Я повернула голову к двери домика и увидела важно шествующего Сеньку, держащего в зубах безжизненные останки мыши. Свисающий тонкий хвост я бы узнала из тысячи! Это была ОНА. Интересно, куда Сенька ее денет? Съест?

Но Сенька направился к нам (он издевается, да?!), и я в ужасе сильнее прижалась к Кащею, стискивая его шею в почти смертельных объятиях. Как он еще дышать мог в тот момент, осталось непонятным, я же чуть его не задушила.

– Сеня, убери это! – пискнула я.

– Шеша, невонуша, – сказал он что-то непонятное, но, мне хотелось надеяться, утешительное.

Ну почему я не боюсь червяков, лягушек, пауков и даже змей? Зато вполне безобидная мышь вводит меня в состояние совершенно неконтролируемого ужаса. За что мне такое наказание?

Я с опаской следила за котом, пока он не скрылся в кустах, и только после этого смогла вздохнуть свободно. То, что князь продолжает держать меня на руках, я заметила, лишь повернувшись к нему и с удивлением обнаружив, что наши глаза находятся на одном уровне, чего в принципе быть никак не могло. Причем в глазах Кащея плясали веселые чертенята, выдавая его истинное отношение ко всему происшедшему.

– А ну пусти! – сердито дернулась я, но предварительно убедилась, что под ногами не валяются мышиные трупики.

– А вдруг там страшный зубастый зверь сидит? – еле сдерживая смех и не торопясь отпускать меня, выдал Александр.

Нет, он точно надо мной издевается! А еще князь… В балагане ему только выступать вместе с Виктором. Нашли себе развлечение – меня пугать.

Я насупилась и рассерженно отвернулась, демонстрируя всем своим видом, что спектакль окончен. Пусть держит, если ему так хочется.

– Ты меня чуть не задушила, – пожаловался он, выпустив меня наконец на волю и потирая шею.

– И мало тебе, – пробубнила я. – Нечего надо мной смеяться.

– Да ты бы себя со стороны видела, – хрюкнул Виктор, и мне показалось, что он не против и сам мне подкладывать мышей в постель хоть каждый день, только бы я еще раз на «бис» исполнила свою арию под названием «Мыши волнуются раз…». А обо мне кто-нибудь подумал?

– Тебе валерьяночки накапать? – участливо спросил князь, ми-и-иленько так улыбаясь.

Вот гады, а!

– Я сама сейчас вам накапаю обоим слабительного посильнее, будете знать.

Совсем распоясались!

Как ни странно, угроза подействовала. Наверное, в моей кровожадной мстительности никто из них не сомневался. Ну хоть какая-то управа нашлась, а то совсем на смех подняли бедную несчастную ведьму.

Виктор, продолжая время от времени посмеиваться, принялся готовить нам ужин. Вот и пусть делом займется, а то мы так раньше с голоду помрем, чем доберемся до конечной цели нашего путешествия. Из воздуха и воды витамины выжимать еще никто из нас не научился.

Приподнятое моим позорным поведением настроение советника самым положительным образом сказалось и на его кулинарных способностях. От костра доносился такой умопомрачительный и аппетитный запах, что, когда я вернулась от небольшого прудика неподалеку, мой желудок был готов уже переваривать даже жесть.

Умывшись и даже самостоятельно перевязав рану, я пришла в более-менее благодушное состояние, которое обещало еще немного улучшиться сразу же после ужина. Подсев к костру, я плотоядно уставилась на готовящееся блюдо, заранее окрестив его самым изысканным варевом мира, и терпеливо старалась дождаться окончания процесса собственно приготовления и начала процесса непосредственно поглощения. Или мне казалось, или время действительно тянулось слишком медленно, но когда наконец Виктор скомандовал: «Старт!» – я была близка к голодному обмороку.

– Виктор, а что это было? – поинтересовалась я, с досадой заглядывая в быстро опустевший котелок.

Наша компания оказалась на редкость прожорливой, а если учесть, что из-за князя нам приходится питаться всего два раза в день, вместо положенных трех (это я еще полдника не считаю и кефира перед сном), то одного котелка нам явно было маловато.

– Думаю, будет лучше, если я оставлю это в секрете. – И советник как-то подозрительно переглянулся с Кащеем.

