— Маша, хватит его лечить, оставь что нибудь на завтра, уже поздно, пойдемте спать!

Мы вышли из беседки, причем я прятал глаза, поскольку осознавал, что позволил себе лишнего, а вот Маша имела гордый вид. Когда мы вошли в освещенный холл, Нина Александровна посмотрела на нас и коротко хохотнула:

— Эх молодость! — восхищенно сказала она — Никакой помады не надо!

Я посмотрел на Машу, ее губы просто пылали малиновым цветом, она посмотрела на меня и восхитилась:

— У меня, такие же? — Спросила она у мамы.

— В своей комнате, в зеркале посмотришь.

Заканчивался второй день моей жизни, был ли я доволен? Я был просто счастлив, счастлив, как в далеком детстве, я лежал на кровати и мою грудь просто распирало от счастья. Кто не помнит свою смерть, тот меня не поймет, кроме самой жизни, щедро данной мне второй раз, были и другие причины — я нашел себе друга, Нина Александровна почему — то вызывала у меня безграничное доверие и, если я не рассказал ей все, то не потому, что не доверял, просто боялся, что ее отношение ко мне изменится. Я нашел себе прекрасную девушку, всегда боялся сильных слов и поэтому, даже в мыслях, называл Машу просто своей девушкой. Осталось только выполнить задание Старика, миссию, ради которой мне и дана вторая жизнь. Но там, с наскоку, ничего не решить, в принципе я всегда это знал — потребуется несколько лет планомерной работы. В который раз радуюсь своей необычной памяти, я работал над установкой с огромным интересом и, поэтому, помню теперь все в мельчайших подробностях. Выполню задание, и я свободен на всю оставшуюся жизнь.

Скрипнула дверь, и в комнату прокралась Маша в пижаме, было не очень темно, в комнату проникало наружное освещение дома, разглядев, что глаза мои открыты, Маша обрадовалась:

— Ты не забыл, что сегодня мы спим вместе?

— Я думал, что ты сказала это просто потому, что испугалась.

— Ну… сейчас, я, конечно, не так уже боюсь… Это будет репетиция! — Торжественно объявила Маша.

— Репетиция чего? — Удивился я.

— Репетиция нашей первой ночи — пояснила мне Маша, как умственно отсталому.

По ходу разговора, она без спешки сняла с себя пижаму, было видно, что Маша готовилась к репетиции, ее узенькие белые кружевные трусики разительно отличались от того, что я видел первый раз.

— Ты их, случайно, не у мамы позаимствовала?

— А — а — а — а, заметил, — с удовлетворением в голосе протянула Маша — ох, уж эти мужчины, — сказала она, с вполне взрослой интонацией — у нас с мамой размер совсем не совпадает! Ну, как тебе?

Она покрутилась передо мной, давая оценить свою обновку. Кроме трусиков на ней ничего не было.

Смотрятся очень даже привлекательно — я ничуть не лукавил — дорогие, наверное?

— Целый год из карманных денег откладывала!

— Так ты планировала репетицию еще год назад?! — спросил я с невольным уважением.

— Ну,… репетицию я только сегодня решила сделать. Скоро приедет твой отец, ты вернешься домой, ну вот я и решила…

Она проскользнула под одеяло и прижалась ко мне всем телом.

— Какой ты теплый. — в голосе ее послышалось удовольствие — Понимаешь, раньше я просто мечтала, что, когда нибудь, у меня появится парень, настоящий парень, не то, что у некоторых, — уточнила она — ну и когда наши отношения станут достаточно близки, я их одену! Ну и теперь, у меня есть настоящий парень!

Она отодвинулась от меня и оглядела то, что ей открылось, с удовлетворенным видом.

— Понимаешь, я считаю, что первый секс очень важен! Им нельзя заниматься случайно, или где — то второпях, к нему нужно готовиться, нужен особый повод. Что мы будем чувствовать, я уже знаю, осталось только узнать, будет ли нам приятно в одной постели, и сейчас я уже знаю, ты очень приятный, такой теплый. А как я тебе?

— Я еще не распробовал, — признаться, она меня очень удивила и растрогала своим серьезным подходом, но от небольшого прикола я не удержался — ты ведь знаешь, мы, мужчины, слегка толстокожие, нам так просто как вам не понять, мне нужно слегка тебя потискать.

— А, я помню, ты тогда сказал: «Не обнять, не потискать». Обнимаешься ты очень приятно, потискай меня, даже можешь не слегка, потискай меня как следует, это очень важно!

И я ее потискал, поласкал ей грудь, помял животик, погладил по спинке и, вспомнив, что она просила сделать это как следует, жалея ее дорогие кружевные трусики, просунул ладонь под резинку и потискал ее ягодицы. Потом опять погладил по спине и чуть — чуть помял ее грудки, сделав свое дело, я лег на спину. Опираясь на локоть, она приподнялась, заглянула мне глаза и спросила тревожным голосом:

— Ну как?

