– Да? – яростно воскликнул Тревайз. – Откуда ей знать? И потом, если на то пошло, откуда мне знать, не были ли заверения Хироко ложью во спасение? И разве активация не может произойти естественным путем? Кто знает, что способно пробудить дремлющий вирус? Какое-нибудь химическое соединение, воздействие определенного излучения или… или… да мало ли что? Я могу заболеть внезапно, а потом и вы трое тоже умрете. А если это случится после того, как мы доберемся до населенной планеты, там вспыхнет ужасная эпидемия, которую беглецы разнесут по всей Галактике.

Он взглянул на Блисс:

– Ты можешь что-нибудь сделать?

Блисс медленно покачала головой:

– Это нелегко. На Гее есть паразиты – микроорганизмы, черви. Эти частицы экологического равновесия живут и вносят свой вклад в планетарное сознание, но никогда не размножаются сверх меры. Их существование не наносит заметного вреда. Беда в том, Тревайз, что вирус, поразивший тебя, не часть Геи.

– Ты сказала «нелегко», – нахмурившись, проговорил Тревайз. – Но раз уж так вышло, может, все-таки попытаешься сделать это, даже если работа окажется тяжелой? Можешь найти во мне вирус и убить его? Если это не удастся, можешь, по крайней мере, повысить мою сопротивляемость?

– Ты понимаешь, о чем просишь, Тревайз? С микрофлорой твоего тела я незнакома. Я просто не смогу отличить вирус в клетках твоего тела от здоровых генов. Еще сложнее будет отличить те вирусы, к которым ты уже привык, от тех, которыми заразила тебя Хироко. Я попробую, Тревайз, но это потребует времени и может ничего не дать.

– Пусть так. Попытайся.

– Хорошо.

– Если Хироко сказала правду, – вмешался Пелорат, – ты, Блисс, может быть, сумеешь найти вирусы, которые уже начали утрачивать жизнеспособность, и сможешь ускорить их гибель.

– Попробую. Это интересная мысль.

– А ты не передумаешь? – сказал Тревайз. – Ведь убивая вирусы, ты уничтожишь совершенное творение эволюции.

– Опять язвишь, Тревайз? – усмехнулась Блисс. – Но все равно это правда. Как бы там ни было, ты мне дороже вирусов. Я убью их, если повезет, не сомневайся. И потом, ведь если я не помогу тебе, – Блисс сжала губы, словно пыталась сдержать улыбку, – то тогда окажутся в опасности Пелорат и Фаллом, а ты мог уже убедиться в моих чувствах к ним. Да я и сама рискую, если на то пошло.

– Маловато я верю в твое себялюбие, – проворчал Тревайз. – Ты всегда готова отдать жизнь за какую-нибудь высокую идею. Забота о Пелорате – это другое дело. Погоди, я не слышу флейты. С Фаллом все в порядке?

– Да. Она спят. Самый что ни на есть естественный сон. И я предлагаю, чтобы после того как ты рассчитаешь Прыжок к звезде, которую мы принимаем за солнце Земли, мы тоже выспались. Мне это крайне необходимо, да и тебе тоже, Тревайз.

– Да, если смогу заснуть. А знаешь, ты была права.

– В чем, Тревайз?

– В отношении изолятов. Новая Земля не рай, хотя и походила на него. Это гостеприимство – все, что сперва показалось гостеприимством, – предназначалось для того, чтобы усыпить в нас любые подозрения, а потом одного из нас заразить. А все эти фигли-мигли, все эти праздники им нужны были, чтобы задержать нас на Альфе до возвращения рыбаков, когда появится возможность провести активацию вируса. Так бы оно и вышло, если бы не Фаллом и ее музыка. Возможно, ты была права и в этом.

– Насчет Фаллом?

– Да, я не хотел брать ее с нами и не радовался ее присутствию на корабле. Это твоя, Блисс, заслуга, что она здесь и именно она – я не шучу – спасла нас. И все же…

– Все же что?

– Несмотря на это, я все еще ощущаю тревогу оттого, что она на корабле. А почему – не знаю.

