Рем обернулся, подумывая о том, что этого паука придется потрошить, чтобы достать свой стилет обратно.

Шестовик сообразил, что к чему, и отступил к самой границе «яблочной» зоны. Теперь у него хоть немного был прикрыт тыл. Количество стоящих на ногах мечников уменьшилось еще на двоих, а количество пауков, обрабатывающих свою добычу, увеличилось на аналогичное число.

– Выбей одного, разгрузи парня, – махнул Рем лучнику в сторону воина с шестом.

Вокруг того сгрудились уже трое пауков, да и тех, кого он подрезал, нельзя было списывать со счетов.

Рем шагнул вперед, аккуратно отбрасывая яблоки мыском сапога. Без лука в центре образовавшейся поляны делать было нечего.

Как только он приблизился к краю, на него сразу обратили внимание пара пауков, практически последние оставшиеся не у дел. Остальные либо наседали на мечников, либо обрабатывали трупы.

Воин успел отпарировать два удара первого, прежде чем подоспел второй. Стилет бесполезно застрял где-то около глаза паука, так несвоевременно дернувшегося в момент броска. Рем упал, ускользая от очередного удара, и подкатился прямо под брюхо желтого чудовища. И тут же вскочил, вонзая меч в его тело снизу вверх, по самую рукоятку.

С одной стороны, он надеялся, что паук сдохнет, с другой – что не сразу. Ему хотелось бы еще успеть выдернуть меч обратно и выкатиться. Желтый дернулся всем телом, почти заставив Рема отпустить меч. Потом еще раз. И еще. Рем понял, что долго так не продержится, и, повиснув на рукоятке, изо всех сил дернул ее вниз.

Меч вышел, а Рем тут же оказался залит внутренностями паука, оказавшимися такого же бледно-желтого цвета, каким были эти чудовища и снаружи.

Его агонизирующий противник каким-то чудом извернулся и, перед тем как упасть, плюнул в него ядом. Рем откинулся назад, чтобы не попасть под тушу падающего паука и увернуться от яда. Увернуться ему не удалось.

Похоже, его спасли только те самые внутренности, обрызгавшие его с ног до головы. Но даже ослабленного удара ядом оказалось достаточно, чтобы он почувствовал жгучую боль на ладони, которой пытался прикрыться. Отряхиваясь, одновременно вытирая ладонь, пытаясь другой рукой хоть как-то очистить глаза, Рем закатился обратно на яблочную полянку.

Второй паук уже потерял к нему интерес, повторил ошибку своего предшественника и кинулся на крестьянина с лучником. Но Роан на этот раз оказался на высоте. Выждал ровно то время, которое требовалось, дождался, когда паук замер, и влепил ему стрелу прямо в глаз.

Ладонь Рема покраснела, ее жгло все сильнее. Он сдернул с пояса походную фляжку с водой и выдавил всю воду, которую смог, на руку, пытаясь смыть яд. Особых ран на ладони вроде не наблюдалось, поэтому воин надеялся на лучшее. Да и вообще – погибнуть от яда ему было бы более чем обидно.

Мечники, дважды встретившиеся на арене несколькими днями ранее, теперь дрались спина к спине. У каждого в руках был меч, был щит. Большим они похвастаться не могли. Но большего им и не требовалось. Судя по следу, который тянулся за ними, бывшие соперники умудрились оставить подыхать трех пауков, и они были первыми, кто перешел в наступление.

Паук медленно отступал, то и дело чуть привставая на задних ногах и пытаясь быстрыми сериями ударов пробить оборону пары. Мечники приноровились. Каждый удар паука тут же встречался щитом, а иногда, когда тот слишком увлекался, то и мечом. Возможно, заостренный панцирь на лапах паука и был прочен, но когда по одному и тому же месту на лапе ударили мечом в третий раз, паук начал прихрамывать.

Мечники наступали на паука чуть боком, каждый успевал еще следить за тем, что происходит с его стороны. Иногда то один, то другой косились назад, чтобы не пропустить атаку сзади.

«Этих звать на безопасное место бессмысленно, – подумал Рем, – они и сами справятся».

Лучник выбил еще одного паука, оставив воина с шестом наедине с последним его противником.

