В нашей гостинице ввели ограничение на питание: тenepь тут кормили только постояльцев отеля. Приходилось экономить продукты, ведь новых поставок пока не ожидалось Обед состоял из бутербродов, салатов и других блюд, не нуждавшихся в горячей обработке. После захода солнца мы поужинали салатом и попросили ангелов вмешаться в жизнь освещенного свечами ресторана.

Взбираясь по лестнице, я мысленно возблагодарила ангелов. Было за что: многие из наших соседей с непривычки тяжело пыхтели и отдувались. Недаром ангелы предупреждали меня и Стивена, что важно поддерживать себя в хорошей форме и что в будущем нам потребуется вся наша сила и выносливость. Преодолев последний — десятый — лестничный пролет, мы порадовались, что прислушивались к их мудрым советам.

Для своей «Священной Церемонии» Стивен запасся свечами. Из–за отсутствия электричества семинар отменили, и мы с удовольствием зажгли свечи в сгущающихся сумерках.

— Пока не было лампочек, люди жили так целыми столетиями, — заметила я.

— Да, и лампочки продлили день до самой ночи, — согласился Стивен.

Мы заговорили о том, что естественный суточный ритм человека повелевал ему просыпаться вместе с утренней зарей и ложиться спать вскоре после заката. Поздней я обнаружила, что начало таким современным недугам, как диабет, рак и болезни сердца, положило широкое использование в домах и офисах электрического освещения (20‑е годы XX века).

Изучая результаты многочисленных научных исследований, я давно убедилась, что важные для работы мозга химические вещества (особенно серотонин) вырабатываются в человеческом организме во время ночного сна. Из–за искусственного освещения люди лишились возможности нормально спать — а значит, у всех у нас в организме не хватает серотонина. Серотонин регулирует настроение, энергетический уровень, аппетит (особенно потребление углеводов). Поэтому искусственное освещение может быть одной из самых важных причин депрессий, ожирения и общей слабости — все эти несчастья давно уже приняли масштаб эпидемии.

Сидя в полутемном гостиничном номере, глядя через окно на темный Торонто, легче легкого было представить время, когда люди ложились спать рано, а таких электронных статоров, как телевизор и Интернет, не было и в помине. Ужин, беседа у огня — после этого вполне естественно лечь спать, хотя бы и в 8–9 вечера.

Мои мысли становились все грустнее — я вспомнила о современных препаратах–заменителях серотонина и тех лекарствах, которые искусственно стимулируют его образование. Это печально известный риталин, показанный при синдроме гиперактивности с нарушением внимания, и антидепрессант прозак. Неужели все дело в нарушениях сна? Наконец меня осенило:

— Милый, давай выйдем на улицу и поглядим на луну и звезды, — предложила я Стивену. — Воспользуемся тем, что город погружен во тьму, и полюбуемся ночным небом.

Стивен — фанатик природы, его не надо просить дважды. Мы бегом спустились на первый этаж и вышли на безлюдную улицу. Усеянное сверкающими звездами небо казалось бархатным. А за углом нас поджидала яркая, почти полная луна — она словно приветствовала нас. Мы благоговейно созерцали движение луны и звезд по небосклону; теперь, когда не нужно было соперничать с огнями города, звезды казались необычайно близкими. Вскоре другие люди тоже стали выходить на улицу. Теперь мы все вместе любовались фантастическим небесным представлением Матери—Природы.

Вернувшись в номер, мы помолились и попросили ангелов помочь нам довести наше путешествие до конца. В субботу утром я должна была делать доклад в Атланте перед двухтысячной аудиторией, поэтому из Торонто следовало вылететь на следующий же день, в пятницу. Однако аэропорты Торонто и всех окрестных городов не работали. Не работал и городской транспорт — такси и автобусы. Помочь нам могло только чудо. •

Как велика наша зависимость от электричества! На нем завязано абсолютно всё. И вот мы увидели, каким бы стал наш мир без электричества. Это ведь сигнал для нас. Человечеству остается либо полностью перейти на использование солнечной и лунной энергии, либо существенно уменьшить свою зависимость от электричества.

