— Мы постараемся вернуть вас в ту самую временную точку, откуда забрали. Проблема в том, что чем меньше временной отрезок, с которым приходится иметь дело, тем ниже точность попадания в нужную точку. Разброс может составлять от нескольких минут до двух часов.

— Ладно, — отчего-то мне вдруг сделалось невыносимо скучно, даже зевнуть захотелось. — Что я сейчас должен сделать?

— Сложите руки на коленях.

— Есть.

— И поплотнее закройте глаза.

— Зачем?

— Чтобы они не выпали из орбит.

— Такое случается?

— Никто не проверял, но лучше не рисковать.

— Хорошо.

Я закрыл глаза.

— Вас ждут облонские реликтовые болота.

— Что?

— Не открывайте глаза!..

Мы неспешно шли по набережной. Справа — кусты, а за ними — проезжая часть. Слева — невысокое ограждение, тянущееся вдоль реки.

— Делай свое дело и ни о чем не беспокойся, — твердил свое майор Ворный. — Главное, таблетки принимать не забывай. Если что не так — сразу таблетку под язык. В Облонск твоя группа завтра отправляется? Ну так и лети вместе со всеми! Не волнуйся, мы за тобой присмотрим.

Чуть обогнав Владимира Леонидовича, я встал так, что и ему пришлось остановиться.

— Я знаю, — сказал я.

— Что ты знаешь? — недоумевающе поднял бровь Владимир Леонидович.

— Знаю, почему там, где я побывал, начинают расти информационные башни.

— Ну-ну, любопытно.

— Я могу генерировать поле, необходимое для активации спор.

— На тебя снизошло озарение? — лицо у майора Ворного будто из камня, так что и не поймешь, всерьез он это или насмехается.

— Я знаю это, — ответил я.

— А ты не думал о том, что те, кто регулярно посылает тебя в Россию, знают об этой твоей особенности и вовсю ею пользуются?

В ответ я только улыбнулся. Если я расскажу Владимиру Леонидовичу про Ахава, он ведь все равно не поверит.

— Ты только особенно не зацикливайся на идее собственной исключительности.

— Что? — удивленно посмотрел я на Ворного.

— Ну, это я насчет твоей силы, которая якобы споры пробуждать может. Глупость все это, Петр Леонидович. Не знаю, кто вбил тебе в голову эту мысль, но поверь мне — глупость.

— Давай проверим?

— Давай, — безразлично пожал плечами Владимир Леонидович.

— Прямо здесь?

— Нет, лучше в гостиницу вернемся.

Майор Ворный подошел к краю тротуара и махнул рукой. Из переулка выехал черный «додж» — тот самый, который в иной реальности столкнул в реку «тойоту» гостей из будущего, — игнорируя правила уличного движения, пересек встречную полосу, развернулся и остановился возле нас.

Владимир Леонидович распахнул передо мной заднюю дверцу, а сам сел впереди.

Всю дорогу мы молчали. Да и о чем говорить? К тому же за время прогулки мы не успели далеко отойти от гостиницы.

Войдя в номер, я снял пиджак, подвернул рукава рубашки, как готовящийся к выступлению престидижитатор, сходил в ванную комнату и вымыл руки.

Владимир Леонидович ждал меня в гостиной, удобно устроившись в низком кресле с широкими подлокотниками.

— С чего начнем? — натянуто улыбнулся я.

Не то чтобы я начал сомневаться в своих возможностях, которые обрисовал мне Ахав, однако демонстрация их на людях начала казаться мне довольно глупым и никчемным делом. Кому и что я хотел доказать? Да и зачем? Завтра — Облонск. Через три дня я вернусь домой. И больше никогда и ни за что сюда не приеду. В конце концов, почему я один? Должны быть и другие герои, способные спасти мир.

— Для начала прими таблетку, — посоветовал Владимир Леонидович. — А то ведь потом сам не поверишь, что это было на самом деле. И будет тебе, дружище, мучительно больно.

Я молча налил в стакан минералки, выдавил на ладонь одну из таблеток и демонстративно проглотил ее.

Владимир Леонидович улыбнулся и приглашающим жестом указал на журнальный столик, который он уже предусмотрительно освободил от всего лишнего.

Я вдруг сообразил: у нас же нет самого главного, что требуется для проведения эксперимента!

