Алена ринулась за ним и не успела всего лишь на секунду –– стена сомкнулась перед ее носом, оставив девушку в одиночестве. Она прижалась к ней лбом и поняла, что сколько ни бегай, а ответ ясен - она вляпалась по самые уши!
Ворковская тут же разозлилась: ’Ну, уж нет! Это они вляпались!’ И начала лихорадочно шлепать ладонью по стене, пытаясь попасть в то место, куда прикладывал свою красивую ручку голубоглазый сержант. Без толку. Алена не успокоилась, и шаг за шагом, сантиметр за сантиметром прощупала стену –– тот же нулевой результат.
Она села на пол и задумалась: ’Тэн. Буква ‘Т’ на плече - рабыня. Вот сволочи! Гуманоиды фиговы! Цивилизация высокоразвитых моральных уродов! Вот тебе и разгадка исчезнувших в никуда. Порадовался бы Крез, правильно понял, гений. Вот сюжетик - Спилберг обзавидуется. Куда тупым динозаврам?!... Так, солнце мое, тебе крупно не повезло. Знать бы еще, куда мы летим и как далеко улетели от дома? Летим?.. Тьфу! Кому скажи…Представляю глаза братьев - уфологов.. Что делать-то? Выбираться надо, выбираться! И никто тебе не поможет, ни Серега, ни Мишка, ни Олеся …А что я одна сделаю? Надо найти других, этот ведь сказал, что поместил меня отдельно от остальных, значит, не я одна такая ‘счастливая’. Вот и надо их найти и вместе выбираться‘.
О, как она жалела, что в свое время не удосужилась проштудировать физику, химию, астрономию! Она вспомнила свою учительницу по физике –– Ольгу Ивановну и со всей ясностью осознала насколько та была терпелива к ней и удивительно добра, а ведь тогда, когда она пыталась впихнуть в голову Алены знания, Ворковская со свойственным всему молодняку юношеским максимализмом, стойко отвергала любую помощь и жила по принципу- ‘мало знаешь - лучше спишь’.
Как она воевала с физичкой, как доводила .. Нет, чтоб открыть глаза хоть на минуту прислушаться к мнению более взрослого и опытного человека! И что теперь? Сидит на полу инопланетной тарелочки со скудными запасами знаний по астрономии и фактически нулевыми по физике и не то, что звездолет угнать, стену открыть не может! Неужели нужно вляпываться в неприятности, чтоб понять очевидное - знания лишними не бывают. Юношеский максимализм - да гори он синим пламенем!...Да хоть бы и сгорел, что толку? Все задним числом в ум входят, да ‘вчера’ на ‘завтра’ не поменяешь. Ну, и как теперь выбраться из этой консервной банки? Какая же она глупая! Надо же было пойти на истфак! Вот и сиди теперь со знаниями исторических дат и событий, очень они пригодятся! Придет Цезарь и всех замочит! Ага, жди! Ну почему она ни Сашу, ни маму с папой не послушала?
Но должен же быть какой-нибудь выход?
Алена с яростью начала ковырять пол, пытаясь найти в нем лазейку, но он оказался не менее монументален, чем стены. Сквозь узенькие отверстия решеток с трудом проходил мизинец и ни винтиков, ни креплений, одно слово: made in НЛО! Девушка только ноготь сломала и села на постель в раздумье, нервно догрызая обломок. Понимание того, что этот корабль собирался не на Тайване, не вносило спокойствия в душу, зато надежду развалить его - убивало на корню. Впору было мылить веревку и пристраивать на шее.
‘Э, нет! Не дождетесь, дриопитеки[6]инопланетные! Тероподы[7]! Чтоб вы брякнулись на своей железяке в какую-нибудь черную дыру! Чтоб у вас амортизаторы сели, роботов сглючило, вирусы все программы сожрали! Мутанты-экстремисты! Ладно, устрою я вам рабовладельческий строй! Явлю покорность, терпение и раболепие, спокойную жизнь устрою! Вы у меня попляшете, гуманисты-философы! Я вам все прелести славянского характера выкажу, обеспечу впечатлениями на всю вашу оставшуюся гуманоидову жизнь! ’...
Вот только, как?
Перспектива по-глупому умереть в этой консервной банке ее не прельщала, так же, как и стать покорной рабыней в руках голубоглазого ”Аристотеля”. И что он о себе возомнил, интересно? На что рассчитывает? В ораторском искусстве практиковаться или социальную психологию изучать?
