Upon my touching him (когда я коснулся его: «по моем касании его»), he immediately arose, purred loudly, rubbed against my hand, and appeared delighted with my notice (он немедленно встал, громко замурлыкал, потерся о мою руку и показался обрадованным моим вниманием; to arise – подниматься). This, then, was the very creature of which I was in search (это, значит, было то самое существо, которое я искал: «которого я был в поиске»; then – тогда; значит, стало быть). I at once offered to purchase it of the landlord (я сразу предложил = вызвался приобрести его у хозяина); but this person made no claim to it (но этот человек не сделал = не изъявил притязания на него) – knew nothing of it – had never seen it before (ничего не знал о нем – никогда не видел его прежде).
I continued my caresses (я продолжил свои ласки), and, when I prepared to go home, the animal evinced a disposition to accompany me (и, когда я приготовился идти домой, зверь выказал расположение сопровождать меня). I permitted it to do so (я позволил ему сделать так = это); occasionally stooping and patting it as I proceeded (время от времени наклоняясь и похлопывая его, пока я шел; to proceed – направляться, идти; отправляться; продолжить движение /после остановки/). When it reached the house it domesticated itself at once (когда он дошел до дома, он освоился сразу же: «одомашнил себя»), and became immediately a great favorite with my wife (и немедленно стал большим любимцем у моей жены; to become).
For my own part, I soon found a dislike to it arising within me (с моей стороны, я вскоре обнаружил, что какая-то неприязнь к нему поднимается во мне: «нашел неприязнь поднимающейся»; to find). This was just the reverse of what I had anticipated (это было прямо обратное тому, чего я ожидал); but – I know not how or why it was – its evident fondness for myself rather disgusted and annoyed me (но – я не знаю, как и почему это было /так/ – его очевидная симпатия ко мне немало отвращала и злила меня). By slow degrees, these feelings of disgust and annoyance rose into the bitterness of hatred (медленными степенями = постепенно эти чувства отвращения и злобы поднялись = выросли в горечь ненависти; degree – градус; степень; ступень; to rise – подниматься). I avoided the creature (я избегал это животное); a certain sense of shame, and the remembrance of my former deed of cruelty, preventing me from physically abusing it (/при том, что/ какое-то чувство стыда и воспоминание о моем прежнем жестоком поступке мешало мне физически мучить его; deed – поступок; cruelty – жестокость; to prevent from – предотвращать от = мешать).
I did not, for some weeks, strike, or otherwise violently ill use it (несколько недель я не бил и не мучил его как-либо иначе; otherwise – иначе; to ill use – плохо обращаться; violently – жестоко; с применением силы); but gradually – very gradually – I came to look upon it with unutterable loathing (но постепенно – очень постепенно – я пришел к тому, чтобы смотреть на него с невыразимым омерзением), and to flee silently from its odious presence, as from the breath of a pestilence (и убегать молчаливо от его ненавистного присутствия, как от дыхания чумы).
What added, no doubt, to my hatred of the beast (что усиливало, несомненно, мою ненависть к этому зверю: «добавляло к ненависти»), was the discovery, on the morning after I brought it home (было открытие, /сделанное мною/ утром после того, как я привел его домой; to bring), that, like Pluto, it also had been deprived of one of its eyes (что, как и Плутон, он тоже был лишен одного из своих глаз). This circumstance, however, only endeared it to my wife (это обстоятельство, однако, лишь сделало его милее моей жене; to endear – внушить любовь, расположить, заставить полюбить), who, as I have already said, possessed, in a high degree, that humanity of feeling (которая, как я уже сказал, обладала в высокой степени той гуманностью чувств: «чувства») which had once been my distinguishing trait, and the source of many of my simplest and purest pleasures (которая когда-то была моей отличительной чертой и источником моих простейших и чистейших наслаждений).
With my aversion to this cat, however, its partiality for myself seemed to increase (с моим отвращением к этому коту, однако, его любовь ко мне, казалось, выросла: «казалась вырасти»; partiality – пристрастность; склонность, пристрастие). It followed my footsteps with a pertinacity (он следовал за моими шагами = он следовал за мной по пятам с упрямством) which it would be difficult to make the reader comprehend (которое было бы сложно дать понять читателю: «заставить читателя понять»). Whenever I sat, it would crouch beneath my chair (когда бы я ни сел, он садился под моим стулом; to crouch – присесть), or spring upon my knees, covering me with its loathsome caresses (или прыгал мне на колени, покрывая меня своими гадкими ласками).
