Записи заканчивались на том, как Нел со всеми отправился за посланником, спрятав так дорого обошедшийся ему блокнот в своей комнате.

Город, населённый людьми в тёмных землях самое бредовое, что я когда-либо слышал. Существование его было невозможным, твари ненавидят человечество, и при их больших скоплениях образуются волны, что попросту сметают поселения расположенные в тёмных землях. Попытки постройки городов были, но как только население в них начинало превышать полтысячи человек, следовали непрерывные атаки тварей, что рано или поздно попросту вырезали всех. Именно поэтому храм каким-то чудом учитывающий количество обитателей оплотов не отправляет людей туда, где количество обитателей замка приближается к критическому количеству. Жившие до нас в замке люди не могли этого не знать и, услышав заявление чужака о находящемся где-то городе должны были, как минимум посмеяться над наивным дураком, а как максимум вздёрнуть его на ближайшем суку. Вместо этого они полным составом как послушные бараны отправились за ним. Либо у этого посланника были неопровержимые доказательства о наличии поселения, и Нел просто не описал это в своём дневнике, или это была какая-то тварь с колоссальными ментальными возможностями.

Мои судорожные размышления прервала Эрика, пришедшая сменить меня на посту. Поглощённый чтением, а потом и обдумыванием написанного я и не заметил, как пролетела приличная часть ночи. Уже совсем скоро будет рассвет, а это значит, начнётся подготовка к вылазке за стены замка. Дневник приоткрыл многое об окружающей нас местности, и требовалось наметить более точную цель нашего предстоящего похода.

Понимая, что взбудораженный мыслями мозг вряд ли даст мне сейчас уснуть, попытался отправить Эрику обратно спать. Но получил жёсткий отпор и уподобившись Алине, что также не смогла переубедить меня, я отдал плащ шамана и отправился в обжитый зал.

Рассмотрев в слабом пламени камина свободный диван, я лёг. Мои опасения о том, что из-за обдумывания свалившейся на меня информации мне не удастся уснуть, развеяла тут же навалившаяся усталость. Наверное, этот день был самым насыщенным в моей жизни и тело, вымотанное за эти бесконечные сутки, дало растревоженному мозгу понять о необходимости сна, на что не сразу, но всё же получило согласие, погружая меня в пучину сновидений.

Проснулся рывком, вчерашний день изрядно подпортил мне нервы, поэтому не удивительно, что, услыхав истошный крик боли, я вскочил с дивана, выхватывая лежащий перед моим ложем двуручник. Из-за отсутствия усиления мне приходилось прилагать немалые усилия, чтобы удерживать цвайхандер в боевом положении. Активация навыка тратила не позволительно много времени, при внезапном нападении это может привести к фатальным последствиям. К счастью, на этот раз неожиданной атаки не предвидеться.

Кричал Франс, что, сидя на полу, баюкал правую руку. Рядом с ним подпрыгивал Ларс, радостно выкрикивая: «Сработало! Это, правда работает! Рик, ты это видел? А я ведь не верил, думал это всё слухи».

Я с занесённым для удара мечом недоумённо смотрел на них, из-за кресла выглядывали удивлённые глаза Алины. С верхних этажей сбежала встрёпанная Эрика, с таким же непониманием уставившись на происходящее.

— Я же вам вчера говорила на вино не налегать. Эти двое то ладно, но ты-то Рик, вроде серьёзный парень. Чего ты дрыном своим машешь? От белочки отмахиваешься? — ворчливо произнесла Эрика.

— Сама ты пьянь подзаборная. Посмотрел бы на твои действия, разбуди тебя крики этих двух придурков, — возмутился я, прислоняя свой двуручник к дивану.

— Вот же урод! — видимо, также раздражённый радостными плясками воришки, Франс вскочил и попытался нанести удар левой рукой в голову Ларса. Это ему не удалось, практически достигший лица кулак внезапно вспыхнул голубым пламенем, и одержимый упал на задницу, начал баюкать уже две руки.

