– Где здесь полиция? – спрашиваю я у этих придурков.

Они лопочат что-то по-немецки. Такое ощущение, что здесь только немецкие туристы. Как объяснить им, что мне нужно? И оставаться долго здесь нельзя. Иначе меня догонят и пристрелят вместе с этими бодрыми старичками.

Махнув на них рукой, я бегу дальше. Оглянувшись в очередной раз, я вдруг вижу моих преследователей. Напрасно я бегу по главной улице, нужно скрыться в другом месте. Я круто сворачиваю на соседнюю улицу и бегу, уже не обращая внимание на случайных прохожих. Они мне все равно не помогут. Может, закричать? Но меня увезут в полицию за нарушение общественного порядка. Потом внесут в компьютер, где собираются все данные на приехавших в Шенгенскую зону туристов. И больше никогда не пустят в страны Западной Европы за правонарушение. Я это точно знаю. И вообще лучше не обращаться в полицию. Ведь я не смогу ничего доказать. Я вряд ли смогу найти улицу, где в меня стрелял Цирил. А без этого мне никто не поверит. Портье и менеджер скажут, что я обычная истеричка. А водитель такси обвинит меня в том, что я сбежала, не заплатив за проезд. Ой как неприятно.

Я бегу дальше. В полицию я обращаться не стану, это решено. Тогда мне нужен какой-нибудь отель, чтобы спрятаться. Иначе мне конец. Почему мне так не везет? Один раз в жизни познакомилась с приличным человеком и сразу нарвалась на убийц, которых наняла его ревнивая невеста. Или я ошибаюсь, и они хотят захватить меня в заложницы, чтобы потом шантажировать Алессандро? Нет. Если бы хотели взять в заложницы, то не стали бы стрелять. А Цирил стрелял в меня с явным расчетом попасть мне в голову или в спину.

Почему здесь такие длинные и пустые улицы. Куда все подевались? Наверное, в другой части города. Я встретила несколько влюбленных парочек, один раз наткнулась даже на пару полицейских. Мужчина и женщина. Тоже мне символ равноправия. Женщина одета в форму и носит пистолет, но, мне кажется, она из него стреляет только на учениях. А мужчина недовольно посмотрел на меня и отвернулся. Он даже не поинтересовался, почему я без обуви и куда так спешу.

Я бегу по улице Антиба и смотрю назад. Пока никого не видно. На улице Канады я сворачиваю направо. Почему-то мне понравилось это название. Часто пишут, что Канада – рай для эмигрантов, вот я и решила свернуть. Может, улица выведет меня куда нужно. И почти сразу я увидела белое здание отеля. «Карлтон Интерконтиненталь». Кажется, об этом отеле говорил водитель. Теперь только бы здесь оказалось место.

Надев обувь, я вбегаю в холл. Заспанный швейцар недовольно смотрит на меня. За стойкой портье стоят две девушки. Я подбегаю к ним.

– Мне нужен номер, – говорю я тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.

Пока здесь никого нет. Но если ворвется Цирил, то тучный швейцар и две девушки его явно не остановят.

– Конечно, мадам, – говорит мне одна из девушек. – Вы зарезервировали номер?

– Нет. Я только приехала. Моя машина испортилась, и я пешком пришла к вам… – Мне нужно как можно быстрее получить номер, поэтому я моментально придумываю эту историю. – Когда вы сможете предоставить мне номер?

Девушки о чем-то переговариваются. «Карлтон» внешне похож на «Негреско». Такой же белый дворец и два шпиля по краям.

– Извините, мадам, – наконец говорит одна из них, – у нас остались только номера с видом на море.

– Давайте мне один, – требую я, доставая деньги. Кредитной карточкой я платить не буду, чтобы меня не могли найти.

– Вы хотите заплатить наличными? – удивляется девушка. – Номер стоит две тысячи франков.

«Ну почему мне так не везет, – думаю я, едва не плача, – скоро я потрачу все свои деньги и останусь без средств к существованию. Даже уехать отсюда не смогу».

– Согласна, – говорю я, сжимая зубы. – Только побыстрее. Я очень устала и хочу спать.

– Конечно, мадам. Заполните карточку.

Она протягивает мне бланк для регистрации. Только этого не хватало. Но я вспоминаю про свою бабушку. Ничего страшного. Я заполню формуляр на фамилию Марпл. Пусть потом ищут, куда делась эта англичанка. Цирил тоже меня не найдет, хотя теперь я ни в чем не уверена.

Я протягиваю заполненный листок девушке вместе с деньгами. Она читает и согласно кивает, затем вводит данные в компьютер. Наверное, эта милая девушка думает, что я – сумасбродная англичанка. Примчалась пешком во втором часу ночи и снимает один из самых дорогих номеров с видом на море. Да еще и платит наличными. Почему сумасбродная? Но ведь сутки уже прошли. Выходит, что я плачу такие деньги, чтобы остаться в отеле всего до двенадцати дня. И тут девушка, улыбаясь, говорит мне:

– Наш расчетный час – одиннадцать утра.

