Свои действия я всегда подвергаю анализу, просчитываю, чем может для меня закончится то или иное решение. Даже отношения с другими людьми я строю основываясь на их полезности и интересности для меня. Лет семь назад я поняла, что некоторых людей можно просчитать и предугадать их слова и действия...
Эта песня ко мне пришла после одного очень неприятного события — младшая Фирская на какое-то время отняла у меня друзей, парней из группы. Из хранилища знаний, главной библиотеки столицы, были украдены ценные книги и все подозрения пали на меня, так как я последняя брала их в руки, так уж сложилось. От меня отвернулись все, кроме семьи. Фирская навыдумывала, наклеветала на меня и парни, к сожалению, поверили ей. Меня таскали по судам и магам, проверяли показания. Тогда в моей голове проскользнули злые мысли о разрушении мира, убийстве. Желание всё уничтожить, завоевать, чтобы прекратить это издевательство.
Позже престуник был найден. Им оказался какой-то мужчина из знатного рода, но пятнышко на моей репутации всё-таки появилось.
Парней я простила, но в воспоминание о том событии осталась эта песня.
Хаос:
Долго ждала
Среди иллюзорных стен,
Час мой настал
Отомстить за позорный плен.
Тёмной тропою
Явлюсь из небытия,
Следом за мною
Демонов армия.
Первый раз я тогда унизила Фирскую, заявив, что она — жалкая, ничего не умеющая девчонка, выложила общественности небольшую информацию о ней, запятнав и её репутацию. С тех пор она стала ещё усерднее искать любой способ унизить меня, как тот, про моё одеяние.
Изверг:
Войска готовы, госпожа...
Мы будем всех уничтожать... Уничтожать…
Хаос и Изверг:
Тот, кто сердца и души лишён,
С ненавистью не знаком.
Тот, кто сердца и души лишён,
Не испытывает боль.
Баньши:
Движет их желанием холодный расчёт…
Огонь не греет и не охлаждает лёд...
Есть перед нами два пути:
Со злом сразиться — может смерть найти,
Или бесславно отступить,
Но как мы сможем с этим жить?
Хаос и Изверг:
Тот, кто сердца и души лишён,
С ненавистью не знаком.
Тот, кто сердца и души лишён,
Не испытывает боль.
Баньши:
Движет их желанием холодный расчёт...
Огоньине греет иине охлаждает лед…
Хаос и Изверг:
Тот, кто сердца и души лишён,
С ненавистью не знаком.
Тот, кто сердца и души лишён,
Не испытывает боль.
Баньши:
Движет их желанием холодный расчёт...
Огонь не греет и не охлаждает лёд!..[9]
Как только стихли последние звуки песни, я спрыгнула со сцены. Эмоции зашкаливали, но я постаралась их не выдать. Давно не пела этой песни, так сильно трогающей мою душу.
Развернувшись к друзьям, я сказала:
— Ребят, вы простите, но мне ещё спор выиграть надо!
— Да у нас и у самих времени в обрез. Завтра надо быть на МАРСе.
Загрузить инструменты назад в кладовую оказалось несколько проблематично, так как в зале собралась куча народа, пришедших нас послушать. Толкотня была жуткая. Ещё и каждый пытался то похлопать по плечу, то поговорить.
После мы собрались у входа.
— Пришли, блин, напиться, — буркнул Моряк.
— Не бухти, зато оторвались по полной, — радостно улыбнулся Чертёнок. — Не хочется уходить.
— Да ладно, свидимся ещё, — заверил его Баньши.
— Бывайте, — мы тепло попрощались.
Вернувшись назад за стол я застала живописную картину: демон и падший лежали лицами в тарелках с нарезкой.
— Э, мужики, вы живы? — я потрясла их за плечи. Ответом мне было глухое мычание Алика. — Идите проспитесь. Один в третий, другой в седьмой номера.
Мужчины поднялись, с их лиц свалились на стол кусочки колбасы и сыра, и поплелись к лестнице, ведущей на второй этаж. Бедолаг, держащихся друг за друга, заносило на каждом малейшем повороте.
— А теперь поспорим. — Я схватила стакан. — ЯШКА!
— Что такое? — буквально через минуту передо мной нарисовалась девушка. Меня и парней всегда обслуживают без очереди, так уж заведено. Мы же артисты!
— Яшунь, притащи, пожалуйста, ещё бутылочку, — попросила разнощицу.
— Один момент, — она унеслась к Бэку, захватив пустую тару.
Когда она поставила перед нами новую бутыль, Фирк чуть штаны не протёр от нетерпения.
— Ну, поехали.
Мы хлебанули по стакану. Поморщившись от не очень приятных ощущений, Фирк разлил ещё.
— Между первой и второй промежуток небольшой.
Через пару часов к нам спустился демон, уже почти протрезвевший, только глаза его были немного осоловевшие. А наше с парнем состояние можно было описать одним словом — "хлам". Выпив ещё по стаканчику из второй принесённой Яшкой бутыли, Фирк опустился лицом на стол и тут же захрапел. Всё-таки я его перепила. Ик!..
— Как дела, крылати... Ик!.. к? — язык по жёсткому заплетался, но я мужественно заставляла себя говорить.
— Ничё так, нормальная девушка, — ответил он, садясь рядом со мной. Чтобы совсем уж не упасть, повторяя подвиг Фирка, ибо шишки мне были ни к чему, я подпёрла голову правым кулаком. Впрочем, мне это не сильно помогло, так как и руки и вообще всю меня шатало как лодку в шторму. — Правда, слабовата она. Не выдержала, быстро уплыла, — он печально вздохнул.
— Неужели ты настолько хорош? — удивлённо спросила.
— Хочешь проверить? — хитро сощурился он.
— Ну-у... Мне бы проспаться. Ик!
— Пошли, отведу, — подхватив меня под локоть, он потащил меня к лестнице.
— Куда ты меня тащишь? — пьяно воскликнула, пытаясь не запутаться в своих двоих, что у меня получалось, скажем так, очень отрицательно. Досадливо рыкнув, мужчина закинул меня на плечо, а на мои вялые трепыхания лишь хлопнул меня по мягкому месту.
— Мя щаз вырвет, — попыталась воззвать к его давно почившей совести. — Не хотелось бы портить твою очень привлекательную задницу.
— Что ты там бубнишь? — поинтересовался он.
— Да так, ни... Ик!.. чё, — ответила, пытаясь словить его хвост. Это мне никак не удавалось. Блин, так нечестно!
— Фух... Пришли, — Алик скинул меня на кровать. Оба-на! А я и не заметила, как мы дошли.
— Ну во-о-от, вся причёска растрепалась, — расстроенного сказала я, сложив руки на груди и перекрестив ноги.
— Да какая, на фиг, причёска?
— Ровно улож-женные волосы!
— Давай расчешу, приведу их, так сказать, в относительный порядок, — предложил демон, стоящий надо мной.
— А давай!