– А что именно вы хотите от меня услышать? – улыбнулся я как можно лучезарнее. Слава богу – сон слетел, захлопав призрачными крылышками, и голова стала ясной-ясной, как стеклышко. Аж звенит!

– Ну как же… – слегка растерялся Кириллов – О событиях! О вашей роли в них! О том, за что вам вручили эти награды!

– Знаете, Игорь… – усмехнулся я и пожал плечами – Мне не хочется свести этот разговор к банальному и нудному изложению известных событий. Все, что можно было сказать, сказали и товарищ Шелепин, и товарищ Семичастный, и господин президент Никсон с его прекрасной женой. Стоит ли повторяться? Я вот что предложу – пусть журналисты задают вопросы. Их у них накопилось наверное выше крыши. Мне кажется, это будет интересно. Выбирайте любого, я отвечу на любой вопрос.

– Начнем, как всегда… – начал Кириллов, но я его остановил:

– Давайте начнем не как всегда, а с иностранных журналистов. Они вон аж подпрыгивают, как крышки на кипящих чайниках. А с нашими журналистами я всегда успею побеседовать. Мы же рядом живем!

– Хорошо…давайте начнем с гостей! – опять поднял брови Кириллов, искренне удивленный таким бесцеремонным и можно сказать наглым игнорированием протокола. Ведь как положено – вначале корреспондент газеты "Правда", потом "Известия", "Труд", ну и в самом конце всякая шелупонь вроде "Ню-Йорк Таймс", "Лос-Анджелес Таймс" и "Вашингтон пост".

– Чтобы не отнимать время у остальных, не надо представляться и называть газету – просто задавайте вопрос! – вклинился я.

– Да, давайте так! – подхватил Кириллов – Время ограничено, наших высоких гостей ждут государственные дела. Итак, задаем вопросы!

Первой каким-то образом оказалась та самая девица-гренадер, которую я заметил при входе. Она ринулась к девчонке с микрофоном, оттеснив плечом представительного мужчину с зализанным пробором и благородной сединой в волосах, и едва его не свалила на пол.

– Скажите, мистер Карпов – говорила она по английски, и переводчики позади "высоких лиц" тут же забормотали, транслируя – Как так вышло, что ваша подруга осталась жива, хотя господин Шелепин на весь мир объявил, что ее убили? И она слишком хорошо выглядит для покойницы!

Вот главный вопрос, да! Только я ожидал его услышать не от девицы-гренадера. Я думал, что он спросит что-то феминистическое, или сопливо-сахарное. Например – когда же я все-таки женюсь и все такое прочее. Почему их всех так интересует семейное положение известных медийных личностей – для меня загадка. Ну вот узнала ты, что я не женат, и что? Тут же потащишь меня в ЗАГС? Или в церковь – по их законам. Зачем тебе такие знания? Кстати, как всегда было странновато – почему людей так интересует копание в чужом грязном белье? Семейная жизнь звезд, кто с кем спит и кто кому изменил. Ну что, что у вас изменится, если вы получите эту информацию?!

– Во-первых, Ольга теперь моя жена, а не подруга. Мы поженились. Во-вторых…

Мои слова прервали аплодисменты, и я на несколько секунд остановил речь. Когда зал успокоился, продолжил:

– Во-вторых, на покойницу она действительно не похожа. Слишком для этого свежа и хороша! И вот что с женщиной делает правильное замужество! Рядом с любящим мужем любая молодеет, не правда ли? Только устает. Особенно в медовый месяц.

Да, шутка была сомнительной, но черт возьми – за что боролись, на то и напоролись! Желтая пресса? Вот вам желтый ответ! Кстати, радостно воспринятый аудиторией. Хохотали и хлопали в ладоши все, даже присутствующие в зале женщины. Я тут из иностранцев практически никого не знал, заметил только ту самую девицу, под юбку которой залезла охранница. "Француженка" сидела неподалеку от девицы-гренадера и лучезарно-довольно улыбалась. Вот рупь за сто – репортерша из какого-нибудь гламурного журнала! Впрочем – она с таким же успехом может оказаться финансовым аналитиком из американского толстого журнала для финансистов. Не надо судить о человеке по внешности – я вот выгляжу несерьезным молодым челом. Но ведь это не совсем так! Хотя иногда так и тянет сделать что-нибудь эдакое…хулиганское.