— А где взять споры? — растерянно посмотрел я на Ворного.

— Да не проблема, — Владимир Леонидович достал из внутреннего кармана пиджака небольшой пластиковый флакон-дозатор. — Тебе сколько?

— Одной, я полагаю, хватит.

— Пусть будет пять, — Владимир Леонидович взял с обеденного стола блюдце и пять раз надавил над ним на поршень дозатора. — А то вдруг какие-то уже всхожесть потеряли, — и на журнальный столик поставил.

Я смотрел на кажущееся пустым блюдце и не знал, что делать. Ахав говорил, что все должно произойти само собой. Но сколько времени нужно ждать, чтобы споры начали прорастать? В ресторане «Острова Длинного Ганса» это, помнится, произошло очень быстро, у всех на глазах.

— Ну как? — очень серьезно поинтересовался Владимир Леонидович.

Я жестом попросил его проявить терпение.

— Может быть, тебе нужно произвести какие-то пассы? — предположил майор Ворный. — Люди, утверждающие, что обладают особой энергетикой, обычно именно так поступают.

Я вглядывался в белизну блюдца, и мне казалось, я различаю крошечные споры, внутри которых находятся сотни спящих уинов. Мысленно я умолял их проснуться. Мне почему-то вдруг пришло в голову… Нет, я почти поверил в то, что, если мне сейчас, на глазах у майора Ворного, удастся оживить споры, он непременно изменит свою точку зрения в отношении информационных нанотехнологий. В самом деле, если люди, пусть даже не все, а только некоторые, обладают способностью пробуждать к жизни споры информационных башен, значит, наша природа едина. Значит, глупо и дальше пугать себя угрозой вторжения некоего чуждого разума, решившего уничтожить жизнь на Земле. Значит, бороться с процессом распространения единого информационного пространства на территорию России бессмысленно. Рано или поздно это все равно произойдет. Потому что людей, наделенных моими способностями, будет становиться все больше…

— Может, тебе выпить стоит? — выдвинул новое предположение Владимир Леонидович. — Шаманы некоторых северных народов, чтобы войти в транс, жуют мухоморы.

— Ты мне мешаешь.

— Извини.

Владимир Леонидович сложил руки на груди и повалился в кресло. Я встал со своего места, подошел к бару, выпил стакан минеральной воды.

— Притомился? — спросил, не скрывая иронии, Ворный.

— Я только начал.

— А сколько сейчас времени?

Я подошел к стулу, на спинке которого висел пиджак, и сунул руку в специальный маленький кармашек для часов. Кармашек оказался пуст. На всякий случай я осмотрел другие карманы, даже в брючные забрался, но все было напрасно — подарок жены исчез.

— У меня пропали часы, — растерянно произнес я.

— Не эти, часом?

Ухватив двумя пальцами кончик брелока с зажимом, Владимир Леонидович вытянул из своего кармана большие круглые часы с откидной крышкой, на внутренней стороне которой, вне всякого сомнения, имелась полустершаяся гравировка «Петръ Леонидович Максинъ».

Я протянул руку за часами, но майор Ворный дернул брелок, подкинул часы вверх и, поймав, зажал их в кулаке.

— Где ты их взял? — спросил я, испытывая самые нехорошие подозрения.

— Не взял, а изъял, — уточнил Владимир Леонидович. — У одного из активистов «Зеленого мира», известного под прозвищем Исмаил. Тебе это имя ни о чем не говорит?

— Я видел, как Исмаила убили твои ребята.

— Ну, значит, это был не тот Исмаил. Тот, которого мы взяли, утверждал, что ты подарил ему часы.

— Он солгал.

— Я так и подумал. Но знаешь, Петр Леонидович… — майор Ворный вытянул шею, будто хотел заглянуть мне за спину. — Как там твои споры?

Я оглянулся. Блюдце оставалось пустым. Ни малейшего намека на рост.

— А хочешь, я тебе фокус покажу? — Владимир Леонидович резво поднялся на ноги и подошел к столу. — Следи внимательно, — хитро посмотрел он на меня.

После чего поднес к блюдцу часы и нажал кнопку. Коротко и мелодично пропела пружинка, и крышка отскочила в сторону. Майор Ворный взглянул на циферблат: