Олег думал недолго — решение, которое пришло ему на ум, оказалось простым и гениальным. Рассчитав всё, он снова дёрнул за рычаг мотора и метнулся в сторону машины. Олег едва успел вскочить на её капот, как она поднялась вверх — прямо к мостику. Кивнув в знак своей победы, Олег спокойно сошёл с автомобиля на доски и осмотрелся: совсем рядом располагалось окно последнего этажа. Оно было распахнуто, словно приглашая к себе гостей. Олег уже намеревался осторожно пройти по доскам, как вдруг на крыше, прямо над окном, возникла фигура человека с ружьём. Священник появился так внезапно, что Олег чуть не сорвался вниз. Собравшись, он всмотрелся в лицо человека. Оно было довольным, с нехорошим огоньком в глазах.

— Так-то лучше! — Похвалил священник, оглядывая Олега.

— Кто Вы? — Моментально спросил Олег.

Ничего лучше, чтобы спросить, просто не пришло на ум. Священник прищурился и перехватил ружьё. Он смотрелся очень картинно с огромной сияющей луной за спиной.

— Отец Валерьян, — наконец, сказал он, — ты ведь уже увидел мою… Паству!

Священник разразился безумным хохотом. Олег скривил губы: как можно так шутить? Священник, не прекращая смеяться, вскинул ружьё и выстрелил в показавшегося внизу зомби, прошептав: «Упокойся, дитя тьмы!». И Валерьян скрылся так же тихо, как и появился.

Олег в смятении стоял на шатких досках. Священник, значит. Но как он выжил в этом аду? Как он попал сюда? Олег покачал головой: лучше бы он никого здесь не встретил. Священник, да ещё и сумасшедший — это было просто насмешкой судьбы. И всё же Олегу стало жаль этого человека: совершенно один, он остался здесь — в городе, захваченном смертью. Он видел, как его родные умирали, как его друзья превращались в этих чудовищ. Олег сразу понял, что все его жестокие мысли об этом священнике были несправедливы. Он жил здесь, и только за это он заслуживал высшей награды. Он сумел остаться живым, он сумел сохранить веру в бога. Может, он — и сумасшедший, но это не сделало из него монстра. Будучи сумасшедшим, он всё же остался человеком. А большего и не надо.

Олег, решительно вздохнув, пролез в открытое окно. Толкнув грязную дверь, он оказался в узком коридоре, и сразу же его насторожил звук. Это был быстрый, словно барабанная дробь, топот, словно к нему бежала толпа мухоловок. Сжав в руке пистолет, Олег застыл и вслушался. В следующую секунду произошло непредсказуемое. Из коридора впереди стремительно выбежало какое-то существо. В глаза бросились его тонкие и длинные лапы, словно у паука. Олег, не на шутку перепугавшись, поспешно выстрелил, но тварь двигалась слишком быстро — так быстро, что от её тонких когтистых лапок рябило в глазах. Метнувшись к нему, тварь со скоростью мысли прыгнула. Олег инстинктивно закрыл лицо рукой и почувствовал, как на запястье сомкнулись мощные челюсти, даже на краске костюма остались царапины. С криком Олег стряхнул существо с руки и, пока оно, словно плетьми, рассекало воздух своими ногами в надежде перевернуться на живот, Олег трижды выстрелил. И всё стихло.

Пытаясь успокоить сердце, Олег старался дышать глубже. В изнеможении он сполз по стене на пол, перезарядил пистолет и лишь потом посмотрел на то, что чуть не убило его. Тварь лежала в луже жёлтой крови. Её длинные и тонкие лапки, словно верёвки, лежали на полу, блестя мощными суставами. Небольшое круглое тельце зияло пастью с мелкими зубками и хаосом из внутренностей за ними. Олег, уже ощущая смутные подозрения, ногой перевернул тварь и раскинул её лапки. Их было четыре. Вот оно… Ещё один новый вид хедкраба. Олег нервно усмехнулся: всё так, как говорил Рамзес. Если не хуже… Ещё неизвестно, что за яд у этой твари… Но как она непохожа на обычных особей! Тело стало очень маленьким — максимально маленьким, чтобы только обхватить голову человека. Лапы — длиннее в три раза, с когтями длиной в палец, острыми, как ножи. Такие ноги приспособлены только для бега — причём, для очень быстрого. Олег вдруг вздрогнул. У него даже потемнело в глазах. Ведь это всё были цветочки. А ведь если это — новые виды хедкрабов, то и из их жертв должны получаться новые виды живых трупов… От одной только этой догадки Олегу стало жутко. Если это так, то шансов у него теперь нет вообще. Правительство знало, что делало.

