И кровь. Везде кровь.

Кое-где она давно свернулась, спеклась и высохла, ее выдул ветер, превратил в обычную пыль. Но тут и там блестели озера еще свежей крови, в них барахтались бесчисленные стаи мышар, поднявшихся на поверхность из подземелий Моса. Мышары лакали кровь. Мышары обгладывали зеленые лица мертвецов и прогрызали вздувшиеся животы, шумно выпуская из них скопившиеся газы.

Заставив себя не закрыть глаза и смотреть, леший крутил головой по сторонам. Разорванные куртки-плетенки. Вообще много рваного. Да и как одежде остаться целой, если рукав отрывают вместе с рукой?.. Торчащие из плоти кости, белые-белые. И везде тела изломанные и разодранные так, что непонятно, где голова, где руки, а где ноги, тем более что частенько чего-то не хватало… И полчища мух, комаров, слепней, многоножек и прочих насекомых. Именно они создавали тот гул, который Зил услышал еще у ворот и к которому привык, даже перестал его замечать, пока шел по городу.

Союзники быстро переглянулись.

– Леший, ты это видишь?.. – покачнувшись, Даль едва не свалился в воронку от взрыва чего-то слабенького, несущественного, глубиной всего-то мер пять, с давно уже пологими склонами, этой весной зазеленевшими молодой травой. На площади было много таких воронок, как и по всему Мосу. На траве вниз лицом, раскинув руки, будто желая обнять всех-всех-всех, лежал труп мужчины.

– Вижу, дружище. Так что хватит себя щипать. Дыру в плетенке сделаешь.

В ответ альбинос пробулькал нечто невразумительное. Он тоже боролся с тошнотой.

– Леший, надо уходить отсюда, – наконец выдал Даль.

– Но моя сестра! – Зил куснул губу и мотнул головой. – Узнать надо, расспросить кого-нибудь.

– Ну так спрашивай и пойдем.

Зил посмотрел на трупы, будто всерьез рассчитывая, что они поднимутся и расскажут ему все, что знают. Потом он посмотрел на Даля и пожал плечами. Расхохотались они одновременно, хотя им было вовсе не смешно.

– Дружище, ты передумал спасать свою подругу?

– Нет, не передумал. Она там, – Даль кивнул, указав на заостренную башню княжеского замка, проклюнувшуюся из квадратного в сечении краснокирпичного основания. – Ее не надо спасать, она умеет постоять за себя. Я вот только-только с ней связался. Хотел сделать сюрприз, появиться неожиданно, без приглашения, но передумал из-за этого всего. – Даль покосился на тела и, не моргая, уставился на замок. – Она предупредила меня об опасности, леший. Впрочем, нам уже поздно бежать.

– О чем ты?.. – Зил проследил за взглядом альбиноса.

Закругленные в верхней части ворота замка распахнулись, и наружу вывалилось – или вытекло? – нечто громоздкое, постоянно меняющее форму и представляющее из себя груду переплетенных между собой извивающихся «корней», издававших шелест и скрежет. С громким чавканьем подмяв и раздавив до этого уже изуродованные тела, это нечто быстро заняло треть площади. Заслонив собой спешно покидающее Мос солнце, в воздух поднялись мириады недовольно жужжащих насекомых.

– Нам с этим не справиться, леший. Нужна помощь. Зови своих друзей.

– Сейчас покричу. – Зил обернулся. Проделанную ими брешь плотно закупорили тела рабов Родда, так что отступать было некуда.

– Не надо прикидываться дурачком, у тебя это слишком хорошо получается, могу поверить, что ты такой и есть. – Даль схватил лешего за плечо и развернул его к себе лицом. – У меня дар, и я разрешаю тебе им воспользоваться. Нет, я настаиваю. Ты должен им воспользоваться.

– Вот так встреча! – пророкотало над площадью, заставив даже самых откормленных птеров тревожно затрепетать крыльями и подняться-таки в воздух. – Недавно только виделись. Зил? Кажется, так тебя зовут?

Приблизив свою маску к маске говорца, Зил утонул в его прищуре – и вынырнул в зрачках Траста и Лариссы. Он попросил друзей о помощи, сказал им, где он и что происходит. Почувствовав их неуверенность, их замешательство и даже неприязнь, ответа дожидаться не стал, оттолкнул от себя Даля, сцепка их взглядов разорвалась чуть ли не с треском. Зил закрыл ладонями маску. Глаза лопнули и он ослеп? Нет, к сожалению, он все еще отлично видел трупы.

