-      Подождите… а я же не выписан у нас! Как же она пропишет меня здесь?!

Сказать, что я ошеломлен - ничего не сказать. Такого напора и такой быстроты я не ожидал. Просто офигеть!

-      У вас там стоит штамп: «Временная прописка», а значит - выписываться не нужно! - торжествующе помахала кулаком Лидия Петровна - Я все узнала!

Паспорт ваш уже у паспортистки!

-      А заграничный? Заграничный-то у меня! - растерянно развел я руками - там указан старый адрес!

-      Неважно. Приедете - все равно сдадите заграничный, потом новый дадут. А ваш адрес там никому не интересен.

Точно. Компьютеров нет, сравнивать никто не будет. Странно, и почему я не обеспокоился тем, что у меня временная прописка? Зина что-то говорила насчет этого - мол, надо пойти, сделать постоянную, но я все ленился. Некогда! То одно, то другое… какая разница - временная прописка, или постоянная? Она ведь есть! Эта самая прописка! А оказалось - лень может иногда и помочь…

-      Цена вопроса? - прервал я излияния Лидии Петровны, которая как раз говорила о том, как сложно было уговорить паспортистку пойти навстречу.

-      Кхм-м… - Лидия Петровна взяла листок и написала на нем цифру. Добавив: «сертификатов!»

Крутовато, конечно. Если один к десяти - получится пять тысяч рублей. А если один к двенадцати, как по курсу у жучков - так вообще шесть тысяч. Но делать нечего - надо платить. Дело сделано серьезное! И я полез в портфель.

Пятьсот бонов у Лидии Петровны, а на руках у меня пока паспорта с пропиской нет. Как бы не кинула, подруга дорогая!

Будто заслышав мои мысли, Лидия Петровна посмотрела мне в глаза и сказала:

- Не беспокойтесь, я никогда никого в своей жизни не обманывала с деньгами. Все сделано в лучшем виде. Заверяю вас - вы нигде бы не смогли найти ничего дешевле. Получить прописку и квартиру в Москве - это очень не просто! А теперь пишите заявление на кооперативную квартиру. Теперь - рассмотрят и решат положительно. Кооперативы у нас не очень в чести - за них же деньги надо платить, а зачем их платить, если года через три получишь квартиру бесплатно? Это уж те, кто не хочет ждать, или дочке с сыном, или желают улучшенную планировку - вот те и покупают кооперативы. Сколько комнат вы хотели? Кстати, здесь ограничений по комнатам нет - можете писать хоть на пятикомнатную! Только обоснуйте. Мол, собираетесь жениться и выписать из деревни маму жены. Одна комната вам под столовую, другая для тещи, третья детская, под кабинет комната нужна - вы же писатель! Ну и пятую под спальню вам с женой. Дерзайте!

Ну я и дерзнул. Накатал заявление, и… добавил к нему еще пятьдесят бон. Так вернее! Лидия Петровна была очень довольна и пообещала все устроить. Конечно, пять комнат, возможно и не получится, все-таки… И я добавил еще пятьдесят! Заверила - расшибется, но вырвет эти пять комнат из клювов жилищной комиссии! Гарантия!

Я ей поверил. Деловой человек. А потом я попросил у Лидии Петровны адрес той самой поэтессы. Нет, не адрес квартиры - туда я не собирался, пока она жива (да и дай бог ей здоровья!). Адрес больницы, в которой она сейчас лежала. Нужно же хотя бы увидеть хозяйку квартиры живой, пусть и не здоровой!

В больницу я попал в тихий час, и протусовался возле входа минимум полчаса, пока на меня не обратила внимание то ли нянечка, то ли медсестра (я в них не разбираюсь). На ее вопрос в духе «Зачем тут?!» - я ответил пятирублевой бумажкой и коробкой конфет из магазина, и попросил провести меня к моей бабушке, Капитолине Прокофьевне Залиной-Могилевской, которая лежит одна и страдает, дожидаясь, когда к ней пробьется ее любимый внучатый племянник. Медсестра, как оказалось, Капитолину Прокофьевну знала, и очень мне сочувствовала - у бабушки неоперабельный рак и скорее всего из больницы она уже не выйдет. И что мне нужно поторопиться, если хочу ее увидеть живой не сегодня-завтра она отойдет. Ну я и поторопился.

Лежала больная в отдельной палате - все-таки заслуженная поэтесса, а еще - орденоносица, участница войны, старая большевичка, и прочая, и прочая. Видать очень даже бурная биография была у бабули, если она из старых большевиков.