– Пусть будет одиннадцать, – соглашаюсь я.

Теперь она решит, что я не просто сумасбродная англичанка, а шизофреничка, если соглашаюсь на любые условия. Нужно, конечно, позвонить в «Сплендид» и предупредить портье, что я оплачу такси, как только вернусь в Ниццу. Но это лучше сделать завтра и в другом месте. У меня есть мобильный телефон, однако я оставила его в Москве. Решила, видите ли, отдохнуть от всех проблем. К тому же звонки по такому телефону из Франции очень дороги. Ну почему я такая чокнутая? Решила сэкономить копейки, а потратила здесь уже несколько тысяч долларов.

Я получаю ключ, беру свою сумку и иду к лифту. Здесь кабины попросторнее. И вообще обстановка шикарная. Мой номер находится рядом с лифтом. Я открываю ключом дверь и вхожу в номер. Обидно платить такие деньги, когда есть номер в Ницце. Подлец Цирил! Я подам на него в суд и приложу чек из «Карлтона». Вхожу в комнату и включаю свет. Честное слово, в любое другое время у меня бы сердце забилось от радости. Просторный номер с изумительным видом на море. Что еще нужно для счастья? Он в тысячу раз лучше моего номера в Ницце. Но я все равно расстроена. Сколько денег я выбросила на ветер! С таким трудом их зарабатываю и так глупо трачу. Нужно было хотя бы поторговаться. Какие глупости лезут в голову. Кто же торгуется в отелях такого класса? Меня бы просто выгнали. К тому же я была безумно рада, когда узнала, что меня готовы принять. Очень хочется выйти на балкон и посмотреть на ночную панораму. Но я знаю, что не выйду. Цирил и его мрачный напарник могут увидеть меня с улицы. И еще: нужно предупредить девушек, чтобы они никому не говорили, что я здесь. Я поднимаю трубку и вызываю портье.

– Извините, что я беспокою, – говорю я девушке-портье. – Я была с другом, но он меня бросил. Поэтому я не хочу с ним разговаривать. Если вас будут спрашивать обо мне, пожалуйста, никому ничего не говорите. Я хотела бы отдохнуть хотя бы одну ночь.

В отелях такого класса к подобным просьбам относятся с пониманием. Когда клиент платит такие деньги, он вправе рассчитывать на то, что все его просьбы будут выполнены.

– Не беспокойтесь, – говорит мне девушка. – Мы вообще не даем справок о наших гостях. Ни одному человеку. Можете спать спокойно. Приятных вам снов.

Поблагодарив, я кладу трубку, немного успокоившись. Если она сказала правду, то до утра Цирил меня не найдет. А завтра утром я вызову такси и поеду в госпиталь. Пусть Алессандро узнает, кто есть кто!. Пусть узнает, что его предал собственный слуга. Или матрос. Я не знаю, кем там числится этот Джеф. Может, он его водитель или лакей, но все равно сукин сын.

Раздеваюсь и медленно иду в ванную комнату. Включаю свет. Равнодушно отмечаю, что здесь очень красиво. Нужно жить в таких отелях, огорченно думаю я. И механически считаю. Семь дней по две тысячи франков. Нет, даже восемь, ведь у меня восемь ночей в «Сплендиде». Итого: шестнадцать тысяч франков. Больше двух тысяч долларов за неделю отдыха. Это нам не подходит. Такой отдых могут позволить себе только друзья Алессандро из семейства Ротшильдов.

Все равно обидно. Нужно быть хотя бы Розенталем, чтобы отдыхать в таком отеле. Интересно, что сам Марк Борисович никогда не был на Лазурном берегу. Его сюда и не тянет. Единственные люди, кого деньги не портят, – это евреи-адвокаты. Розенталь остался таким, каким был и пять лет назад, и десять, и тридцать. Хотя я точно знаю, что он много зарабатывает. Что его участие в защите стоит дорого. Но Розенталь никогда не потратит деньги просто так. Даже если у него будет несколько миллионов долларов. Он лично проверяет все счета, подсчитывает каждый рубль при выдаче зарплаты, проверяет нашего бухгалтера. Наверное, это правильно. Ведь он деньги не ворует, а зарабатывает. А это принципиальная разница. Я вообще не знаю людей, которых могут испортить деньги, заработанные трудом. Начиная с самого богатого человека в мире Билла Гейтса, который, создав «Майкрософт», заработал миллиарды, и кончая нашим Марком Борисовичем Розенталем. Заработанные деньги всегда ценятся больше. И люди, сумевшие их заработать, вызывают уважение.