— А не сильно ли она громоздкая, ваша схема? — осторожно поинтересовался Алик. — Ведь с такой конструкцией ведётся коллосальный расход энергии! — он даже руками всплеснул.

— Не нравится — не пользуйся, — со скрытым раздражением буркнул дядя, дёрнув уголком рта. — Меня больше волнует результат, а не затраченные силы.

— Но ведь проще было бы ес... — попытался вякнуть мой "жених", но его грубо перебили:

— Раз такой умный, то чего сам не придумал такого?

— Девочки, девочки, не ссорьтесь, косметичка у меня, — урезонила я их.

— Иди ты, — демон обиженно отвернулся, словно ему не понравилось такое шуточное сравнение с истеричкой, а Крис, наоборот, улыбнулся.

Я подвела своего коня к Аликовому и, приобняв того за талию (Алика, в смысле), проникновенным громким шепотом спросила:

— Шо ты таки нервны?

— Отвянь.

— Не дуйся. Знаешь, как в народе говорят: "На обиженных воду возят", — и хрюкнула, увидев лицо демона, выражающее полное, как говорится, выпадение в осадок. Блюдца чёрных глаз так мило смотрели на меня, я ж чуть не пустила мужскую скупую слезу от такой красоты. — Ох ты моя пусечка, дай я тебя поцелую в щечку, мой маленький толстопопик, — просюсюкала, щипая его за щеки и буськнула в правую щеку. Демон совсем ушёл из мира сего, зато попутчики наши шутку оценили, о чём свидетельствовали смешки в кулак.

— Язва ты, — вздохнул "жених". — Такой жены и врагу не пожелаешь.

— Ну дык... Авторитет надо зарабатывать, шоб ко мне нихто не лез, — справедливо заметила я.

— А меня это не остановит, — хитро прошептал крылатый.

— Тьфу! Иди ты лесом, женишок! — я злобно посмотрела на него и, обогнав, пристроилась за дядиным конем.

— А я и так лесом иду, — непонимающе ответил мне Алик. Мне осталось только раздосадованно сплюнуть.

Из-за деревьев стали видны чёрные стены охранного забора Академии, разукрашенные странными закарючками белого цвета.

Дядя слегка промахнулся, поэтому мы вышли немного правее ворот. Сами по себе они представляли завораживающее зрелище для такого ценителя искусств, как я. Слева стояла статуя мужчины в белом плаще: лицо скрыто капюшоном — но по мускулистому телу, что не скрывало его одеяние, перевязи мечей-близнецов за спиной, и изображению скорпиона на тыльной стороне ладони правой руки, прижатой к сердцу, можно было понять, что это статуя Эарна, бога войны, покровителя всех солдат и офицеров, бога силы, боевых искусств. Я тут же спешилась, стала на одно колено перед статуей, прижав ладонь к груди и склонив голову. Что бы обо мне ни подумали, но я почувствовала, что так надо. От статуи шло ощущение чужого могущества, присутствия кого-то сильного, да и статуи эти очень древние, как и стены Академии. Кто бы что ни говорил, но этому зданию, равно как и статуе, порядка четырёх тысяч лет. Они сохранились со времён, когда ещё были всесильными боги, когда они откликались на молитвы своих послушников, мудро решали все вопросы (специально читала, чтобы знать, куда поступаю).

Справа стояла женщина в чёрном плаще, руки её были сложены крестом на груди, пальцы рук растопырены. А из-под капюшона тянуло холодом и жутью. Ялима, богиня смерти. Многие тысячи лет её боялись, ей преклонялись, возносили кровавые жертвы. Но никто так и не понял, что, по сути, это не злыдня, желающая всех забрать к себе, как Яссин, повелитель бездны, нижних миров, откуда я призвала демона, бог, который славился излишней жестокостью к своим врагам и провинившимся своим слугам, но щедро одаривающий верно служащих и добивающихся успехов.

Ялима словно приковала меня к земле, мир потерял краски. Откуда-то издалека донёсся шелестящий шёпот: "Не сдавайся!.. Только не сдавайся!.. Не брось ближнего своего, помоги... Услышь наши молитвы, Вианисса Фираль Эарн'ялим'яссин-Риваль-Онталь... Не дай пророчеству сбыться... Ты одна... Одна сможешь помочь... Будь готова..."