Зачем я к ней пошел? Если все уже было устроено и договорено? Сам не знаю. Наверное потому, что не могу вот так, жить спокойно, не поблагодарив бабульку за возможность зацепиться в Москве.

А еще - хочу точно знать, что Лидия Петровна меня не киданула. И не засунула к бабушке обманом. А кроме того - может я бабульку хоть как-то отблагодарю? Мне ведь по большому счету квартира ее не нужна, и уж точно не нужно ейное барахло. Мне прописка нужна, вот, в общем-то, и все.

Капитолина Прокофьевна лежала в постели и читала книгу. Нет, не мою книгу (Увы. Увы?). По-моему томик каких-то стихов. Сухонькая, седая, практически беловолосая, чистенькая и ухоженная. Не зная, что она смертельно больна - по виду особо и не скажешь, мало ли худеньких старушек в этом мире? Только глаза выдавали ее состояние - лихорадочно блестящие, такие бывают у наркоманов. Само собой - держится только на наркотиках.

-      Здравствуйте! - сказал я, после стука в дверь и приглашения нерешительно протискиваясь в палату - Разрешите войти?

-      А если я не разрешу - не войдете? - усмехнулась женщина, и я неловко пожал плечами:

-      Как скажете. Вы тут хозяйка!

-      Хозяйка? - горько усмехнулась женщина - кто угодно здесь хозяин - начиная с нянечки и заканчивая главврачом. Только не я. Заходите уже, чего встали на пороге? Мне все равно делать нечего, так хоть с вами поболтаю. Пока еще не в могиле. Вот там и помолчу. Вас как величать?

-      Михаил. Михаил Карпов.

-      Ах вот оно что! Вот вы кто! Решили проведать свою благодетельницу? Лидочка сегодня была у меня, все, что она просила - я сделала. Мне уже все равно, а людям приятно. Все-таки хочется оставить после себя людей, которые тебе благодарны. Итак, что вы от меня еще хотите? Я все отдала, что у меня было. Мне ничего не нужно. Надеюсь - вам пригодится.

Я потоптался на месте, не зная, что сказать и что сделать. Мне было очень неловко.

-      Да вы присядьте, Миша! - больная махнула рукой куда-то мне за спину, я оглянулся, увидел стул и сел на него, пододвинув ближе к кровати. А женщина (бабулькой у меня уже язык не повернется ее назвать!) вдруг усмехнулась и подмигнула мне левым глазом:

-      Я уже и забыла, когда возле меня, лежащей в постели в одной рубахе сидел красивый молодой мужчина! Подвиньтесь ближе, дайте мне вашу руку. Не бойтесь, я не заразная, и вас не укушу! Сил нет кусаться.

-      Я и не боюсь! - ответил я, чувствуя, как невольно краснеют мои щеки – Просто… я никак вас не напрягаю? Ничего, что я пришел? Мне хотелось сказать вам спасибо, вот и все.

Женщина схватила меня за запястье - неожиданно сильно, цепко. Рука ее была горячей как батарея отопления, кожа сухой, будто пергаментной. От неожиданности я едва не отдернул руку, но вовремя сдержался.

-Сильный! - грустно сказала Капитолина Прокофьевна - Могучий мужчина! На вас приятно смотреть! Мой Вася тоже был могучим, крепким, как дуб! Казалось, его ничего не может сломать! Погиб на фронте. Он артиллеристом был, его батареи встретили немецкие танки. И погибли батареи. Все погибли. У нас мог родиться сын, и он был бы таким же могучим, как и ты… Простите, что я на ты… я гораздо старше вас. Мне много, очень много лет. Ты думаешь, я боюсь умирать? Смешно-ой… иногда случается так. что смерть - освобождение. Подарок! Однако и торопить ее не следует. Все должно случиться в свое время. Я хорошо пожила, хорошую жизнь. Я любила, я ненавидела, обретала друзей и теряла их. Моей жизни хватит на несколько жизней каких-нибудь обывателей, живущих от звонка и до звонка. Я ни о чем не жалею! А ты, Миша, жалеешь о прожитой жизни? Тебе сколько лет? Сорок, не больше? Тридцать семь?

-      Мне пятьдесят. Просто я выгляжу молодо - улыбнулся я - жалею ли я о чем-то? Жалею, конечно. Об упущенным возможностях. Об ушедших друзьях. О том, что мог бы сделать. И о том, что сделал, когда это не надо было делать. Я же просто человек, а человек несовершенен.