Идея боевого вертолета имеет в России давнюю историю. Еще пионеры отечественного вертолетостроения предлагали использовать винтокрылые летательные аппараты, помимо транспортных операций, также для разведки, артиллерийской корректировки, бомбометания и, даже, непосредственного огневого воздействия на войска противника на поле боя. Интерес к вертолету, как средству материально-технического обеспечения Вооруженных Сил, не пропал и в послереволюционные годы. С самого начала постройки первых советских винтокрылых аппаратов предусматривалась возможность их военного применения и вооружения. Военные заказчики предпочитали рассматривать такие машины как вертикально взлетающие самолеты и предъявляли к ним требования, аналогичные боевым самолетам-разведчикам. Большинство отечественных проектных разработок автожиров и вертолетов 30-х годов предусматривало, в отличие от аналогичных иностранных исследований, бомбовое и пулеметное вооружение. Благодаря этому, вооруженный «до зубов» крылатый автожир-корректировщик А-7-За стал первым в мире боевым винтокрылым аппаратом и единственной летательной машиной подобного рода, принявшей участие во второй мировой войне. Однако военное применение А-7-За было лишь фрагментарным.

Ранняя концепция вооруженного вертолета, к сожалению, отражала характерное для своего времени недопонимание военными специфических особенностей применения винтокрылых летательных аппаратов. Поэтому заинтересованные в вертикально взлетающей машине заказчики, с одной стороны, способствовали развитию вертолетостроения в СССР, но, с другой стороны, своими непомерными требованиями к составу вооружения затрудняли разработку винтокрылых летательных аппаратов. Эта тенденция сохраняла свою актуальность до конца 40-х годов и получила свое крайнее отражение в одном из последних вертолетов ОКБ И. П. Братухина — разведчике-корректировщике Б-10. Круговой обстрел на нем обеспечивался в ущерб пилотажным и летно-техническим характеристикам вертолета. В результате, Б-10 оказался неудачным, а советские военные вертолеты не вышли из стадии опытных исследований. В тоже время, запущенные в массовое производство первые зарубежные серийные вертолеты, за редким исключением, оружия не несли.

Успешное применение американских вертолетов в Корее изменило отношение руководства нашей страны к этому виду техники. Вертолетостроение получило большую поддержку и в крупносерийное производство в 1952 г. поступил десантно-транспортный Ми-4, созданный в ОКБ, возглавляемом выдающимся создателем винтокрылой техники Михаилом Леонтьевичем Милем. В отличие от иностранных предшественников Ми-4 изначально нес вооружение, но состав этого вооружения не выходил из разумных пределов. Оно состояло только из размещенной в подфюзеляжной гондоле подвижной пулеметной установки НУВ-1 с крупнокалиберным пулеметом А-12,7. Она предназначалась для подавления сопротивления противника в месте высадки десанта, однако, в дальнейшем, оказалась эффективной и при выполнении значительно более широкого круга задач.

Пулеметная установка Ми-4 хорошо себя зарекомендовала во время использования этих вертолетов для непосредственной огневой поддержки сухопутных войск во время отражения десанта на Плайя-Хирон, боев у острова Даманский и т.д. Таким образом, необходимость размещения разумного комплекса вооружения на многоцелевом войсковом вертолете была очевидной для конструкторов фирмы «Ми» с самого начала массового внедрения винтокрылой техники. В этом отношении отечественные вертолетостроители значительно опередили своих зарубежных коллег.

Новая эра в истории вооруженных вертолетов началась в середине 50-х годов, когда руководство иностранных армий на основе опыта боевых действий в Корее, Индокитае и Африке приступило к опытному оснащению существующих винтокрылых машин различными вариантами комплексов ударного вооружения. Соответствующие инстанции Советских Вооруженных Сил также начали проработку концепции штурмового вертолета для огневой поддержки войск. Исследования проводились в ОКБ М. Л. Миля и ОКБ Н. И. Камова.

В соответствии с совместным решением Министерства авиационной промышленности и командования ВВС советскими вертолетостроительными фирмами в 1958 г. были созданы первые опытные вооруженные модификации легких вертолетов Ми-1МУ и Ка-15. Они были оснащены установленными на боковых кронштейнах тяжелыми реактивными снарядами ТРС-132. Вооруженный двенадцатью такими снарядами в двух блоках вертолет Ми-1МУ прошел в октябре–ноябре 1959 г. наземные и летные огневые испытания. Ка-15 нес по одному ТРС-132 на каждом борту. Летом 1960 г. вооруженные Ми-1 и Ка-15 участвовали в наземном показе авиационной техники министру обороны. Там же ОКБ М. Л. Миля демонстрировало созданный по договору с командованием ВВС вариант Ми-1МУ, оснащенный системой бомбового вооружения для подвески двух 100-кг осколочно-фугасных бомб или двух агитационных бомб АГИ-ТАБ-250-В5 или двух агитационных контейнеров типа П-121. Кроме того, в окнах вертолета мог устанавливаться на шкворневых турелях ручной пулемет Никитина или Калашникова. Предусматривался и вариант вооружения Ми-1 крупнокалиберными авиационными пулеметами в боковых подвесных контейнерах. Вооруженный бомбами Ми-1МУ успешно прошел в 1960 г. заводские и государственные испытания, однако на вооружение принят не был.

В 1960 г. в соответствии с договором с командованием ВВС ОКБ М. Л. Миля построило две вооруженные модификации десантно-транспортного вертолета Ми-4А. Одна из них несла на боковых кронштейнах двенадцать реактивных снарядов ТРС-132 в двух подвесных блоках, другая — 96 легких реактивных снарядов КАРС-57 в шести блоках УБ-16-57. Обе модификации были представлены том же году Правительству и Командованию Вооруженных Сил СССР. После показа начались их всесторонние летные огневые испытания. При стрельбе тяжелыми реактивными снарядами у вертолета Ми-4А оторвало дверь. Хотя испытателями был сделан вывод о возможности устранения этого недостатка путем удаления блоков от бортов фюзеляжа ракеты подобного типа на вертолетах больше не применялись. Вариант Ми-4А с легкими реактивными снарядами с успехом принял в 1961 г. участие в маневрах стран Варшавского Договора в Прикарпатском военном округе. Он получил высокую оценку Верховного командования Варшавского Договора.

На том же правительственном показе 1960 г. была представлена и разработанная ОКБ М. Л. Миля по договору с ВВС новая модификация Ми-1МУ. Она была предназначена для борьбы с танками противника и впервые несла на боковых кронштейнах два противотанковых радиоуправляемых реактивных снаряда новейшего противотанкового комплекса «Фаланга» с ручной системой наведения. После показа Правительству на полигоне были проведены экспериментальные пуски ракет с вертолета. Они прошли успешно и последовало постановление Совета Министров СССР и ЦК КПСС о разработке на базе Ми-1МУ модификации, оснащенной четырьмя ракетами ЗМ11 комплекса «Фаланга».

В 1961–1962 годах этот вертолет прошел заводские и государственные испытания с положительной оценкой и был рекомендован для принятия на снабжение Вооруженных Сил. Однако, несмотря на результаты испытаний и успешную демонстрацию представителям Правительства и Генерального штаба, решения о запуске противотанкового Ми-1МУ в серийное производство вновь не последовало.