‘Я, девушка консервативная и морально устойчивая, со мной инопланетную “Кама-сутру” изучить - проблем не оберешься. Живо антенны обломаю, без “спорообразований” оставлю. Тоже мне, подруган выискался! Странный он, не понятный и ..опасный.. Впрочем, при его комплекции он мне не страшен. Спасибо папа, отвоевал меня у родичей и не в бальные танцы отдал, а в карате, единственное, что из приобретенного за 20 лет багажа опыта и знаний может мне действительно помочь и сослужить добрую службу. Боже! 11 классов закончила, два курса института и ничего, по сути, не умею и не знаю! Нет, прав этот.. Рэй, 13 лет на бесполезные знания угрохать, чтоб потом сидеть в этой дыре, сожалеть ‘о бесцельно прожитых годах’ и сознавать собственное бессилие, неприспособленность…Тьфу ты! Сама виновата! Головой надо было думать!.. Кто бы знал, что я до такого дойду’…
Девушка плюхнулась на колени на пол и вновь принялась ковырять монументальные решетки с тупой одержимостью приговоренного к высшей мере наказания. Решетка не поддавалась и Алена, обозлившись, двинула по ней кулачком и тут же взвыла от боли, в панике оглядывая помещение: ’Думай, кисейная барышня, думай! Двоечница, пустышка! Ну, давай, глупая, соображай, пока голубоглазый кат не явился.’
Сообразить не дали. Стена с шипением разошлась и впустила в ‘кубрик’ двух знакомых однояйцовых близнецов с челюстями супермена из детских комиксов, в сопровождении незнакомого глыбообразного великана, неприятной наружности и неопределенного возраста. Его глубоко посаженые, пронзительные, голубые глазки с минуту изучали застывшую в нелепой позе фигурку девушки на полу, и та оцепенела от нехорошего предчувствия, рожденного видом троицы.
Впрочем, что хорошего можно ожидать, находясь, бог знает где, в положении рабыни? Бог знает где и в обществе бог знает кого! Взять хотя бы этого узколобого - стоит как шлагбаум на мусорке и смотрит на нее как на ‘палочку Коха’. Лицо явного дегенерата и полного олигофрена. Черный ежик волос, узкий лоб, сросшиеся на переносице густые брови, широкие скулы, маленькие глазки, острый подбородок и, совершенно не вписывающиеся в данный ‘интерфейс’, полные, словно накачанные силиконом, синеватые губы.
’Может, его прабабушка согрешила с негром?’- подумала Алена, настороженно поглядывая на посетителя.
–– Пойдем! –– неожиданно тонким голоском пискнул детина и мотнул головой для верности. Нет, его прабабушка согрешила с крысой, голосок в наследство достался –– блеск! Куда Витасу? Отдыхай, парнишка, здесь такой экземплярчик - тебе и не снилось! По всему видать –– богатая родословная у ‘Квазимоды’’- мелькнуло в голове у девушки.
–– Пойдем! –– гаркнул вновь узколобый, на этот раз нормальным мужским голосом.
’У-у-у, да у него и со связками не порядок. Целый букет патологий. Тяжелый случай!’
–– Куда? –– только и успела спросить Алена, как ее подняли, сжав плечи с двух сторон, и без церемоний выволокли в коридор.
–– Какого черта! –– взбеленилась она и попыталась укусить инкубаторских ‘бультерьеров’, заодно пнув одного из них по ноге. И тут же задохнулась от боли, которая умерила ее пыл. Не то, что брыкаться и кричать, ноги переставлять стало проблематично. Этот узколобый сын крысы и негра, без лишних слов просто слегка ударил по почкам, успокоив подопечную и обеспечив себе спокойную доставку нервного и хлопотного груза до пункта назначения.
Алену, словно мешок с мукой, протащили по извилистому коридору и впихнули в уже известную комнатку, где ее ждал, восседая на табурете, еще один мутант - желтоглазый доктор ‘Скальпель’.
’Затейливая компания’, –– хмыкнула Алена и застонала, когда ее грубо водрузили на кушетку. Прикручивать, правда, не стали, милостиво разрешив сидеть.
’Благодетели!’- невольно скривилась девушка. Это не укрылось от желтых глаз:
–– Больно? –– ухмыльнулся он.
–– Радостно! –– огрызнулась Алена. –– Встреча с вами –– праздник для души! Всю жизнь мечтала с парочкой дегенератов и Дракулой пообщаться!