В 22:45 в небольшой части Торонто подача электроэнергии возобновилась. В этой части города оказался и наш отель. У нас опять горел свет! И — о чудо! — нам удалось найти такси до аэропорта Буффало (Нью—Йорк), где восстановилось воздушное движение. В зале ожидания на соседнем сиденье лежало белое перо. «Ангелы здесь, и они помогают нам!» — сказала я Стивену и показала ему знак. В Атланте, в гостиничном номере, я нашла второе перо и окончательно уверовала в то, что наши молитвы не остались без внимания.

Через несколько дней электроснабжение возобновилось на всем Восточном Побережье, и эта величайшая авария на электростанции — от нее пострадало около 50 миллионов человек — стала частью истории. Но в течение двух последующих месяцев подобные аварии произошли в Лондоне и в Италии — все это еще раз напомнило людям о том, что необходимо разрабатывать альтернативные источники энергии.

Наступил сентябрь — подошло время нашего ежегодного путешествия по удивительной Австралии. В первую часть нашего турне мы отправились с тремя экстрасенсами: Гордоном Смитом (он также известен как Медиум Цирюльник из Шотландии), Джоном Холландом и Соней Чокуэтт. Наше путешествие я в шутку называла «процессией медиумов», но «Hay House» — наш издатель и спонсор — снабдил нас серьезным официальным наименованием «Вестники Прозрения». Мы по очереди должны были с утра до вечера проводить семинары, читать слушателям короткие лекции и заниматься с ними индивидуально.

Когда «процессия вестников» благополучно завершилась и три лектора разъехались по своим странам, мы со Стивеном остались в Брисбене, чтобы подготовиться к трехдневному сертификационному семинару. Это был сокращенный вариант курса Angel Therapy под названием «Angel Intuitive», который я представила в Брисбене, Мельбурне и Сиднее.

Тогда же я заканчивала работу над книгой. Время от времени на душе у меня становилось тревожно, и работа застопорилась. После долгих молитв и бесед с моими ангелами я сделала вывод, что эти тревоги связаны с прошлыми жизнями: когда–то за разглашение подобной информации меня убили.

Стивен помогал мне вспоминать прошлое; оказалось, что в одной жизни мне перерезали горло, в другой — повесили. Это было наказанием за то, что я передавала свои знания другим людям. В тот самый миг, когда Стивену окрылись эти обстоятельства, у меня на горле появилась глубокая красная полоса сухой кожи с неровными краями. Понадобилась неделя, чтобы полоса сошла, но вместе с ней ушли и тревоги.

В Брисбене я более детально изучила некоторые послания ангелов Атлантиды и свои воспоминания о прошлой жизни среди атлантов. Одно воспоминание меня весьма заинтриговало: я помнила, что пирамиду в храме исцеления наполнял светом Гермес. Интересно, кто такой Гермес? Считается, что это был смертный человек, могущественный и великодушный правитель Атлантиды. Его также почитали как греческого бога; некоторые думали, что Гермес — это египетский бог Тот. Именно Гермеса считают основоположником алхимии — искусства проявлений, в котором используется визуализация и волшебство. Считается, что его наследие стало основой тайных знаний франкмасонов и розенкрейцеров. Предполагают также, что пирамида с изображенным на ней глазом, украшающая обратную сторону долларовой купюры, — есть не что иное, как символ франкмасонов, основателей США. А ведь эта пирамида в точности повторяет очертания пирамиды из храма Асклепия!

Я отправила электронное письмо Николасу — греческому историку–медиуму — с просьбой сообщить мне все, что ему известно о связи между Гермесом и Атлантидой. Но Николас не отвечал на мои письма. Мои ангелы сказали мне, что он не хочет выдавать себя. Нельзя забывать, что в прошлой жизни жестоко поплатился за распространение эзотерических знаний.