И видел мерзкое чудовище, раскинувшее по площади «корни».

– Здравствуй, Родд, – сказал чудовищу леший. – Рад снова встретиться.

Дирижабль низко – не так низко, как нужно было, но все же опасно низко – завис над поросшей ярко-зеленым мхом выемкой кратера, на дне которого чернело озеро.

Местным козам, единственному виду теплокровных, выжившему в условиях высокой радиации, это не понравилось, и потому шестилапые со всех копыт помчались прочь по стеклянистой равнине. А вот скальные драконы пока что не спешили выбраться из укрытий, надеясь, что незваный толстобокий гость уберется сам. Ну да если б им взбрело-таки в голову атаковать летательный аппарат наследников, у Мазарида и его парней было чем укоротить когти крылатым ящерам, кое-что забавное они позаимствовали в тайном арсенале под Инкубатором. Пусть скальники только попробуют высунуться, мало не покажется, ощериться не успеют.

– Парни, вы жрали когда-нибудь жареных драконов?! На угольках?! Барбекю?! – взревел Мазарид. – Самое время попробовать!

Из-под зеленой, как кожа лягушки, резиновой маски изолирующего противогаза, жирной от смазки, слова прозвучали глухо, совсем не по-командирски.

Дирижабль тряхнуло и под скрежет шпангоутов повело вниз и в сторону – прямо на острую кромку ближайшего скального выступа. Еще чуть-чуть – и гондолу проткнет и разрежет. Воздушные потоки здесь нестабильны, тяга создается непонятно как, когда угодно, и так же пропадает без следа. Натужно взвыли двигатели, сжигая измельченное в пыль топливо, завертелись вентиляторы, вытесанные из железного дерева. С задачей они справились – выровняли воздушный аппарат, вернули его на прежнее место. Видать, экипажу в рубке – лучшему экипажу обороны Минаполиса – не хотелось пока терять машину и гробить себя и пассажиров.

Полковник Саламан втайне от Совета управителей отправил на розыск отступников из группы Бареса лучших следопытов Разведанных Территорий. Все следопыты были чистяками, но не чурались работать на наследников. Задачей следопытов было найти беглецов, однако ни в коем случае не приближаться к ним – якобы чтобы не вспугнуть. Еще одним условием было то, что следопытам вменялось поддерживать постоянную связь с Саламаном с помощью стандартного общевойскового приемопередатчика. Благо, этого хрупкого добра спасители оставили наследникам без счету.

Аккуратно, чтобы не оборвать провод, майор коснулся блестящей, как зеркало, пластины и поправил серебристый обруч у себя на бугристой от застарелых шишек и шрамов башке. Постоянная связь с ним и следопытами нужна полковнику для того, чтобы исключить повторную утрату Главного Активатора. Разумно. Весьма разумно. Но одновременно и весьма глупо. Как повлиять на события, всего лишь наблюдая за ними и при этом будучи за многие тысячи мер от них? Как можно издалека заставить Мазарида рисковать личным составом ради того, чтобы взять живым – обязательно живым! – беглеца по имени Шацу, личного адъютанта генерала Бареса, цель номер один из списка команды отступников и наиболее вероятный носитель Главного Активатора?! Один из следопытов вычислил беглеца, дал координаты, так что оставалось всего ничего – во что бы то ни стало в целости и сохранности доставить его в Минаполис. Таков приказ Саламана. «За неисполнение – трибунал!»

Однако выполнение приказа не представлялось Мазариду возможным. Ну никак. Потому что беглец нырнул в озеро. Подумаешь, захотелось ему искупаться, ничего страшного, чище будет перед палачами стоять. Увы, озера в этих краях особенные – радиоактивные, потому что на дне кратеров, образованных мощными врывами. Так что водные процедуры для Шацу могут быть – и будут – фатальными. Вопрос в том, сколько он протянет еще. И уж точно его надо как можно быстрее вытащить из воды. Мерзкая старая жаба, не сиделось же тебе в преддверии хорошего дня в недрах Полусферы, да рядом со старичками-советниками!..