Когда мне помогли рассмотреть эту сцену ближе, я поняла, что я не только давала наставления, но и получала некие послания. Казалось, что источник был среди жрецов, но мне было трудно его определить. Направляемая регрессионистом, я посмотрела на инициируемых и увидела, как одна женщина — светящаяся, броская фигура — встала и посмотрела пронзительным взором прямо мне в глаза. Она-то и осуществляла некую форму передачи мысли, которая лучом проникла в мое сознание как «Мудрость». Я поняла, что затем я преобразовывала этот свет в язык для жрецов, которые пришли, чтобы получить знание… поскольку, будучи новоинициированными, они все еще не были готовы к тому, чтобы получать эту частоту непосредственно из Источника.

Мне сказали, что это Катаар, наставница из другого измерения, которая сопровождала меня во всех моих воплощениях со времени моего первого появления в Атлантиде. Только через несколько лет, уже начав получать от Совета послания для книги «Космос души», я поняла нечто невероятное: я не просто была в прямом контакте с сирианцами; эта сияющая сущность из Высшего Совета, Катаар, служила личной наставницей в моих миссиях в мире Земли.

Следуя наставлению регрессиониста еще внимательнее рассмотреть открывшуюся мне сцену, я наблюдала, как в пирамиде происходит обмен энергией, который выглядел как движение между нами треугольного образования из бело-золотого света. Катаар, инициирующая, посылала «космическую мудрость» по лучам концентрированного лазерного света; я, передающая, декодировала частоты и посылала их жрецам с помощью речи; они, принимающие, телепатически посылали ей свою признательность, замыкая круг.

Пока я изучала сцену, количество энергетических треугольников стало увеличиваться, они начали соединяться в сияющую сеть, и вскоре мы оказались внутри захватывающего шоу света и геометрических форм. Это было золотое сияние, достигающее галактической бесконечности, захватывающая демонстрация разворачивающейся энергии — Тонкая Сеть Света.

В разгар происходящего я остро почувствовала, что один из инициируемых, сидевший в углу слева от группы, стал подозрительно незаметным и был, действительно, очень темным, как Иуда. Чувствуя, что я обратила на него внимание, он натянул капюшон на глаза, чтобы скрыться от моего взгляда и уйти необнаруженным. Когда его скрыл покров тьмы, в пространстве стали прокатываться волны негативной энергии. Я почувствовала, что об меня ударяется зловещая, угрожающая сила, — и сразу поняла, что его тайное присутствие среди нас является результатом темного намерения.

В тот момент, когда я стала мишенью для мощного удара черной энергии, Катаар направила сообщение: "У нас здесь помехи… Я останавливаю передачу». Она забрала свет; треугольники света начали сворачиваться; мой регрессионист закричал, требуя немедленно остановиться. Тьма под этим капюшоном преследовала меня долгое время после сеанса; она освободилась из темных глубин моего подсознания и вышла на первый план как часть какой-то еще не решенной головоломки. Я чувствовала, что это предсказание инициации, которая ждала меня на пути где-то в будущем, и знала, что скрытый под плащом незваный гость рано или поздно проявит себя в какой-то точке пути.

Или это уже случилось со мной в прошлом — в Атлане?

То, что в своей жизни в Атлантиде я работала с кристаллами, конечно, объясняет мое восхищение царством минералов и то, что я посвятила годы радостной работе по исцелению кристаллами.

Моя первая коллекция состояла из кусков кварцита и других минералов, которые я сама собрала в холмах, расположенных за нашим домом. Там я выкапывала и откапывала куски самых разных камней, находила образцы окаменелостей, индейские наконечники от стрел и другие дары щедрой земли. Коллекция скоро заполнила всю мою спальню и выдвинулась в коридор. К счастью, Бог благословил меня доброй и щедрой матерью, которая поддерживала мою детскую страсть к исследованиям.

