Я нахмурилась.

— Вы были вместе два года, Лайла. Как это не велика беда? Почему вы расстались?

— Хорошо, отвлеку тебя от твоей важной проблемы. — Лайла перевела дыхание. — Мы почти месяц боролись, чтобы он бросил курить, он плохо старался. Я надеялась, что он хотя бы постарается найти работу. Мне хотелось, чтобы он стремился к чему-то. Он никогда не хотел обсуждать это, даже задумываться о чем-то новом не хотел. Я старалась не ворчать, имею в виду, наседать на него. Старалась видеть в нем позитивное, и ну, что и говорить, в постели он был хорош и сладок, ну и … у него большой член.

Я вздрогнула.

— Мне совсем не обязательно знать, такие подробности об Эрике.

Она пожала плечами.

— Это правда.

— Хорошо, — взвизгнула я. — Но мне совсем не нужно знать о размере члена Эрика. Правда. Стоп.

Лайла рассмеялась.

— Ладно. Согласна. Я была очень зла на него и не могла больше терпеть его бездействие, и я нашла единственно верное решение. Я была бы даже не против его курения, если бы он хоть чем-то занимался, буквально чем угодно, да хоть курьером или военным. Хотя это его жизнь и меня мало должно было это волновать. Все было замечательно, особенно секс, но мне хотелось, чтобы он... ну, изменился ради меня, ну как-то так. Мне казалось, что он на многое пойдет ради меня.

— Я всегда думала, что ты можешь быть с кем-то лучшим, чем Эрик, — сказала я. — Это не секрет. Я говорила тебе это не один раз. Ну, он — неудачник. Он ничего толком не мог делать. Я никогда не могла понять, что ты в нем такого нашла.

Лайла пожала плечами.

— Он коммуникабельный человек, умел слушать, хорошо ко мне относился. Он не был похож на моего отца, который не выражал ни чувств, ни эмоций. Это все, что мне было нужно. - Эрик всегда выражал свои чувства, говорил, что ему нравилось, а что нет. И плюс конечно - секс с ним. Это было важно. Хотя многих это не волнует.

— Я понимаю, в этом есть смысл, — я обняла ее. — Как ты?

Она попыталась пожать плечами, но у нее это не вышло.

— Все отстой. Я попыталась мягко объяснить ему, мне не хотелось, чтобы он ушел с собранными вещами. Порвав со мной, он разрушил мою жизнь. Воспринял мои слова, будто я захотела кого-то другого. Может со стороны это так и выглядело. Но я высказала ему не потому, что он был плохим, — она шмыгнула носом. — Он не желал меня слушать. Он так разозлился. Позавчера собрал вещи и ушел. С тех пор, я ничего о нем не слышала.

— Я сочувствую, детка.

— Мы так похожи, да?

Я шмыгнула носом, и мы вместе засмеялись.

— Ага. Я люблю сексуального миллиардера-затворника, который убил моего отца, а ты только что рассталась с парнем, у которого член, как изогнутый банан.

— Он не сильно изогнутый, — она подняла руку, и немного согнула палец, пытаясь продемонстрировать. — Только чуть-чуть.

— Мы договорились, не описывать их причиндалы.

— Ты описывала, — она помолчала, а затем взглянула на меня. — Он на самом деле миллиардер?

— Я понятия не имею. У него много денег, это все, что я знаю.

Она вздрогнула, встала и поставила меня на ноги.

— Нам надо выпить. Лучше всего пива Корона.

Я позволила ей втолкнуть меня в комнату. Одела платье, причесала волосы. Возможно, мы пойдем в ресторан поедим, потом напьемся, и я попытаюсь забыть свои проблемы.

Но я вспомнила тот случай, когда мы так напились, что чуть не попали в передрягу, как нас доставили домой, я тогда так и не вспомнила. Мне не удастся стереть этого воспоминания.

Так же, как я не смогу забыть вспышку боли в глазах Роса, когда сообщила, что ухожу. Этот его взгляд преследует меня до сих пор.

