— Пожалуй, вызывать мы этих тварей не будем. Не хотел бы увидеть демонов на поле предков, — Азар оскалился. — Я подумаю над этим. В любом случае, Сашесс либо вернется, либо мы направим запрос в Шарсе-Шарсе.

— Азар…

— Что?

— А ты был бы готов умереть за весь мир, а не только за свой клан? И за людей, и за эльфов, и за убийц, и за жертв?

Орк вскинул брови.

— Ты что, собралась умирать?

— Ну, нет, — я завозилась, прижимаясь к ат харгу. В комнате заметно похолодало, и орк обнял меня. — Но ведь я пойду на риск. И ради чего? Ради этого мира, где война — смысл существования? Где столько жестокости, нетерпимости, предательства. Рисковать только ради того, чтобы вы имели возможность разбомбить эльфов ракетами распада? Ради того, чтобы террористы продолжили свою деятельность, но уже без демонов? Для баланса сил? Уйдет одна война, начнется другая. К чему моя жертва? Предотвращу я Великую ночь, а за ней придет ядерная зима.

Азар задумчиво смотрел на меня, а я ждала ответа.

— Знаешь… Не в этом дело. Ты мыслишь глобально, — произнес он, наконец. — Я бы умер за мир лишь потому, что в нем живешь ты и мои близкие — Алтаннат, мать, отец. Остальные… да пусть делают, что хотят. Разумных не изменить.

— Наверное, ты прав, — прошептала я, вздыхая. — Никогда бы не подумала, что услышу подобные слова от орка. Но… я, всё равно, боюсь.

— И я боюсь, — он погладил меня по щеке. — Каждое мгновение боюсь за тебя, мой Свет.

— Алтаннат сказала, что в Свете нет ничего хорошего.

— У неё своя вера, а ты поверь мне — какой бы выбор ты ни сделала, я поддержу его.

— Ведь ты знаешь, что я уже всё решила?

— Знаю. Я буду с тобой весь тот путь, что прочит демон. Что бы ни случилось, я не оставлю тебя. Обещаю.

— Принято, генерал.

Проходя через таможенный контроль в аэропорту Прэна, я тянула шею и вставала на цыпочки, пытаясь разглядеть встречающих, но, отвыкнув от пестрой толпы, характерной для единственного межрассового государства, не заметила Хельму в первых рядах.

— Какого демона, Анти? — дворфийка схватила меня за руку, когда я, озираясь по сторонам, прошла мимо, и дернула с такой силой, что едва не оторвала. — Ты меня совсем забыла?

— Хель, — бросив сумку, я крепко обняла подругу. — Целую вечность тебя не видела!

Мы качались на месте, вцепившись друг в друга, и я, наконец, поверила, что вернулась на Прэн. Скалистые, покрытые лесами, горы, ярко-синее море, золотые пляжи, белоснежные круизные лайнеры — мир, раскинувшийся под крыльями самолета, казался чужим и незнакомым, как в тот день, когда я впервые увидела остров единства. Но здесь меня ждали друзья. Я очень надеялась, что ждали.

— Больше никто не пришел? — спросила я, отстраняясь.

— Твой телохранитель сказал, никому не рассказывать, — Хельма выглянула из-за меня. — А вот и он. День добрый, офицер!

— У вас будет время поговорить позже, — на ходу бросил Арельсар. — За мной. Живее.

— А это кто? — Хельма удивленно уставилась на проходившего мимо нас Кельвета. — Твой крутой знакомый успел нагулять себе сына?

— Меня зовут Кельвет, — мальчишка бросил заинтересованный взгляд дворфийку. — Короткий человек?

— Чего?! — Хельма от негодования застыла посреди коридора.

— Идем, — я потянула её за руку. — Кель — мой хороший друг и потрясающий маг.

Мальчишка покраснел и опустил голову. Вчетвером мы миновали зеленый коридор и вышли к эскалаторам, ведущим на первый этаж. Арельсар часто оглядывался, стараясь держать нас в поле зрения, а мне вдруг, как никогда, захотелось удрать от него, прыгнуть с Хельмой в первый автобус и, отправившись в университет, навсегда забыть о том, что случилось там, за океаном.