– Стрелы кончаются, – обернулся он к Рему.

– Доберись до моей лошади. Осторожней. Там есть арбалет. – Рем выдернул еще один стилет и двинулся в сторону пауков, копошившихся у лошади.

Ему очень не хотелось, чтобы они успели закончить свои приготовления и вновь обратили внимание на еще живых. Рем предпочитал разобраться с ними чуть раньше.

В упряжке были две лошади, и теперь над ними склонились сразу два паука. Поваленная телега, которую не дотащили до места назначения эти бедные животные, послужила Рему трамплином.

Но перед этим он подошел к тому пауку, попавшему под копыта его лошади, и вонзил меч глубоко между жвал. Вонзил, провернул, сколько смог, и после этого с трудом выдернул обратно. Одна из ног паука судорожно дернулась, и он затих окончательно.

Коротко разбежавшись, Рем вскочил на телегу и прямо с нее прыгнул на пауков. Он не слишком надеялся на бросок стилета, поэтому решил не распыляться и добить сначала одного. Стилет полетел в паука еще в тот момент, когда воин начал прыжок. Рем отвел правую руку чуть назад, и в момент падения его меч смотрел точно в глаз паука, который только начал поднимать свое туловище навстречу новой опасности. Ничего, кроме глаза, в котором Рем прочитал чуть ли не недоумение, паук поднять не успел. В левый глаз вошел стилет, точно вошел, зря Рем волновался. И туда же воин вонзил меч. На этот раз проворачивать не пришлось, меч ушел так глубоко, что единственное, что волновало Рема, это как успеть его вытащить.

Наученный опытом, юноша тут же качнулся вбок, чтобы не попасть под очередной плевок ядом. Качнулся, поворачивая за собой и все туловище уже сдыхающего паука, уперся плечом в мягкую плоть, выдернул меч и в самый последний момент отпрыгнул в сторону, чтобы не оказаться задавленным падающим трупом.

Второй паук, казалось, практически не обратил внимания на смерть товарища, продолжая окутывать труп кобылы своей паутиной. Рем достал еще один стилет.

Через неделю мастер-мечник привел к крепости пополнение. Роана-лучника. Шестовика, доказавшего, что правильно выбранное оружие иногда важнее, чем мастерство. Двух мечников, которые, как казалось потом многим, были братьями, так оба были сильны в работе с мечом. И еще троих. Дорогу гномов осилили семеро из девятнадцати лучших мечей королевства.

Гнезда выводка они так и не нашли. Никаких следов. Казалось, что выводок из пяти десятков взрослых особей просто упал с неба. Все пауки были самцами – ни одной самки. Рем думал об этой странности всю неделю, пока не рассказал о пауках Вику. Но даже их маг лишь развел руками.

– Сокол прилетел, Рем, – вместо этого сказал он. – Нас призывают в столицу. Всех. Немедленно.

Король

Каждый охотник желает оказаться в лесах запада золотой осенью. Желательно в большой компании, чтобы не попасть в лапы орков. Дело тут не в добыче, а в самом лесе. Такой лес притягивает к себе, заставляет снова и снова делать шаг в глубину, снова и снова вдыхать прелый воздух.

В такое время невозможно поверить, что предки отправляли души умерших за реку Хагон. Эти места просто пронизаны жизнью, желанием двигаться, шагать, дышать, жить. Ягоды можно снимать прямо с кустов, и, если переждать ночные заморозки, они будут достаточно остужены, чтобы не слишком кислить. Листья такие податливые, что если захочешь, то можешь хрустеть ими, переступая с ноги на ногу. А если нет, то по ним можно идти настолько бесшумно, что перестаешь слышать даже сам себя.

Даниэль по прозвищу Фантом вздохнул. Он был далеко от лесов запада. Слишком далеко. Да, вокруг него по-прежнему были друзья. Да, он вступал в столицу своего королевства, в которой тоже было на что посмотреть. Но сердце его осталось там, в лесах вокруг Девятой крепости.

В последнее время он прочно занял статус мастера-охотника, хотя никто этого звания ему не давал. Да и не могло быть такого звания в военной крепости, мастера охоты были только у дворян, в их родовых замках.