Пока Богдан парковал «Бентли», я, соседствуя на заднем сидении с Серёжей и Вилкой, держала девушку за похолодевшую руку. Бледная, как мел, Лета сжала мою ладонь, но не проронила ни слова.

— Не волнуйся так, — шепнула ей, — он вовсе не демон, обычный человек.

Лета, закусив губу, молча кивнула. А в голове: «Господи, Стефан, неужели увидимся?»

Погладила её пальцы, успокаивая. Сила переполняла всё моё существо, но мерно переливалась, не бурлила, не кипела, требуя выхода, будоража, а властно перекатывалась по телу, казалось, за прошедшую неделю я вдруг очутилась на другом уровне жизни, где больше возможностей, но и ответственность неизмеримо более велика.

Богдан что-то тихонько спросил у Вольки, сидящего рядом, тот кивнул и вполоборота глянул на нас.

— Ну вот, приехали, — объявил Богдан, выключая мотор.

Вилка вытянулась в струнку и испуганно замерла.

— Виолетта, — рассмеялся он, глядя на подругу в зеркало заднего вида, — поверь мне, всё точно так же, как в Школе.

При этих словах бедная Лета просто затряслась мелкой дрожью.

Пара секунд лёгких поглаживаний — и волнение девушки улеглось.

— Спасибо, — шепнула мне благодарно.

— Выходим! — весело скомандовал Волька, подмигивая.

Погода не баловала ясным небом, облачность накрыла Москву, сгустила серые тучи.

Я почему-то полагала, встреча состоится в «Марьином тереме», но ошиблась и была приятно удивлена, что есть ещё на свете то, что может ускользнуть от моего сознания. А в следующий миг меня удивила уже сама эта мысль, надо же, как быстро я стала невероятно самоуверенной! Видимо, Богдан хотел сделать сюрприз и коварно утаил часть информации.

Ресторанчик, перед дверьми которого мы остановились, был совершенно обычным. Не тематическим, не специфическим, а напоминал, скорее, строгое заведение, не имеющее к питанию никакого отношения. Даже табличка на дверях — золотыми буквами по бархатно-багровому — скорее подошла бы административному учреждению, нежели ресторану.

— Вперёд, — кивнул Богдан.

Двери распахнулись вглубь, швейцар в малиновой ливрее сдержано, но учтиво повёл рукой, отступил вглубь, незаметно замер вне поля видимости. Волька шагнул первым, вслед я, потом и ребята.

Небольшой коридорчик, скромно устеленный красной дорожкой (пара светильников по стенам) впадающий в огромный, пустой зал. Глаза сразу отметили наличие приватных кабинок справа, слева же столики, столики… И в центре зала — большой, просто огромный, рассчитанный на немаленькую компанию, абсолютно пустой, никаких цветов в вазе по центру и салфетниц. А за ним всего два человека, сидящие рядышком:

Алия и немолодой мужчина, примерно её возраста, довольно крупный, седоватый.

Стефан, каким я и разглядела его в видении (не ошиблась ни на самую мелочь!), опустив голову, постукивает пальцами по столу, Алия же, выпрямившись в струнку, вперила в нас ледяной взгляд.

— Официант! — негромко позвал, щёлкнув пальцами, Богдан, пока мы пробирались, лавируя между столиков к ожидающим нас, — всем сока.

Стефан поднял голову, встал навстречу, мужчины обменялись рукопожатием. Волька демонстративно проигнорировал взгляд Учителя, Серей же был занят побелевшей, шатающейся и спотыкающейся Вилкой, в упор уставившейся на предел своих недавних мечтаний. Я без труда прочла в её мыслях целую череду различных эмоций, девушка была чрезвычайно взволнована, но отнюдь не разочарована. Бедная Лета, каким же магнетизмом обладает этот человек, что так глубоко затронул её сердце!

Я же ощущала его, как ощущают огромную, непоколебимую скалу. Тёмный Учитель — на деле тьмы в этом человеке не так уж и много. Гораздо больше в нём… сильной привязанности, покорного и глубокого чувства. Но к кому же?

Перевела взгляд на Алию: сурово сжатые губы, а в душе — полная растерянность, отчаяние зверька, загнанного в ловушку, обида ребёнка, на чьё «богатство» покушаются, страх и недоумение.

Безмолвно и слаженно расселись, Богдан кивком указал, где кому устроиться. Рядом со Стефаном занял место Вольдемар, с ним — я, далее Вилка, Сергей и Богдан — рядом с Алией.

