– Всем все понятно по поводу сегодняшней работы? Все понятно? Тогда хорошей охоты.

Люди стали расходиться, а Шелк заступила нам с Невидимкой дорогу.

– Дорога тяжелая. Идти три дня, не меньше. Ждать будем семь дней. Не вернетесь через семь дней, значит, вас съели. Ваши места займут другие – у меня есть на примете двое подходящих мелких. Это понятно?

– Да, сэр, – пробормотали мы с Невидимкой.

– Вы уже собрались? – поинтересовалась Шелк.

Вода, вяленое мясо, одеяло, карта туннелей, сменная одежда, оружие – в принципе, да, собрались. Я кивнула. Шелк, похоже, вполне удовлетворилась нашими ответами – и нашей покорностью. И отошла в сторону. Да уж, если выживем, ни за что больше не станем так портачить на задании – и она это знала, и мы это знали. В следующий раз, если Невидимка опять брыкнет, я никуда с места не сдвинусь. Надо будет – огрею дубинкой по голове и протащу по назначенному начальством маршруту. Ибо нечего. Хватит с нас и этого наказания.

К баррикаде на выходе я подошла первая, подволакивая ноги от страха. Стражники не насмешничали, правда, вчера здесь стояли тоже они – поэтому один не сдержался и хихикнул, глядя на меня. Интересно, уж не ему ли приказали убить того мелкого? Нет, не хочется о таком думать. Я отвела взгляд и перескочила через барьер.

«Правила нужны для нашей защиты», – упрямо сообщила я себе. Но внутри, в сердце, было кисло и противно. Может, Камню и впрямь повезло, даже несмотря на то, что у него мелкие мрут, а он страдает. Ему-то таких наказаний не выпадает…

Невидимка скакнул следом за мной. В руке он держал карту туннелей. Молчал он выразительно – я бы сказала, жгуче молчал. Отсутствие слов палило не хуже раскаленных ножей, которыми Шнурок прижигал мне порезы. Все так же молча он протиснулся мимо меня и побежал к первому повороту. Отстану – так и уйдет без меня. Бросит в темноте. Я в этом не сомневалась.

Мы бежали все утро – без отдыха, без перерыва. Я на ходу отпивала воды из фляжки. Она была сделана из чего-то легкого и прочного – реликвия из далекого прошлого. Ее кто-то раскопал в туннелях, принес в анклав и отчистил. Я еще когда мелкой была, тут же на нее положила глаз – Охотнику такая штука может очень и очень пригодиться! И как только в руках у меня оказалась подходящая для обмена вещь, фляжка перекочевала ко мне.

Я привычно ступала за Невидимкой след в след – даже в полной темноте. Время от времени через раскуроченный каменный потолок пробивались лучи света и освещали грязь под ногами – фу, лучше уж темнота. Глазам представало неприглядное зрелище: унылый туннель, ручеек грязной воды на дне и мелкие твари, прыскающие из-под ног.

Как и Невидимка, я хорошо знала маршрут. Точнее, я выучила его заранее. И неусыпно следила за тем, куда напарник меня ведет. А что, с него станется завести меня подальше от Колледжа, мимо Нассау, и бросить в темноте умирать. Вчера он прямо взбесился и вполне мог отомстить. И тогда я в первый раз усомнилась – а все ли чисто со смертью его первого напарника?

«Насчет него Шелк оказалась не права», – сказал он тогда. А может, Невидимка имел в виду совсем другое. Может, тот человек тоже не разделял его безумные эгоистичные идеи, и Невидимка разозлился? Может, бедняга был виноват лишь в том, что честно служил анклаву? Внутри у меня все сжалось от страха. Надо быть начеку. Неусыпная бдительность – вот что мне нужно. В паре мест я учуяла Уродов, но мы мчались слишком быстро, и они не успели наброситься. Только орали и рычали из соседних проходов.

Не знаю, как долго мы бежали, но когда Невидимка все-таки остановился отдохнуть, колотье в боку переросло в огненную боль. Здесь туннели выглядели по-другому – на стенах виднелись разводы черной и красной краски, да и от прошлого больше следов осталось. Дым от наших костров сюда не проникал. Положительно, мы забрались в самую глушь.

