадолго до полуночи вышел на конечной остановке, за Калмет Харвер. Это было недалеко от того места, где он обычно ловил рыбу.

…Улица слабо освещалась редкими газовыми фонарями. Гарнер прошел с милю и насчитал три машины, которые проехали мимо него. Ему показалось, что черный «бьюик» сделал это дважды. Он насторожился, но тут же успокоил себя. Ошибся, показалось…

Когда Гарнер свернул на дорогу, ведущую к берегу, он увидел уже знакомый «бьюик» в третий раз. Тот медленно проехал мимо. Шофер пристально посмотрел на Гари. Теперь сомнений не оставалось — это был тот самый «бьюик»: стекло на его левой задней фаре было более светлого цвета, чем на правой.

«Наверное, кого-то ищет, — подумал Гарнер, — но не меня, это точно. То, что сегодня ночью я здесь „ умру“, знают только двое — я и Сара».

Он почувствовал песок под резиновыми подошвами. Мостки развалились. По-видимому, нет хозяина, некому привести их в порядок. Вот и порезвилась здесь непогода.

Загородившись от ветра, он закурил. Открыл сумку и сделал глоток из фляжки. Кофе был еще горячий. По телу разлилось тепло. Сара налила в кофе две столовые ложки коньяка, она знала, что он любит кофе с коньяком.

Под фляжкой лежал старый пиджак. Гари вынул его и развернул: все должно выглядеть так, будто он утонул, когда удил рыбу. Он должен намочить его, протащить по песку и положить на мостках возле воды — так, чтобы его легко можно было найти.

Рука Гари скользнула по подкладке — бумажник лежал в кармане, в нем были билет на автобус, немного денег, визитная карточка с новым адресом и удостоверение.

Будучи от природы осторожным, просмотрел все бумаги еще раз, подсветив фонариком:

— Вроде бы все в порядке… — И вдруг чертыхнулся: так и есть — перепутал документы!.. Как он этого боялся! В бумажнике оказалось удостоверение, по которому он собирался жить после своей «смерти», пока Сара не получит деньги по страховке. Гари спешно обшарил все карманы, но другого, нужного, удостоверения не обнаружил.

«Наверное, оставил дома, — подумал он, — другое просто исключается!»

Он стал лихорадочно искать выход. Без нужного удостоверения акция со страховкой летит к дьяволу. Гари взглянул на часы: половина первого. Последний автобус уже укатил, теперь до пяти часов утра отсюда не выбраться. Если бы был телефон, он позвонил Саре, а так… Можно погореть. Лучше подождать до следующего вечера, съездить домой, взять нужное удостоверение и начать все сначала. Задержка на двадцать четыре часа — что она значит в сравнении с тем счастьем, что ожидает его впереди!

«Все не так уж и плохо! — утешил он себя. — Зато повидаюсь с Сарой!»

Гари засунул пиджак обратно в сумку, но фальшивое удостоверение предусмотрительно оставил у себя, под рукой: «Вторично ошибки он не допустит!»

Гарнер выкурил одну за другой пару сигарет и стал отыскивать укромное местечко, где можно было бы отсидеться до завтрашнего вечера. Вспомнил, что дальше, там, где начинается крутой берег, есть намытые дождями и ветром пещеры, входы в них прикрыты колючим густым кустарником.

Память не подвела: он нашел удобное лежбище и заполз в него, постарался заснуть, но… промозглая сырость пробирала до дрожи. Выпил полфляги кофе, почувствовал странную тяжесть, захотелось спать. Тянуло вниз, будто к ногам привязали пудовую гирю и бросили в реку.

Он опускался все ниже и ниже, все глубже и глубже… а дна все не было. И вдруг ему показалось, что веревка, которая связывала его с поверхностью, оборвалась. Он стал задыхаться и… проснулся.