– Та-а-ак, – сощурилась я. – А ну признавайся, что ты накашеварил? Не дай бог, бульон на мышиных косточках, заправленный беленой и поганками. С тебя станется. И к тому же это мое коронное угощение для особо надоевших гостей.

– Нет, – поморщился Виктор, явно борясь с желанием проболтаться, несмотря на усиленные знаки князя молчать. – Это всего лишь суп из мяса змеи.

Все-таки в нем победила зловредность.

– Из кого?!

Кащей с досадой плюнул, недовольный нарушением заключенного договора о неразглашении.

– Виктор, я же просил…

Я похлопала на них глазами и подумала, что я еще не самое злобное и коварное существо во вселенной. Есть и похуже. К тому же, как ни странно, никакого протеста на это заявление со стороны моего организма не последовало. Кажется, ему было все равно, кого или чего есть, главное, чтобы вкусно и питательно. Что же, тем лучше. Для них…

– Ну и ладно, – совершенно спокойно заявила я. – Надеюсь, хоть из ядовитой? А то мой яд немного поистратился, не мешало бы пополнить запасы.

– Ну слава богу, – облегченно вздохнул князь. – А то я боялся за твою реакцию, ты же у нас девушка импульсивная. Еще превратишь нас в лягушек или воробьев. Как я лапкой важные документы подписывать буду?

Импульсивная девушка глянула на Кащея так, чтобы у него не осталось сомнений относительно его участи, если бы я и в самом деле умела превращать людей в животных.

Ночь выдалась тихая и звездная. На небе сияла почти полная луна, предвещая через пару дней наступление очередного полнолуния со всеми вытекающими последствиями. А в мире магии их бывает предостаточно. В такую ночь очень хорошо замышлять какую-нибудь очередную пакость. Если бы я была настоящей Бабой-ягой, то именно так и поступила бы. А я…

Я сидела у костра и тупо таращилась на огонь, который всегда оказывал на меня какое-то прямо завораживающее действие (наверное, именно поэтому я так люблю все огненные заклинания), и старалась не думать вообще. Сказать по правде, я даже не удивилась, когда у меня не получилось ничего.

Спать совершенно не хотелось, думать о чем-то серьезном – страшно, а поговорить не с кем.

Сенька давно уже дрых в доме, причем на одной кровати с Виктором, чем несказанно меня удивил, но будить его и выяснять, с чем связано такое неожиданное пристрастие, я не стала. Подумает еще, что ревную. Днем, пока мы совершали наш героический марш-бросок, я рассказала коту обо всех моих злоключениях. Он воспринял мой рассказ достаточно стойко и без истерик, перестав смотреть на князя как на врага народа и моего личного в частности. В его взгляде проскальзывало даже что-то очень похожее на уважение. Собственно, на мой взгляд, князя действительно было за что уважать.

– Почему ты не спишь?

Александр тенью вынырнул из темноты и уселся рядом со мной.

– А ты? – ответила я вопросом на вопрос.

– Я привык спать по несколько часов, – как-то излишне небрежно сказал он. – Мне хватает.

Я сразу заподозрила его в том, что в глубине души он мечтает плюнуть на все и завалиться спать минимум на неделю, а то и месяц, но высокое положение не позволяло ему осуществить столь заманчивое желание. Да и обстановка в последнее время не особо располагала к праздному отдыху.

– А я учусь. – Мне особенно тяжко вздохнулось, сама от себя такого не ожидала. – Ты иди отоспись, а я вас покараулю.

Князь хмыкнул. Теперь мы вдвоем уставились на пляшущие языки пламени, как два шамана перед вызовом духов. Нам только бубнов в руках не хватало.

– Алена, – сказал Александр, не отводя взгляда от огня, – я все хотел спросить тебя: как русалка оказалась в моем озере? Ведь, насколько мне известно, все такие существа сильно привязаны к месту своего обитания и не могут его покидать.

– Ну да, – откликнулась я. – Они и не покидают. Только бывают случаи (как правило, из рук вон выходящие), когда русалка может переместиться достаточно далеко от дома, пользуясь подземными родниками и грунтовыми водами. Они как-то ухитряются то ли уменьшаться в размерах, то ли трансформироваться, не знаю точно. Только ей очень плохо в чужом водоеме, и если она не вернется в кротчайшие сроки, то может погибнуть. – И тут у меня посетила забавная мысль: – Она тебе понравилась, да?