Я до сих пор помню, как она отвезла меня в магазин, где продавались минералы, чтобы купить мне самый первый кристалл кварца. Сейчас мы обе знаем, что это зов Атлантиды привел нас туда, мать и дитя, но тогда она еще не понимала, насколько магическим был этот момент — момент, который длится вечно. Оглядываясь назад, я понимаю, что была одержима кристаллами с тех же детских лет, когда я впадала в панику на мостах и представляла себе, как тону в глубинах океана. Я могла часами играть с собранными мною камнями и минералами, но всегда особенно восхищалась кристаллом кварца, который купила мне моя мать. Он был жемчужиной моей коллекции, так как рождал самую невероятную радугу. Я терялась в лучах преломленного им света… и это были мои первые осознанные астральные путешествия. Я очень четко помню, как долгими часами вглядывалась в это сияющее кварцевое острие, путешествуя по радужному мосту. В 1958 году, задолго до наступления всеобщей кристалломании, такое времяпрепровождение, конечно, не было типичным для шестилетнего ребенка…

То, что моя мать полагала «детскими грезами», на самом деле было детским умением вспоминать и воспоминаниями о других жизнях. В то время ни она, ни я не знали, что кристалл-генератор реактивировал во мне связь с Атлантидой, хотя потребовалось еще сорок лет, чтобы я смогла снять завесу со своей памяти и восстановить переживания Последнего Поколения. Только тогда я окончательно вспомнила о цели моего нынешнего воплощения, в этот период последнего столкновения сил света и тьмы — прелюдии к преображению Геи.

На какое-то время я оставила кристаллы, которые были моими учителями, так как была слишком занята взрослением и проблемами подросткового возраста, чтобы заниматься изучением иных жизней, кроме этой. как это обычно происходит с детьми-экстрасенсами, осознание и видение моего раннего детства уступили место бурной эмоциональной жизни молодой расцветающей женщины. Я влюблялась и разочаровывалась, опять влюблялась, и переезжала из одного полушария в другое и обратно, пока не начались мои «сны» об Атлантиде.

В них ткался фантастический гобелен с красочными пейзажами (отражениями подсознания), хрустальными пещерами, бирюзовыми морями, изумрудными лесами, кристаллами размером с дерево, прозрачными пирамидами и огромными летающими кораблями, которые переносили меня из одной сцены в другую. Там были фантастические образы кристаллических башен, целительных комнат и солнечных двигателей, и я всегда знала, что вспоминаю страну, которую я любила, оплакивала и считала своим истинным домом.

Один повторяющийся сон господствовал в моем спящем уме так долго, что я едва могу вспомнить, когда видела его впервые. Он всегда был один и тот же, без вариаций. Сейчас, после стольких попыток вспомнить его, каждая деталь нестираемо запечатлелась в моей памяти.

Я, наблюдатель, нахожусь в пещере, где есть алтарь. Его основание — большая спираль из материала, похожего на медь, которая возвышается метра на три над полом. На ней размещен шар из чистейшего кварца, внутри которого золотая нить, завивающаяся в форме буквы 5, как змея, готовая к броску.

За этим алтарем наблюдает мальчик лет десяти-двенадцати, одетый в аметистовые одежды. Его шею и запястья обвивают золотые змеи. В нем чувствуется некая аристократичность и сила, которая больше, чем бывает в его возрасте; и он источает уверенность, которая вообще не имеет возраста. Это командующее присутствие.

Рядом с ним стоит жрица, одетая в ризу из ярко сияющей перламутровой ткани.

Я только наблюдаю, но не участвую. Жрица учит мальчика тому, что такое энергия и как она проявляется. Он — смотритель генератора, Хранитель Энергии.

В какой-то момент я понимаю, что, посылая мысли вверх по виткам медной спирали, могу осветить шарообразный кристалл. Каждый раз, когда я посылаю мысль по виткам, вся пещера озаряется. И я начинаю передавать некую очень важную информацию о многомерном сознании, параллельных вселенных и истинном значении алхимии; эта информация, как я понимаю, приходит в мой сон от духов-наставников. Я понимаю, что мысль есть свет… Что мысль создает свет… Что свет — это мысль в ее кристаллическом выражении.