Светлая заведующая на миг посветлела лицом и проговорила, обращаясь к Серёже:

— Светлое отделение Школы в моём лице бесконечно радуется твоей победе, мы, как могли, старались поддержать и уберечь…

— Да, привет и особая благодарность Кларе, — вдруг звонко перебила Вилка, Стефан украдкой улыбнулся.

Алия замерла на миг с открытым ртом, но тут слово взял Учитель.

— Я полагаю, мы собрались и можно начать разговор по существу.

— Было бы уместно позвать Мишеля… — проворчала Алия.

— Лили, это нелогично. Мишель не принимал участия во многих наших «экспромтах» и впутывать сейчас, объясняя, для чего мы здесь, по меньшей мере, нелепо. Он обо всём узнает в своё время.

— А для чего мы здесь? — нервно воскликнула Алия, комкая платок меж пальцев, она вызывающе обвела взглядом, скользнула по лицам всех собравшихся.

— А об этом пусть нам скажет наш отважный и решительный…Вольдемар! — шутливо поклонился Стефан, но за шутовской улыбкой крылась хорошо скрываемая досада, — кстати, как твоё отчество?

— Алексеевич, — не совсем понимая подоплёку, машинально ответил Волька.

— О! Я так и думал, — Стефан запрокинул голову и расхохотался, — Волька ибн Алёша, первопроходец-пионер, всем ребятам пример! Так скажи нам, чего ты добиваешься?

— Уже добился, — улыбнулся Волька, — вот сидите вы тут сейчас передо мной, такие недоступные и загадочные для простых смертных и даже собственных учеников, великие Учителя Школы, чьё существование в реальности укутано покровом тайны, и всё будущее ваше зависит от меня…

— Глупец, — засмеялась Алия, — я-то поверила, что ты поумнел хоть немного, находясь в заточении… Неужели ты думаешь, что хотя бы что-то остаётся под твоим контролем, а, Волька? Неужто не заметил, что в школе всё наладилось, работает, как и прежде, никаких сбоев, только ты уже изолирован оттуда…

— Давайте-ка обойдёмся без взаимных оскорблений и поговорим, как взрослые, не побоюсь сказать, мудрые люди! — поднял руки вверх в примиряющем жесте Стефан, — мы пришли к тому, к чему шли закономерно.

— Тогда объясните… — подала голос Вилка робко, — почему, несмотря на ухищрения Воли, всё восстановилось само собой?

— Всё просто, — развёл Учитель руками, — программа «Белый Единорог». Помните легенду Школы? Каждый новый этап, этап возрождения, знаменуется тем, что белый единорог приходит в стенам замка и… неважно, вы всё видели. Это пусковой механизм, приводящий в действие программу первоначальных настроек всей школьной системы, я понятно объясняю? Волька этой мелочи не знал, не полез глубже, нашёл то, что было нужно, и поспешил. Нам же пришлось на руку его шоу… А потом, пока парень купался в лучах славы, мы просто вошли и заблокировали настройки.

— Но… но если ещё до нашего приезда в Москву вы уже овладели Школой, к чему было опасаться нас настолько, чтоб похищать Вольдемара? — недоумевала Виолетта, — вы могли бы попросту забыть о нас…

— Вы бы о нас не забыли! — процедила Алия, — я сразу поняла, что есть в вашей компании человек… люди, способные «видеть».

Она метнула взгляд на меня, а затем перевела его на Сергея.

— Как ты, светлый по призванию своему, мог связаться с ними?

— Мы не мешаем ему исполнять призвание, а даже и поможем, — гордо возразила Вилка, оглядывая нас, ища поддержки.

Богдан молчал. Я тоже, понимая, что не время нам вмешиваться. Пусть старые обиды проявятся в полной мере и исчерпают себя взаимные претензии. Серёжа молчал также, да ему и не было резона что-то выяснять, его путь лежал мимо; лишь косвенно, в одной точке, пересекаясь с путём Школы.

Официант принёс поднос с соками и на некоторое время над столом воцарилось полная тишина, звенящая, суровая. Две стороны всё ещё не насытились упрёками, нетерпеливо ждали. Официант мгновенно взмок, ощутивший вдруг невероятные токи, пронзающие пространство, суетливо освободил поднос и, спотыкаясь, кинулся прочь.