– Берите пример с Рабиновича – плохой солдат, а старается!

729.

Генералу представляют отличников боевой и политической подготовки. Они делают шаг из строя и представляются:

– Соколов!

– Сокол! – говорит генерал.

– Орлов!

– Орел! – говорит генерал.

– Рабинович!

– Тоже птица! – говорит генерал.

730.

Еврея спрашивают, почему он не хочет вступать в партию.

– Обязанности у меня будут, как у коммуниста, а права – как у еврея!

731.

Старый еврей с сыном смотрят футбольный матч по телевизору.

– Автор гола – Гершкович! – объявляет комментатор.

– И ты думаешь, они этот гол защитают? – скептически говорит отец.

732.

Объявление: "Меняю одну национальность на две судимости. Согласен на большие сроки."

733.

Африканский диктатор Иди Амин говорит Брежневу:

– Мы своих евреев съели, а вы не можете, что ли?

– Мы их не перевариваем!

734.

Штирлиц, внедренный в гестапо, сгорел так: Мюллер вызвал его и, желая испытать, сказал:

– Нам стало известно, что вы еврей!

– Я русский, русский! – вырвалось у Штирлица.

735.

Начальник отдела кадров задумчиво смотрит на еврея:

– Вы нам по профилю не подходите.

736.

В отделе кадров:

– Здгавствуйте!

– До свиданья!

737.

– Алло! Моя фамилия Рабинович. Вам нужны такие специалисты?

738.

– Мы бы вас взяли, но нам нужен сотрудник со знанием высшей математики.

– Я окончил мех-мат.

– Очень хорошо, но нужно также знать ядерную физику.

– Я также окончил физфак.

– Замечательно! Но дело в том, что в Ашхабаде у нас есть подшефное предприятие, так что нужно знать туркменский язык.

– Я знаю туркменский язык.

– И долго ты еще будешь надо мной издеваться, жидовская морда?!

739.

– Рабинович, где вы работаете?

– На железной дороге.

– И много там наших?

– Двое осталось: я и шлагбаум.

740.

Хрущеву представили на утверждение список кандидатов на пост главного раввина московской синагоги.

– Вы что, с ума сошли? – заорал Никита Сергеевич. – У вас же здесь одни евреи!

741.

В Политбюро решают, как поступить со снятым Хрущевым.

– Я предлагаю подыскать ему тяжелую работу.

– А я предлагаю дать ему еврейский паспорт – пусть устраивается на работу сам!

742.

– Товарищ кадровик, вы принимаете на работу с фамилиями на «ич»?

– Нет!

– А на «зон»?

– Еще чего!

– А на «ко»?

– Это – пожалуйста.

– Коган! Иди сюда!

743.

– Что такое чудо-юдо?

– Еврейское дитя, принятое на мех-мат МГУ в этом году.

744.

Еврей поступает в аспирантуру на кафедру истории. На экзамене по истории он отвечает на все вопросы, но от него требуют все новых имен и дат.

– Историку нужна особенно хорошая память! – говорят ему.

– О, у меня прекрасная память. Себя я помню с восьмидневного возраста: надо мной склонился седобородый еврей и отрезал мне путь к поступлению в аспирантуру!

745.

В раю – выборы секретаря партийной организации. Кандидатура Карла Маркса отклоняется: во-первых, непролетарское происхождение, во-вторых – еврей.

746.

На выборах секретаря в райской парторганизации была выдвинута кандидатура бога.

– У меня отвод! – поднимается один. – У него сын в Израиле.

747.

Еврейский муж с русской женой подали на отъезд в Израиль. Ей разрешили, а ему нет – из-за пятого пункта.

748.

Рабиновича не берут на работу несмотря на то, что он русский.

– С такой фамилией я лучше еврея возьму! – говорит начальник.

749.

– Будет ли при коммунизме пятый пункт в паспорте?

– Нет, будет шестой: "Был ли евреем при социализме?"

750.

Военный коммунизм. Обмен телеграммами между Саррой и ее мужем, находящимся в Красной Армии:

"Должна сажать картошку. Некому перекопать огород".

"Не перекапывай. В огороде зарыт пулемет".

"Приходили чекисты. Перекопали весь огород".

"Сажай картошку".

751.

Во время челюскинской эпопеи разрешалось посылать лишь телеграммы, связанные со спасением челюскинцев. Телеграмма Рабиновича: "Нашли Леваневского или не нашли, высылай всю партию муки".

752.

Один еврей встречает другого.

– Хаим, ты где работаешь?

– На доменной фабрике.

– Чугун выплавляете?

– Нет, домино делаем.

– А почему ты не на работе?

– Потому что я работаю вырезателем дырочек.

– Так почему же ты их не вырезаешь, а по городу болтаешься?

– Я устроился в цех, выпускающий дупель пусто-пусто.

753.

Рядом сидят два нищих. У одного написано: "Подайте инвалиду войны". У второго – "Подайте бедному еврею". Все бросают медяки инвалиду, и никто – еврею. Проходящий мимо Рабинович советует еврею:

– Смените вывеску, и ваши дела пойдут лучше!

Тогда еврей обращается к инвалиду:

– Хаим, ты слышишь? Нас учат коммерции!

754.

С Рабиновичем беседуют в ОБХСС:

– У вас есть дача!

– Так разве это плохо?

– У вас есть машина!

– Так разве это плохо?

– У вашей жены – норковая шуба!

– Так разве это плохо?

– Но ваша зарплата – всего сто пятьдесят рублей!

– Так разве это хорошо?

755.

Зима. Лютый мороз. Перед магазином очередь за молоком. Выходит директор магазина:

– Всем молока не хватит, евреи пусть уходят!

Вскоре он снова появляется:

– Все равно молока не хватит, пусть уйдут беспартийные!

Потом он выходит к оставшимся коммунистам:

– Товарищи, только вам, как наиболее сознательным, я могу сказать всю правду: молока нет!

Среди коммунистов ропот.

– Вот жиды! – со злобой говорит один. – Уже больше часа, как они греются дома!

756.

– Рабинович, зачем вы купили тысячу комплектов портретов членов Политбюро?

– Открою в Израиле стрелковый тир!

757.

Еврей везет в Израиль портрет Ленина.

– Это что? – спрашивают его на советской границе.

– Не «что», а «кто»! Это Ленин!

– Это кто? – спрашивают его при приземлении в Израиле.

– Не «кто», а «что»! Это золотая рама!

758.

– Будут ли евреи при коммунизме?

– Нет, они сумеют выкрутиться.

759.

– Рабинович, вы хотите в Израиль. Вам что, мало платят?

– Нет, платят хорошо.

– Не устраивает работа?

– Вполне устраивает.

– Плохо с жильем?

– Нет, квартира хорошая.

– Так чего ж ты, жидовская морда, еще хочешь?