Только сейчас моя ещё не отошедшая ото сна голова смогла в полной степени оценить обстановку, выделив интересные факты. Одержимый, что сейчас побитым щенком скулил, сидя на полу, находился в удивительно точной окружности. Глядя на кривившего от боли лицо Франса что-то подсказывало, что эти бесцветные кристаллики, рассыпанные ровной фигурой, являлись не чем иным, как обычной солью. И судя по радостному Ларсу, он и был тем самым любителем черчения, заключившим нашего одержимого в такую своеобразную темницу.

— Ларс ну и зачем ты это устроил? — устало спросил я.

— Так я еще, когда он жаловался на ожоги от железа об этом подумал. Где то слышал, что помимо него бесы через круг очерченный солью или мелом пройти не могут. Мел я не нашёл, а вот соли на кухни завались. После вчерашнего вина навеселе был, а Франс, ещё и на полу спать лёг. Все условия для проверки теории. Ну, а утром я не стал нечего убирать, требовалось же узнать, правда, это или миф.

— Ларс, о чём ты только думал. Ему же больно. Вдруг у него ожоги сильные, а нам завтра на вылазку. Вот как он пойдёт в поход с обожжёнными руками? — распереживалась Алина.

— Я вообще удивлена как он от такого количества выпитого полностью не загорелся, — удивлённо покачала головой Эрика.

— Алин, я же о тебе забочусь. Ты забыла, что Франс должен бесу жертву в виде девственницы. А если бы он ночью тебя на алтарь потащил. Ты подумай, я могу раз и навсегда вывести тебя из возможных претенденток на заклание. Ты только не стесняйся ради друзей я на многое готов.

— Да не девственница я!

— Что?! — удивлённо произнесли мы хором. Даже Франс перестал раскачиваться из стороны, в сторону, баюкая повреждённые руки, и вместе с нами изумлённо уставился на Алину.

— Ну, ты подруга даёшь, — качая головой, сказала Эрика.

— А Хопля у нас оказывается тот еще негодник. И когда только успели? — заулыбался Ларс.

— Да идите вы все! — обиделась Алина и демонстративно отвернулась от нас.

Поражённый новостью Франс потянулся к стоящей неподалёку от него бутылке вина. Но та оказалась за пределами очерченного круга, отчего уже опалённая правая кисть снова ярко полыхнула, выводя одержимого из прострации.

— Да уберите вы уже эту чёртову соль! — взревел Франс.

— Ты должен перебороть свои страхи. Давай друг — это всего лишь соль, что ты дёргаешься от неё как от огня, — с трудом сдерживая смех, произнёс воришка.

— Рик, будь добор сотри это безобразие, нам с Ларсом, нужно серьёзно поговорить, — сказал Франс удивительно спокойным голосом.

— Не командир, пусть посидит, остынет немножко. Он сейчас слишком возбужден, может и дел натворить.

— Ну что ты Ларс, а как же утренняя зарядка? Уверен, Франс, поможет тебе хорошенечко размяться. Давайте, выгоняем алкоголь, — с этими словами я провёл ногой по черте соли, руша тем самым нарисованную фигуру.

Практически сразу раздались два вскрика, предвкушающий Франса и тонкий чем-то похожий на женский Ларса. Одержимый быстрым плавным движением поднялся на ноги, не отрывая хищного взгляда с воришки. Тот, почуяв приближающиеся неприятности, не стал покорно принимать уготованные ему беды, бросившись наутёк. Бежал он недолго, остановившись у выхода на нижние этажи, в центре точно такого же круга, что я недавно разрушил. Франс, летевший за ним, резко остановился на границе, с ещё большей неприязнью смотря на избежавшую страшной участи жертву.

— Чего съел глазосос! Я вор. Ты думаешь, вор не предусмотрел план отступления? Ошибаешься. В отличие от тебя я головой не только ем.

Бросив взгляд на пресловутый круг, Франс развернулся, направившись к столу.

— Глядите на победу разума над тупой силой. Я Ларс, укротитель бесов и прочей нежити, сегодня своим примером доказал… — закончить речь ему не дал брошенный в него Франсом стул. Распинающегося о своей крутости воришку ударом вынесло из круга, чем незамедлительно воспользовался одержимый.

— Рик, может, вмешаешься? — глядя, как Франс душит пытающегося сопротивляться Ларса, спросила Алина.

— Так рано же ещё, он даже сознание не потерял. Пусть помучается. У меня такой хороший сон из-за него прервался.