Отсмеявшись, зал притих. Кстати – девушка-гренадер не засмеялась. Железная выдержка! Ну а я продолжил:

– Уважаемый товарищ Шелепин, как и товарищ Семичастный не знали, что на моей соратнице был надет экспериментальный бронежилет, который не могут пробить пули пистолета (а вот подите, да проверьте!). Он тонок, как рубашка и не виден под одеждой, но пули его не пробивают. Увы, он хоть и непробиваемый, но энергию удара пули погасить полностью не может. Потому Ольга после попадания пуль впала в кому, или что-то похожее на летаргический сон. Что ее в общем-то и спасло. Иначе она могла бы умереть от болевого шока. Можно сказать, что ее спасло чудо. (И я ведь не соврал!). На ее теле остались очень серьезные кровоподтеки, которые мы вам демонстрировать по понятным причинам не можем. Это – только для мужа и врача.

– И как же вы с такими серьезными травмами праздновали медовый месяц?! – не унималась ехидная девица, которой почему-то очень хотелось до меня докопаться. Странно – что я ей сделал? Или она хочет поймать на лжи руководство страны? Мол, подменили Ольгу другой, похожей на нее женщиной? Глупости какие-то…

– Дорогая мисс, не знаю вашего имени… – глубокомысленно и серьезно ответил я – Если пожелаете, можете подойти после пресс конференции, и я вам расскажу несколько способов, как можно безболезненно и очень приятно провести медовый месяц даже тогда, когда у вашей молодой жены синяки на груди. Я вам даже нарисую картинки!

Мда. "Дорогая мисс" покраснела, а зал и сцена хохотали. Все, кроме хмурого Семичастного. Я вообще-то даже и представить не могу, чем его можно рассмешить. А ведь он прекрасно понимает юмор, и сам не прочь иногда что-нибудь схохмить. Так что в отсутствии чувства юмора его обвинить нельзя. Ну что же…видать государственные дела шибко гнетут. Или я на него так влияю? Негативно.

– Господин Карпов! – на чистом английском вклинилась девица, которую я видел у входа, и которая умудрилась отобрать микрофон у красной как помидор соперницы – А мне можете нарисовать картинки для медового месяца? Читательницам нашего женского журнала это было бы очень интересно!

Тут уже улыбался даже Семичастный. Что делалось в зале – это описать словами нельзя. Мда…открыл я понимаешь ли ящик Пандоры…а все мой язык! Как некогда говорила моя любимая жена: "Ты все умудряешься опошлить!".

Зал хохотал минут пять, успокоить его не мог даже Игорь Кириллов, губы которого расплывались в улыбке против его воли. Профессионал! Он почти удержался, только слегка так хрюкнул в микрофон и отвернулся, вытирая глаза запястьем.

– Извините, милая девушка! – серьезно ответил я – Моя молодая жена скорее всего будет против того, чтобы я вам демонстрировал такие картинки…а так бы я сразу, со всем моим бурным желанием!

Тьфу! Язык мой – враг мой! Еще пять минут грохота аплодисментов и смеха, а Семичастный, на которого я оглянулся, укоризненно помотал головой, мол, чего творишь-то?! И правда – превратить в фарс такое событие как пресс-конференция с руководителями страны – это надо уметь.

Хотя…всякое ведь бывало. Помню, как Путину на встрече тоже задавали всякие дурацкие вопросы, и он тоже как-то отшучивался. Но вот только в отличие от меня он интеллигент, белая кость, разведчик-нелегал, а я простой армейский боевик, что с меня взять? И юмор у меня такой…специфический, солдатский. Впрочем – многим такой нравится. И девушкам тоже. Умные женщины любят соленый юмор на грани непристойности. И за гранью – тоже. Особенно когда подопьют. Их это даже возбуждает. Плохих парней почему-то любят больше, чем ангелоподобных.

Ладно. Отсмеялись, притихли. Но девушка не успокаивается:

– Майкл, скажите…каковы ваши дальнейшие планы на жизнь? Что будете делать после того, как прошли известные события? То есть – после путча?

Ай, молодец! Я все ждал, что кто-то задаст такой вопрос. А он мне нужен, да!