Эарн, бог войны... Ялима, богиня смерти... Яссин повелитель бездны... Риваль богиня силы, властвует над магами, помогает справиться с непосильным... Онталь, повелитель хаоса, мой покровитель, хозяин бедствий и разрушений... Пять самых беспокойных богов, пять сильнейших, основа мира сего, равновесия сил... Вианесса Фираль... Полное имя, данное мне при рождении самим Моррином, богом мудрости... Одобренное покровителем... Закреплённое смертью... Моей смертью... Мало кто знает, но я умерла при рождении, смогли спасти только мать. К ней явились боги, изъявив желание видеть меня на алтаре Всего Сущего, где поклоняются всем сразу и каждому по отдельности. На алтаре, где возлежало моё тело, после продолжительных молитв и жертвенной крови родителей, принесённой, как залог, появились две печати: чёрный паук на паутине и чёрный глаз со зрачком, превращенным в незаконченную спираль. Знаки Ялимы и Онталя. Никто не разберёт, что тогда произошло, но я ожила. В меня вселили жизнь. Вернули душу. Дали имена богов. Зачем? Когда-нибудь узнаю...

Мир вернул привычные цвета и звуки. Поднявшись, отряхнула колени и снова взобралась на коня, не обращая внимания на любопытствующие взгляды попутчиков, и направила его к воротам. Сами ворота тоже впечатляли необычной смесью изысканности и надёжности. Кованые, с изображениями двух драконов, ползущих, как ящерицы, вверх по створкам. Они сражали своей мощью; высота их была под метра три, никакой щели, всё плотно пригнано, так, что заглянуть во внутрь не было возможности.

Дядя постучал кулаком по левой створке, в которой находилось смотровое окошко, ровно такой ширины, чтобы привратник мог осмотреть гостей с головы до ног, то есть примерно размером с небольшую книгу.

Через какое-то время окошко открылось и в него выглянуло вполне симпатичное лицо кареглазого шатена с коротко стрижеными волосами и гладковыбритым квадратным лицом. Мое воображение само дорисовало ему шкафообразное тело, подстать лицу.

Солдат осмотрел нас, задержавшись взглядом на мне, и спросил:

— Кто такие? Зачем пришли?

— Кристиан Алатар. Привёл трёх новобранцев, — ответил дядя. Мы молча спешились рядом с ним. — Открывай, служивый.

Парень с восхищением уставился на знаменитого оружейника, оружие которого поставляют и в эту Академию, спрятался за окошком, и крикнул кому-то:

— Э, бро, открывай ворота!

— Куды ты так арэш!? Я ж чуць не аглох!

— Не свисти!

— Да пшёл ты на... ... ... — голос со странным акцентом начал материться на чём свет стоит, но зато послышался звук отодвигающегося засова, точнее засовища, и створка ворот с окошком начала своё движение на нас.

— Милости просим, — вежливо поклонился давешний привратник, когда створка полностью открылась. Её, оказывается, двигал один человек! Широкоплечий блондин. Вот это сила!

В представлении шатена я сильно ошиблась. Им оказался худощавый жилистый паренек, тем более ниже меня на полторы головы. Ну, если мой рост метр восемьдесят... (Нормальный, в общем, рост.)

В принципе, его лицо с телом гормонировало, но если представить их по отдельности, то получается... Фигня получается.

— Где декан? — спросил дядя.

— Главный корпус, шестой этаж, девяносто первый кабинет, — чётко отрапортовал парень, пропуская нас внутрь.

— Пошли, что ли? — спросил-сказал дядя. Мы кивнули.

Конюшня стояла недалеко от ворот, собственно, туда мы и заглянули перво-наперво. Оставив лошадей, уже пешим ходом мы направились к главному корпусу, выполненному в виде замка. А что это был за замок!.. Высоченное чёрное строение, не создающее при этом мрачного ощущения. По углам на уровне десятых этажей четыре башни, трёхэтажные, которые слегка выпирали из углов. А в центре поднимался конус, только более грубый и со срезанной вершиной. Сам замок имел около двадцати этажей, окна-бойницы и нормальные окна делали его похожим на муравейник.

Вокруг было раскинуто множество трёхэтажных казарм, огромедный полигон, куча полос с препятствиями и площадки для занятий. Перед большими дверьми замка раскинулся плац для утренних построений. А кухню можно было определить по запаху и вьющемуся дымку из большого, широкого двухэтажного здания, построенного возле забора. Сам забор был высотой под пять метров и имел множество сторожевых башенок, на которых несли службу солдаты.