Прошел месяц. Боль так и не ушла. Я переживала, снова и снова, каждый момент с Валентайном. Я видела его в своих снах. Просыпалась с мокрыми трусиками после снов, в которых Валентайн прикасался ко мне. Но сны не могли сравниться с реальностью. Я просыпалась и плакала, сражалась сама с собой каждый день. Я поступила неправильно, должна была остаться. Однажды я чуть не сломалась и не купила билет в Нью-Йорк, но как всегда, в последний момент вспомнила, что он виновен в смерти папы. Моя жизнь безвозвратно изменилась, из-за жадности Роса. Мне пришлось так быстро взрослеть. Он разрушил мою жизнь, мне пришлось научиться быть сильной. Я ходила по кругу и этому не было конца. Если бы он тогда не давил на отца, то я бы его не потеряла. С другой стороны, если бы он этого не сделал, то мы бы никогда не встретились. В моей голове творился хаос, но сердце повторяло, что я должна быть рядом с ним. Я не могла сожалеть о времени, проведенном с ним и, кроме того, я не могла перестать хотеть его. Я не могла перестать искать оправдания, чтобы вернуться к нему. Каждый раз, когда раздавался стук в мою дверь, сердце пропускало удар, как было бы замечательно, если бы там стоял Валентайн. Он стоял бы под завесой дождя и умолял меня вернуться обратно. И, конечно, я бы бросилась ему на шею, и с облегчением рыдала бы. Да. И мы бы рухнули на пол под тяжестью нашей любви.

Но этого не случится. Я не смогу простить Роса. Я покинула его. Была ли я сбежавшей идиоткой? Да. Безнадежная идиотка. Я не могла воспользоваться тем, что он мне рассказал. Я была уверенна, что он говорил правду, ведь он сам рассказал мне эту историю. Он хотел быть честным со мной, несмотря на последствия.

После того, как я появилась у Лайлы, я провалялась три дня, затем распаковала чемоданы, заняла вторую спальню, оделась и пошла искать работу. Я устроилась в какой-то офис, даже не понимая чем там занимаются, но мне платили $11.50 за час, и я просто должна была отвечать на телефонные звонки. Это помогало не думать о Валентайне. Ну не совсем так. Я думала о нем постоянно. Я думала о нем во время звонков миллиарды раз. Я думала о нем, находясь в душе. Я даже не замечала, как просто начинала думать о нем. Мои пальцы никак не могли доставить мне того удовольствия, что доставлял Рос своими, он заставлял меня дрожать уже через несколько секунд. До этого я никогда не мастурбировала, а после Роса уже и не хотелось. Лайла позволила мне грустить наедине с воспоминаниями. Она меня ни к чему не подталкивала. Я не спрашивала ее, что бы она сделала, если бы была на моем месте. Мы снова была девушками, которые проходили собственный путь отдельно, хотя мы жили вместе, были лучшими подругами, и шли по жизни вместе.

В пятницу вечером мы напились. Мы выпили три бутылки дешевого красного вина, съели пачку чипсов и ведерко мороженого. От Роса ничего не было слышно.

На шестой недели без Роса я едва не сорвалась, пошла в аэропорт и хотела купить билет. Я даже стояла у кассы. Но в результате, я струсила и ушла домой. Я не знала, где находится его дом. У меня не было ни его телефона, ни адреса, ничего. Я пыталась забыть его. Перестать думать о нем. Я не могла окончательно решить, разобраться в себе, как бы сильно я не старалась. Я была в безвыходном положении - не могла вернуться к нему, и не могла жить без него.

Вечером в пятницу, через два месяца, после моего возвращения, меня оштрафовали за превышение скорости на $175. В следующий понедельник я пошла в здание суда, чтобы оплатить его. Я передала все нужные документы. Кассир - пухлая женщина, средних лет, со светлыми волосами, уставилась на квитанцию, затем посмотрела на дату и сказала:

- У вас оплачено.

- Что? - Я нахмурилась. – В каком смысле оплачено?

- Это значит, что штраф уже оплачен…

- Кем? - Она пожала плечами.

- Я не знаю, дорогая. Все что я могу сказать так это то, что все оплачено,- она взглянула мне за спину,- Следующий.

Так я покинула здание суда и пошла домой. Я не могла сказать, что была в недоумении, поскольку и так понятно кто за этим стоит. Хотя не было никакого намека на его присутствии в моей жизни. По крайне мере до следующего месяца.

Лайла сидела на полу, возле журнального столика. Я ходила по дому, она взглянула на меня.