Олег пошёл вперёд, с горечью глядя на своё оружие. Теперь оно казалось детской игрушкой. Олег шёл по дому, понимая, что он напоминает мальчика с деревянным автоматом на поле реальных боевых действий.

Внезапно из за угла раздался какой-то шум. Похоже, звук бьющегося стекла. Выстрелы! Олег поспешно рванулся на звук. Послышался знакомый злобный смех. Олег улыбнулся: священник был там! Олег подбежал к окну — отец Валерьян стоял на чердаке противоположного дома и стрелял во что-то внизу. Олег уже хотел было крикнуть ему что-то, но вдруг услышал совсем рядом звон разбившейся бутылки. Окровавленный перерожденец вставал в метре от Олега, уже повернув свою уродливую «голову» к нему. Олег не успел даже испугаться — ружейная пуля пробила окно и снесла хедкраба с головы зомби. Олег благодарно посмотрел на священника за окном.

— А, это ты, брат, — радушно воскликнул отец Валерьян, — я прошу прощения. Но, похоже, я не причинил тебе вреда. Мои пули наименьшая из твоих проблем.

Олег с недоумением посмотрел ему вслед. Осторожно, держась рукой за раму окна, он вылез на карниз, посмотрел вниз и похолодел. Он всегда считал, что свойство волос «вставать дыбом» придумали экзальтированные писатели. Но теперь он ощутил этот процесс в полной мере.

Внизу творился самый настоящий ад. Такого бы не привиделось даже самому кровожадному из колдунов вуду. Да, эти улицы были мертвы, но они были само движение. Внизу по узкой мостовой ходили бывшие люди, Олег насчитал целых двенадцать перерожденцев. Взад-вперёд бегали хедкрабы. Причём, Олег с ужасом увидел, что там были и обычные, и «быстрые». Нужно было следовать за отцом Валерьяном, но теперь это было подобно самоубийству. Олег с ужасом посмотрел сначала на свой жалкий пистолет, а потом — на адское сборище внизу. Это было поистине жуткое зрелище. Люди, которые раньше смеялись, любили и жили своими жизнями, теперь стали гниющим мясом, вернувшимся из мира покоя по воле маленьких существ из иного мира. Они понимали, что мертвы. Они понимали, что они — больше не люди. Каждым нервом они чувствовали дикую боль. Размягчённые токсинами кости ломались, язвы на теле лопались, внутренности вываливались на землю, зубы хедкраба всё глубже вдавливались в опухший череп. И всё это чувствовали люди — те, которые уже умерли. Они хотели быть мёртвыми: конечно же, лучше умереть, чем жить в таком мире. Быть может, смерть для кого-то из них стала бы волшебным избавлением, но Правительство отняло и это. Оно подчинило себе даже смерть. Всякого, кто со вздохом облегчения отправлялся в вечную обитель, железная рука со злобным смехом выдирала оттуда и вновь кидала в этот мир, уже ставший для них пыткой при жизни, а теперь ставший и адом при смерти. Олег слышал стоны этих несчастных внизу, их плач и крики боли. Хедкрабы оставили им только это. Каждый из этих бывших людей не хотел быть таким, в кого он превратился, но ничего не мог поделать. И они плакали. Все, до одного. Олег ещё ни разу не встречал зомби, который бы не стонал от дикой боли и горя. И поэтому он жалел их. Если они ещё плакали, то они ещё сохраняли в себе что-то от человека. Каждый раз, когда Олег нажимал на спуск, посылая пули в тело мертвеца, ему было больно так же, как и умирающему. И каждый раз, когда с облегчённым вздохом перерожденец падал и затихал, Олег был рад за него: мёртвый, наконец, обретал покой, о котором молил небеса, бродя по этому городу тьмы.

Олег, справившись со своими мыслями, начал озвучивать их, чтобы хоть как-то не слышать стонов обречённых на вечные муки.

— Так… Что же делать? Спуститься вниз не проблема. Можно спрыгнуть на вон ту кучу бочек… А вот дальше… Дальше я труп. Или даже хуже… Можно упокоить их и отсюда, но патронов хватит разве что на половину перерожденцев. А ведь ещё есть и хедкрабы…