– Если тебе от этого станет легче, Тревайз, признаюсь: я не уверена в том, что честь нашего спасения целиком и полностью принадлежит Фаллом. Хироко ухватилась за музыку Фаллом, чтобы оправдаться перед самой собой в том, что другие альфиане наверняка назвали бы изменой. Она могла даже в это поверить, но в ее сознании было что-то еще. Что-то, что я различала с трудом и не могла точно определить; что-то, чего, возможно, она слишком стыдилась, чтобы позволить этому всплыть на поверхность сознания. У меня такое впечатление, что она прониклась искренним чувством к тебе и не хотела, чтобы ты погиб, независимо от Фаллом и ее музыки.

– Ты и вправду так думаешь? – улыбнулся Тревайз – впервые со времени отлета с Альфы.

– Да. Ты, должно быть, обладаешь определенным даром в обращении с женщинами. Ты убедил министершу Лайзалор позволить нам забрать корабль и покинуть Компореллон, ты помог нам спастись своим влиянием на Хироко. Мы все в долгу перед тобой.

Тревайз улыбнулся шире.

– Ну ладно. Если ты так считаешь… Тогда – к Земле, – твердо проговорил он и прогулочным шагом отправился в рубку.

Пелорат задержался и спросил:

– Все-таки ты убаюкала его тревогу, Блисс?

– Нет, Пелорат. Я не прикасалась к его сознанию.

– Наверняка ты это проделала, когда так откровенно польстила его мужскому тщеславию.

– Исключительно косвенно, – улыбнулась Блисс.

– Даже если так, спасибо тебе, Блисс.

После Прыжка звезда, которая вполне могла быть земным Солнцем, все еще находилась на расстоянии в одну десятую парсека от корабля. Это был теперь самый яркий объект на экране, но все еще не более чем звезда.

Тревайз слегка приглушил ее свет, чтобы легче было наблюдать, и с мрачным видом разглядывал.

– Нет сомнения, что это фактически двойник Альфы, звезды, вокруг которой обращается эта Новая Земля, хотя Альфа обозначена на карте в компьютере, а эта звезда – нет. Мы не знаем ее названия, у нас нет ее характеристик, отсутствует любая информация касательно ее планетной системы, если она у нее есть.

– Разве не этого мы ожидали в том случае, если вокруг этого солнца действительно вращается Земля? – спросил Пелорат. – Такой пробел в сведениях вполне укладывается в общую картину уничтожения сведений о Земле.

– Да. Но это может просто оказаться космонитской планетой, почему-либо не попавшей в перечень на стене того здания на Мельпомене. Мы ведь не можем быть уверены, что перечень полный. А может, около этой звезды нет планет, и поэтому, возможно, ее не сочли достойной для внесения в карты Галактики, которые в основном используются в военных и коммерческих целях. Джен, есть ли в каких-нибудь легендах упоминания о том, что солнце Земли имеет двойника менее чем в парсеке от себя?

– Извини, Голан, но такого я не встречал, – покачал головой Пелорат. – Хотя, может быть, что-то и есть об этом. Память у меня неважная. Я покопаюсь в записях.

– Не обязательно. Есть ли у солнца Земли какое-нибудь название?

– Названия разные. Я думаю, в каждом языке было свое.

– Все время забываю, что на Земле их было множество.

– Так и должно было быть. Это единственный способ докопаться до сути многих легенд.

– Ну хорошо, и что же нам делать? – постепенно раздражался Тревайз. – Мы ничего не можем сказать о планетарной системе с такого расстояния и должны подойти поближе. Я предпочел бы соблюдать осторожность, но есть и другая крайность – трусость, а никаких признаков опасности я не вижу. Вероятно, нечто столь могущественное, чтобы убрать во всей Галактике информацию о Земле, столь же сильно, чтобы стереть нас в порошок даже на таком расстоянии, если всерьез заинтересовано в том, чтобы не дать себя обнаружить. Но ничего не случилось. В таком случае, что толку торчать здесь только из-за того, что что-либо может случиться, если мы подойдем ближе, верно?

– Я попросила бы компьютер проверить, нет ли там чего-то, что может представлять опасность, – предложила Блисс.

– Когда я говорю, что не вижу опасности, я говорю это, опираясь на данные компьютера. Естественно, я ничего не могу, да и не ожидаю увидеть невооруженным глазом.

– Я сказала это, заметив, как ты ищешь поддержки, принимая рискованное решение. Но если так, то все в порядке. Я – за. Мы ведь зашли так далеко, не для того чтобы повернуть назад без особых на то причин, верно?