Справа вдоль стены шел каменный уступ. Мы залезли на него – подальше от искореженных железяк и осколков камня. Прислонившись к стене, мы сидели и отдыхали. Хорошо, когда спина прикрыта, и напасть могут только спереди. Я вытащила из сумки кусок вяленого мяса. Даже в анклаве мы не особенно разнообразно ели: свежее мясо, вяленое мясо, грибы – вот и все разносолы. Время от времени кто-то находил банку, мы ее вскрывали, и там оказывалось что-то ароматное и возбуждающее аппетит. Но такое случалось редко, очень редко.

Я поела. Выпила немного воды. Нужно экономить припасы – до Нассау путь неблизкий. А самое главное, нет гарантии, что мы сможем пополнить запасы там. Если тот мелкий говорил правду, и их поселение едва держалось, его вполне уже могли разорить Уроды.

– Пора идти дальше, – сказал Невидимка.

Это были его первые слова за все время пути.

– Впереди еще четыре часа ходу. Потом встаем лагерем на ночь.

– А ты откуда знаешь?

В анклаве была пара часов – по ним отсчитывали время. Часы раздобыли давным-давно, еще когда выбирались на Поверхность. Правильное они время показывали или нет, не знал никто. Но какая, в конце концов, разница. Главное, отмерять время и поддерживать общий режим.

Вместо ответа он сдвинул рукав и показал запястье. В отличие от других, Невидимка не выставлял шрамы напоказ. На руке у него обнаружились небольшие часы – таких мне еще видеть не приходилось.

– Это чего такое?

– Часы. Наручные.

Стрелки у них светились – вот почему он может даже в темноте знать, сколько времени прошло. Теперь ясно, как он понимал, что пора заканчивать патрулирование. Или что нам еще четыре часа ходу по туннелям. Я кивнула, поправила снаряжение и спрыгнула с каменного уступа. Хорошо, хоть поели спокойно. Но раз пора – значит, пора. Хотя все тело болело и каждый мускул жаловался на усталость.

В этот раз темп задавала я. Конечно, бежать с Невидимкой за спиной не очень-то приятно, но и показывать ему свой страх тоже не годилось.

По дороге мы четыре раза чуть не напоролись на Уродов – это не давало расслабиться. Они попытались напасть на нас, но не догнали – Уроды ведь слабые и медлительные. Мы поняли друг друга без слов – драки не будет. Драка – дело рискованное, а вдруг ранят? Тогда мы станем желанной добычей. Рядом с анклавом убивать Уродов – это пожалуйста. Мы так защищали нашу территорию. А здесь – лучше просто убежать, и побыстрее.

Наконец мы нашли место для ночной стоянки. Туннель стал шире, по дну шли двойные полосы металла, а слева поднималось что-то вроде платформы. На ней валялись осколки стекол, а стены покрывала веселая, праздничная краска. Невидимка подтянулся и выбрался наверх, а потом подал мне руку. В этот раз его пальцы сжали мои совсем не больно. Невидимка оказался очень сильным – легко вытащил меня. Я вылезла и осмотрелась.

С одной стороны выход с платформы перекрывала металлическая дверь. А с другой дверей было несколько. И Невидимка уже быстро переходил от одной к другой, пробуя ручки. В анклаве двери не использовались, но я их раньше видела. Одна открылась, и оттуда хлынул такой смрад, что я задохнулась.

– Там что, умер кто-то?

– Вполне возможно, – отозвался Невидимка.

Белую плитку испещряли черные пятна грязи и засохшей крови. Двери вели в крохотные комнатки. Впрочем, последняя не походила на предыдущие: металлическую дверь сорвало с петель и перекосило, виднелся квадратный стул с дыркой посередине. Мне стало любопытно – и одновременно очень противно.

Я осторожно вступила в комнату – надо же осмотреться, и тут же приметила боковое движение уголком глаза. Я крутанулась на месте, кинжалы мгновенно оказались у меня в руках. Другая девушка сделала то же самое. Я застыла – и она застыла.

Нет, конечно, мне приходилось видеть зеркала, но они все были маленькие и чаще всего треснувшие. Я знала, что у меня коричневые волосы и серые глаза, но мне еще не случалось увидеть себя отраженной полностью, во весь рост. Невидимка подошел сзади и встал за спиной, и тоже принялся меня разглядывать. Ну прямо как я себя. Мне стало вдвойне неприятно – словно лезвием по спине провели. Рядом с ним я чувствовала себя никчемной. И глупой.