Все мои силы уходили на то, что бы не заржать как конь, справившись с приступом, я покивал ей:

— Классно, — сказал я — в который раз убеждаюсь, что ты настоящее чудо — пошутив над девушкой, даже слегка стыдясь содеянного, я не жалел слов на комплименты — мы походим друг — другу, можешь в этом не сомневаться.

Она радостно мне улыбнулась, положила свою голову мне на плечо, сказала:

— А ты знаешь, мне тоже понравилось, у тебя такие ласковые руки, надо делать это почаще.

Я погладил ее по спинке, она прильнула ко мне поближе, волосы Маши лежали у меня на груди и пахли просто восхитительно, она быстро уснула, я даже не сразу это понял. Эта проверка нашей постельной совместимости была не лишена смысла, мне было очень приятно чувствовать ее своим телом, моя рука ощущала ее нежную кожу, и это тоже было приятно, милое сопение ее маленького носика просто грело мою душу. Но одна неприятная мысль тревожила меня — во время этой шутки, когда я дал волю рукам, мой «дружок», который ниже пояса, напомнил о себе сильным напряжением. Когда Маша успокоилась на моем плече, я попытался пристроить его по другому, что бы он не выпирал так явно, его размеры меня шокировали, у меня и в двадцать лет не было ничего подобного. В другой ситуации, я бы только порадовался, но с Машей я расставаться не хотел. Опыт предыдущей жизни говорил мне, что такую красивую девушку, здесь, в Америке, я могу искать всю оставшуюся жизнь и так и не встретить. В России нашел бы, конечно, а здесь придется подождать когда Маша станет постарше. Несмотря на свой высокий рост, она была очень хрупкой девушкой, ее круглая попка была весьма миниатюрна и фигурка смотрелась женственно только потому, что у нее была просто сверхтонкая талия. Будь она постарше, я бы так не переживал, но сейчас, учитывая размеры моего «дружка», ей просто опасно заниматься со мной сексом, придется отложить это года на два минимум. А она, уже сейчас, себя настраивает, да еще так основательно. И это все при полном попустительстве ее матери. Постепенно на меня накатывало сонное состояние, мысли стали путаться, дневная логика сменилась странной логикой сумеречного сознания и я уснул.

ОТСТУПЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Со временем, я осознал все процессы происходящие в первичном контуре. То, что электронов на выходе имеется больше, чем поступает на входе удалось доказать сравнительно легко. Электронный ток легко измерялся приборными методами, и их избыток я доказал неопровержимо, другое дело то, что толку от них почти не было. Если рассматривать процессы происходящие в течении одного периода, то их путь был прост и незамысловат. В момент разряда они двигались от «земляного» провода, совершали работу в первичном контуре, если считать работой наведение магнитного поля вокруг первичного контура, и заканчивали свой путь разряжая плюсовую обкладку конденсатора высоковольтного блока питания, проходя через корону разряда. Электроны рожденные установкой вообще не участвовали в процессе, просто усиливали ток разряда конденсатора. Путь позитронов был непрост и извилист. В момент разряда позитронный ток двигался навстречу электронному, плюсовое напряжение высоковольтного блока питания было три киловольта, и земля для позитронов была условным минусом, где они скапливались вокруг заземляющего устройства. Да, пришлось заземлить установку в определенной точке, я кинул толстый медный провод под плинтусом заземлив его на стояк холодной воды. По окончанию разряда происходил обратный отток позитронов, поскольку без высоковольтной накачки, земля для позитронов была безусловным плюсом, она энергично выталкивала позитроны, и они опять проходили по первичному контуру совершая работу еще раз. Правда направление магнитного поля вокруг первичного контура при этом менялось на противоположное. Вопреки мнению фантастов, считающих что частица с античастицей аннигилируют, электроны с позитронами никак не взаимодействовали, поскольку имели противоположный спин, они имели, так же, противоположный магнитный момент, но, двигаясь в проводнике встречно, они взаимно усиливали магнитное поле первичного контура, и это был единственный полезный момент который можно было использовать для получения энергии и от электронов, и от позитронов. Во время исследования была длительная заминка, я никак не мог понять, куда деваются позитроны по окончанию периода. Дело в том, что во время оттока позитронов первичный контур был разомкнут, катод разрядника был хорошо изолирован и, при отсутствии короны разряда, катод просто висел, можно считать, в воздухе. На первый взгляд казалось, что никакой ток в первичном контуре был невозможен. Но осциллограмма снятая со вторичного контура, неопровержимо доказывала, что позитронный ток есть. Можно было плюнуть на все, ну есть ток и хорошо, но интуиция битого жизнью мужика, подсказывала мне, что понимание всех процессов гораздо важнее, чем создание установки в единственном числе.