— Век тебя не видела, — болтала Хельма, шагая рядом. — Думала, вообще больше не увижу. Когда началась вся эта чехарда, мы сутками от телевизора не отходили, выпили все запасы в «Маразматике», а от тебя ни слуху, ни духу! Инз вернулась, всё рассказала, и… Она в Шарсе-Шарсе улетела, к отцу. Ты, наверное, слышала, её тетка, та самая…

— Слышала. Быть влиятельным сейчас опасно для жизни.

— Угу, папаша Хариса и Джеймса ушел с поста. Как будто министр культуры кому-то нужен.

— Попросил отставку?

— После второй атаки многие задницы покинули подогретые кресла. Их работа вдруг стала опасной, и они не смогли с этим смириться.

На эскалаторе образовалась плотная очередь.

— Раньше здесь было меньше народа, — заметила я, пытаясь вытащить зажатую двумя гоблинами сумку. — Прошу прощения.

— Война, атаки Кракена, — Хельма пожала плечами. — Ой, простите! Ты знаешь об Архонте?

— Говорят, жить будет, — Дезмона тяжело ранили. Сейчас глава ордена находился в госпитале, а его функции исполняли несколько членов Совета.

— Единственный, кого было хоть чуточку жалко, — жестоко ответила Хельма, первой ступая на ленту.

— Никто не заслуживает такой смерти, — я вспомнила Керцеза, и слова подруги немного разозлили меня.

— Ну, кроме, Рахиза, разумеется, — ответила она, чуть повернув голову.

Я промолчала, не придумав, что ответить.

Прямо напротив эскалатора в поле зрения попала группа разумных из СБО. Они стояли напротив входа в терминал, у стеклянной стены, и, тихо переговариваясь, равнодушно оглядывали проходивших мимо посетителей и работников аэропорта.

— Кто это? — спросила я, приближаясь к Арельсару, который ждал нас у входа.

— Дополнительная охрана, — объяснил кевт, оглядываясь. — Сейчас на выход и сразу направо, к такси.

Мы не дошли до парковки метров десять, как дорогу нам пригородили двое полицейских.

— Антея Тейер? — спросил один.

— Да, — я оглянулась на Арельсара, но тот молчал, не сводя глаз со служителей порядка. — А в чем дело?

— Пройдемте с нами.

Я попятилась и налетела на кевта. Хельма настороженно оглядывала копов и не двигалась с места. Кельвет скинул сумку на землю — и тут же нестройно загудели поля.

— Без глупостей, пожалуйста, — миролюбиво заметил полицейский.

Рука Арельсара легла мне на плечо, и кевт тихо произнес.

— Делай так, как они велят.

Бросив недоверчивый взгляд на полицейских, я неуверенно кивнула и шагнула было вперед, как меня в мгновение ока скрутили, как беглую преступницу. Под щелчок наручников, на плечи лег мощный блок.

— Что происходит? — закричала я, дергаясь, как сумасшедшая. — Пустите! Что вы себе позволяете?!

— Вы задержаны по обвинению…, — начал полицейский, оттаскивая меня от друзей и толкая к подъехавшей патрульной машине.

— А ну пусти её!!! — заорала Хельма, швыряя в копов тепловой луч. Кельвет, конечно, тоже не сдержался и запустил мельницу, а я, улучив момент, в мгновение ока раскрошила блок и, упав на бок, перекатилась в сторону и встала на колени.

Одного из полицейских мастерский удар Кельвета перебросил через капот машины, другой же успел выстроить перед собой щит, но у моих друзей не было шанса против группы подоспевших на подмогу офицеров.

Я схватилась за поля, раскручивая мощный пылевой вихрь.

— Антея Тейер, — бесстрастно прозвучал голос над моей головой, и поля, дрогнув, замолчали. — Вы задержаны по обвинению в содействии террористам.

Я обернулась.

— Рельс, какого…

Кевт направил «Серп» точно мне в глаз.

— Тебе придется пройти с ними.

В тюремной камере, что мне выделили, можно было бы жить довольно долго. По правде сказать, это помещение выглядело гораздо лучше клетушек Глирзы — комната с кушеткой, книжной полкой, телевизором, правда, не работающим; ванная, чистая и аккуратная, со свежими полотенцами и жидким мылом у раковины. И здесь не витал тот отвратительный запах лекарств, осточертевший мне за время пребывания в больницах.

Когда меня поместили в камеру, первое, что я сделала, так это вышла на связь с Азаром, пытаясь сохранить спокойствие и не ударяться в панику.